Наследие (СИ) - "Jaira" - Страница 80

- Оу, извини. Это все...

- Тише!

Где-то близко слышно было знакомое бормотание.

- Бежим! Нужно ее догнать!

- Кого?

- Эврикиду!

Замешкавшись с ответом, Фарен, которого она тянула за собой, пробежал за ней небольшое расстояние, прежде чем смог остановить ее.

- Стой! Ее нельзя догнать. Ее уже не догнать.

- Что? Ты не понимаешь...

- Понимаю. Оттуда не возвращаются.

За спиной раскаты грома становились все ближе. Трава под ногами превратилась в пепел. Ветер пытался сбить с ног.

- Ты должна отпустить ее, Джайра. Не надо за ней гнаться.

- Тебе легко говорить, - приходилось перекрикивать поднимающуюся бурю. - Ты не потерян в океане тайн! Не мучаешься вопросами, что от тебя скрывают!

Теперь она сама пыталась высвободить руку.

- Дело не в этом! Не надо преследовать умерших. Ты делаешь больно и им, и себе. Больше всего - себе. Ты не потеряешься, не останешься одна, если простишься с ней.

Она почувствовала, как по щеке катится слеза. Больше не сопротивляясь отчаянию, Джайра повернулась к жгучей буре.

- Нет, я уже сейчас одна. Единственное, что удерживает мою жизнь - это она. Она отвела от меня смерть. Теперь между мной и омутом тьмы больше нет никаких преград.

Руки сами собой разжались. Фарен в один миг исчез. Все повторилось...

На утро она ничего не вспомнила из того, что видела и слышала во сне, и мучилась необъяснимой досадой, будто пропустила что-то важное. Добавил масла в огонь Хаким, разговор с которым за завтраком вылился в напряженное ничто, и оно только из-за одной неосторожной случайности могло превратиться в добротную ссору.

Сейчас большую часть мыслей занимало ожидание прихода Зайна. И чтобы хоть как-то ослабить нетерпение, Джайра вывела во двор поразмяться Ворона, прицепив к его недоуздку корду и скомандовав идти по кругу. Рука почти не ныла, но при движении ее словно пронзало кинжалом. Как заметили накануне Ксия и Фарен, ее волосы стали темными и больше не меняли своего цвета, как это было прежде. Хаким уверил их, что это все из-за тех тайн, что не дают ей покоя. О тренировках ассасинов не было и речи. Община приутихла.

- Ты нервничаешь.

К ней подошел Фарен, нагнувшись под кордой, когда Ворон пробежал позади него.

- А ты всегда оказываешься рядом, когда я испытываю слабость.

Некромант стушевался и повернулся назад, подозревая в ее колкости намек на сон.

- Извини.

- Нет, постой, - он с надеждой обернулся. - О чем ты хотел поговорить?

Он вздохнул, собираясь с мыслями.

Ворон остановился, что-то вынюхивая под ногами.

- Эй, лентяй! Хик, Хэ!

Конь послушно продолжил движение.

- Таурийский? - удивился Фарен.

Джайра была удивлена не меньше познаниями молодого человека.

- Откуда ты знаешь этот язык?

Он широко улыбнулся, наблюдая за конем.

- Счастливое время... Я выучил его, когда обучал моего коня вместе с мастером всему, что знает от тебя твой Ворон.

- Это должен быть отличный конь чистой породы. Откуда он у тебя был?

- Это был подарок.

- От кого и за какие же такие заслуги?

Фарен засмеялся, смущенно запустив руку в волосы.

- За опасную выходку...

Ворон во всей своей красе вороной масти восточной породы делал круг за кругом вокруг беседующих.

- Очень знакомая история. Подожди! - внезапно воскликнула Джайра. - Пасахале-эль-Кенз! Ты был хозяином "Сокровища пустыни"? Того самого, из песен? И это поется о твоем отце: "... лорд-винодел для своего озорного сынишки купил султанского жеребца, не потратив золотишка..."?

И от изумления даже открыла рот, а потом рассмеялась.

- Да, - кивнул Фарен, даже немного покраснев от упоминания песни. - Он был отличным конем и прожил долгую жизнь.

- Что с ним стало?

