Ищу комиссара - Двоеглазов Владимир Петрович - Страница 38

— Так, а это что? — нахмурился вдруг Костик, извлекая из папки телеграмму. — «Повторно прошу… проверить… наш запрос от… бежавшего со стройки народного хозяйства… условно освобожденного… Калабина Геннадия Александровича… до осуждения проживал… деревня Малая Кунда… Жена Елизавета Николаевна… бригаде гослова…». Это что, уже запрашивали? — спросил Костик. — Была телеграмма?

— А! — Шабалин взял телеграмму. — Была. Проверяли. Были в Малой Кунде, смотрели. Дом на замке. Жена работает у Лебедева, на Имятуе. Не появлялся. Лебедева предупредили. Появится — возьмем.

— На Малой Кунде давно были?

— Да с полмесяца, наверное. Как телеграмма пришла, сразу Комаров и поехал.

— И с тех пор нет?..

— А чего там делать? Я же говорю: дом на замке.

Костик покачал головой.

— Что ж я, засаду буду на условника устраивать?

— Засаду не засаду, — проговорил Костик, — а надо было туда еще наведаться. И не раз!..

— Николай Михайлович, — сказал Шабалин, — была бы возможность — наведались бы! Но ты же сам знаешь, что тут завертелось вокруг этих шкурок. Не до того!

Последовала неловкая пауза. Костик не знал, продолжать ли разговор при Собко. Шабалин, полагавший, что и ему есть что сказать Костику, тоже воздерживался в присутствии бывшего начальника ОУР. И тут Собко сам подал голос:

— Так работать нельзя!

Шабалин быстро обернулся к нему:

— Иван Лаврентьевич, мы, конечно, твои ученики, и большое тебе спасибо: но извини, у нас тут свои дела!

Собко побагровел, лысина налилась кровью, и, — не успел вмешаться Костик, — произнес:

— Ошибаешься, Саша. Глубоко ошибаешься. Тут твоих дел нет. Ты служишь не в частном детективном агентстве, а в советской милиции. И никаких дел, кроме государственных, народных, у тебя тут нет и быть не может.

— Демагогия! — бросил Шабалин. — При чем тут частное агентство? Я что же, для себя все это делаю? Доход какой-то имею?.. И вообще, должен вам сообщить, что на подобные дискуссии не силен. Насчет этого обратитесь к замполиту. Как раз по его части. А я рядовой практический работник. Оперативник. И считаю, что это немало!

— Мало, — возразил Собко. — Этого мало, Саша.

— Беспредметный разговор! — сказал Шабалин. — Так я пойду? — обратился он к Костику. — У меня еще встреча… ты знаешь.

— Погоди, — сказал Костик. — Коли уж зашел разговор… Но, впрочем, в дискуссии действительно вдаваться нет смысла, ты прав. Подойдем к делу практически. «Чисто практически», как говорит подполковник… Я знаю, что Чиладзе переводят на отдел. И знаю, что он будет добиваться твоего перевода. Но пока мы работаем вместе. В сложной обстановке. И надо сделать так, чтобы наши отношения не отразились на службе. Ты согласен, Александр Николаевич? Давай прямо. Раз и навсегда.

Шабалин помолчал, поджав губы.

— Нет, — ответил он, наконец. — Не согласен. Плевать я хотел на всякие отношения. Я никогда от службы не отлынивал. Ты хорошо знаешь. Но теперь… — Он шагнул ближе и опустил на стол кулак. — Теперь я из кожи вылезу, жилы порву, но найду эти проклятые шкурки! Ты меня понял?

Костик кивнул. Шабалин отступил от стола и спросил:

— Больше не нужен?

— Нет, — ответил Костик. — Комаров вернулся?

Шабалин отрицательно покачал головой.

— А Редозубов?

— Редозубов здесь.

— Пошли его ко мне.

Шабалин кивнул и вышел из кабинета.

— Отличный оперативник, — вздохнул Собко. — Талант.

Костик придвинул ближе телеграмму, оставленную Шабалиным на краю стола, прочел еще раз и сказал:

— Ну так что будем делать? С ней поговорим?

— Бесполезно, — хрипло сказал Собко. — Не скажет. Она на суде молчала, как в рот воды набрала. А тут…

Дверь приоткрылась:

— Разрешите?

— Входи-входи, — сказал Костик. — Вот взгляни, — указал он на телеграмму. — Надо будет завтра с утра съездить в Малую Кунду. До Новой Техники на лесовозе подскочишь, а там пешком недалеко… Конечно, его может и не быть, даже, скорее всего, и не будет, но поговоришь с людьми в деревне… возможно, кто видел. И вообще — осмотрись. Понял?

— Да.

— Все, свободен. С утра на рапорт не приходи, а прямо туда.

— Ясно. — Редозубов направился к двери, и в это время Собко, продолжая прерванный разговор, сказал:

— А вот с этим парнем, Игорем, побеседовать не мешает.

Редозубов, взявшись за ручку двери, остановился.

— Он тоже не скажет, — возразил Костик. — Гордый парень.

— Вот и нужно как-то подойти к нему.

Редозубов обернулся.

— Что еще? — спросил Костик.

— Николай Михайлович, позвольте мне поговорить с Игорем! Я его знаю немного… Он техникой увлекается… Я с ним в книжном магазине познакомился… помог ему немного…

Костик посмотрел на Собко.

— А ну-ка присядь, — обратился тот к Редозубову. — Потолкуем.

Игоря он встретил у ворот школы как бы случайно, предварительно созвонившись с учительской и узнав, когда заканчиваются уроки в 10 «А». Игорь вышел вместе с красивой одноклассницей в беличьей шубке, дочерью главного инженера леспромхоза. О чем они говорили, разобрать было трудно; впрочем, говорила больше девушка, Игорь же хмуро слушал.

— Ладно, я подумаю, — ответил он, наконец, когда они подошли совсем близко. Увидев Редозубова, одноклассница быстро ушла. Игорь какое-то время тупо смотрел под ноги, затем вздохнул и протянул руку:

— Привет.

— Здорово! — весело сказал Редозубов. — Ты чего такой мрачный? Пару что ли, схлопотал?

Игорь усмехнулся:

— Если бы…

— А я тебе клапана достал, — продолжал Редозубов. — ты чего не звонил? Я уж в гараже договорился, сходим вместе, заточим…

— Да-да, спасибо… — пробормотал Игорь. — Ты… тебе в какую сторону?

— Да мне все равно, — сказал Редозубов. — Так болтаюсь… Могу даже проводить!

Они миновали кинотеатр, осажденный толпой ребятишек, рвавшихся на трехчасовой сеанс.

— Ну, так как же с клапанами?

— Ах, не до клапанов мне сейчас! — вырвалось у Игоря. — Извини, пожалуйста…

— А я знаю, до чего тебе, — сказал Редозубов. Игорь посмотрел на него и усмехнулся. — Я знаю, до чего тебе, — повторил Редозубов. Это был рискованный шаг, но ничего другого не оставалось. — На свидание не пришла.

Игорь вздрогнул.

— Ты… откуда знаешь?

— Неважно. Ну, так не пришла?

Игорь не ответил.

— Ладно. Можешь не отвечать.

— Ты… ты ее знаешь?..

Редозубов кивнул.

— Откуда?

Редозубов пожал плечами.

— Откуда ты ее знаешь?!

— Вот что, — сказал Редозубов. — Слушай меня внимательно. А потом я тебя послушаю, договорились? Ну так вот. У нее до тебя был один… парень…

Игорь остановился:

— Что?!

— Она на пять лет старше тебя. Что же тут особенного?

— Как что особенного?! — вскричал Игорь. — Да я ее люблю!..

Он осекся, но было поздно.

— Любишь? — жестко переспросил Редозубов. — Как свой мотоцикл, что ли?

— Ты… как ты смеешь?.. Я к тебе… как к другу, а ты…

— А как же тебя еще понимать? Это о машине можно рассуждать: новая — лучше, подержанная — хуже. А она человек. У нее была до тебя своя жизнь, и если тебе это не нравится, так отойди в сторону… Впрочем, что я тебе объясняю. Ты еще ребенок… Вот опять вскинулся! А взрослый человек никогда на это не обидится. — Он помолчал и медленно пошел по тротуару. Игорь двинулся следом. — Ну так вот. У нее был парень. И парень этот попал в тюрьму. За кражу. А потом бежал. И мы его теперь ищем. Понял?

Игорь остолбенел.

— Так вот оно что… — прошептал он.

Редозубов помолчал.

— Вот что, Игорь. Ты пока не должен с ней встречаться. Дело серьезное, сам видишь. Говорю как друг. Ну, если хочешь, как работник милиции. Ты меня понял?

Начальника ЛОМ станции Верхне-Кундинская Валентина Ивановича Баскова разбудил телефонный звонок. Было около семи утра. Обычно он и сам вставал в это время, но со вчерашнего дня Басков был в отпуске, а на послезавтра были заказаны уже билеты до Рязани, где жили родители жены. То, что ему позвонили, объяснялось либо тем, что вызванный для дежурства с линейного поста станции Советская младший лейтенант Перязев не знал или забыл о том, что начальник ЛОМ в отпуске, либо тем, что случилось что-то чрезвычайное.