- Стрела в сердце. В то время было очень много татей и мародеров. В одном из патрулей во время нападения он заслонил меня от нее. Он был моим хорошим другом, единственным, кто меня понимал без слов, - он слегка помотал головой, отгоняя грустные воспоминания. - Теперь я понимаю, почему он слушается только тебя, - кивнул он на Ворона.

- А я теперь понимаю, почему он льнет к тебе.

Оба коротко посмеялись.

За их спинами, шоркая ногами, кто-то прошел по второму этажу. Обернувшись, Джайра увидела спину удаляющегося глухонемого слуги. Тут же рядом в кресле она напоролась на суровый отцовский взгляд Хакима и поспешно отвернулась.

- Ты боишься его?

- С чего ты взял?

- Я, конечно, ничего не понял из вашего иноязычного разговора, но, как мне кажется, ты нервничаешь именно из-за этого.

Джайра вздохнула. "Не такая уж это теперь и тайна..."

- Он злится на меня.

- Почему?

- Потому что я могу ненароком развязать войну, которую в наших общих целях мы обязаны не допустить. Я ничего не могу поделать.

Фарен о чем-то раздумывал, выдержав долгую паузу.

- Мне рассказали, что было ночью. Уходя, Зайн сказал, что на карете был какой-то герб, но его было трудно рассмотреть. Ты видела его?

- Нет. Иначе бы не послала Зайна в каретный двор.

Как по зову, с крыш спустился ассасин и немедленно подошел к аль-мусиальду.

- Ну, что?

- Забавную метку вы придумали, - засмеялся Зайн. - Конюхи проклинают все на свете, пытаясь разогнать кошек.

- Экстракт валерианы? - в догадках неуверенно произнес Фарен. Джайра кивнула.

- Мне не удалось разговорить кого-либо из них, но я видел знак на карете. Это алмаз, который держат в пастях две серебряные змеи.

- Это знак королевского казначейства и монетного двора, - мгновенно ответил Фарен.

Джайра повернулась к виконту.

- Ты знаешь, как зовут казначея?

-Увы, нет. Он сменился пару лет назад. Такие люди, обычно не разглашают всему народу свое имя.

Досада вернулась с двойной силой. Заведя Ворона в конюшню, Джайра поднялась к Хакиму, усевшись перед ним, терзаемая угрызениями за утренний спор. Хецин тихо переговаривался с сидевшей рядом Ксией, поэтому, когда к ним присоединилась Джайра, она стала свидетельницей их разговора.

- Не понимаю, как вы можете это курить каждый день.

Ксия изо всех сил разгоняла руками окутывающие ее вихрящиеся облачка дыма из трубки саета.

- Это мое лекарство. В ардонском воздухе слишком много влаги для хецинских легких. Молодое тело еще может приспособиться, но старому уже не хватает сил, - беззлобно ответил старик.

- Шестьдесят семь лет - не такой уж и старый, - осмелилась подать голос Джайра. - Кстати говоря, Сальмоней Нар Атив тоже страдает этим недугом.

Хаким обдал ее дымом.

- Ну, да, тебе ли говорить о старости. Да и у Фарена та же история.

- По-моему, - усмехнулся некромант, подперев спиной деревянный столб, - у меня другой случай.

Почему-то подобные темы всегда задевали Джайру.

Она недовольно посмотрела на него:

- Ты хотя бы знаешь причину. А я своего проклятия не знаю.

- В тебе эльфийская кровь, - произнес Фарен, - это даже так заметно. Человеческая и эльфийская природа вместе - это совершенная красота.

Джайра бросила на него косой взгляд. Отчего-то среди разговаривающих повисло неудобное молчание.

- Не все люди так снисходительно относятся к полукровкам, - наконец нашлась с ответом наемница, молясь про себя, чтобы не покраснела.

- А жаль, - пожал плечами молодой человек.

- Твоими сладкими речами да уши куртизанок бы услаждать, - фыркнула она. Фарен отвернулся в сторону, чтобы не выдать своего смущения.

Немного набравшись смелости после этой словесной баталии, глубоко вздохнув, Джайра обратилась к саету:

- Хаким, мне нужно воспользоваться "Ловцом мыслей".

Он достаточно долго не отвечал, глядя ей в глаза. Ее намерения были тверды, поэтому она глаз не отводила.

- Ты с ума сошла! - всплеснула руками Ксия. - Это же сильнейший дурман!

В надежде найти союзника она взглянула на Фарена. Тот развел руками: