Эльдорадо (СИ) - "Stochastic" - Страница 42

Завтра на рассвете состоится суд над чиа, поняла Кьяри. Великий Инка надеется на их ненависть к железным демонам. Но он не собирается им давать выбор. Скорей всего, поставит в ситуацию или казнь за измену или достойная, славная смерть на поле боя, в сражении против общего врага.

Она наблюдала, как Атауальпа ест и пьет. Энергично и с удовольствие. Влажные после купания волосы липли к его шее. Впервые Кьяри испытала по отношению к нему что-то похожее на нежность.

- У меня есть для тебя подарок, - объявил император и провёл её в узкий двор, между загоном для лам и амбарами с зерном. Здесь ждало четверо воинов. Увидев императора, они преклонили колени.

- Это твои новые слуги. Они все принадлежат к знатным родам Кито. Их деды и отцы верно служили моему отцу. Уаскар заставил их участвовать в мятеже, захватив их семьи. Их жен и детей. Вынужденные действовать против своей воли, в душе воины Кито сохранили преданность мне и империи и теперь хотят искупить свою вину в бою против железных демонов.

- Возьми наши жизни, госпожа, и вложи их в смертоносное золото, - сказал старший из воинов. Его плечи покрывали свежие следы от плети.

Один, два... Кьяри считала удары своего сердца. После двадцатого она кивнула пленникам. После двадцать пятого поблагодарила императора и поклонилась ему.

Сердце Кьяри ударило ещё двести раз, и она привела новых слуг в свои покои. Она наблюдала, как они осматриваются, ходят по террасе, пьют воду из фонтана, и думала о грядущих переменах. О приближающейся войне и золотой армии.

Несмотря на безрадостные мысли, Кьяри хорошо спала этой ночью. Проснувшись, увидела, что её новые слуги разминаются в саду. Воины отжимались, растягивались и устраивали учебные бои. Их спины и руки бугрились мышцами, по гладкой коже тёк пот. Их тела лучились силой и жизнью, которая им больше не понадобится.

О начале суда оповестили барабаны на главной площади. Обвинение не скупилось на доказательства и свидетелей. Кьяри наблюдала за процессом со стены дворца. Император восседал в высоком плетеном кресле. Перед ним один за другим пятнадцать свидетелей рассказывали о том, что видели, как чиа открывают ворота врагу. И никто из зрителей - а на площади собралась половина города - не посмел сказать, что никто из чиа не покидал дом в день мятежа.

Люди - овцы, ленивые и безвольные, привыкшие радоваться чужому несчастью, их нужно постоянно подталкивать и направлять, если не хочешь, чтобы они навредили сами себе, вспомнила Кьяри слова императора.

После двух дней тюрьмы, без сна и еды, чиа выглядели кучкой оборванцев. Женщины жались к мужчинам. Мужчины бесполезно сжимали и разжимали кулаки. И даже всегда спокойный и ровный голос Керука, когда он опроверг обвинения, прозвучал дергано и взвинчено. Кьяри тошнило от этой показухи. После выступления Керука снова забили барабаны, объявляя паузу. Советники императора подошли к его креслу. Со стены Кьяри видела, как касики районов подобно болванчикам кивают головами. Многих из них она встречала во дворце в день смерти Уаскара.

После паузы император зачитал приговор. Чиа признали виновными и приговорили к казни через отсечение головы. Чиа всполошились. Лория и Кэса заплакали. Панти начал ругаться. Атавалп толкнул одного из стражников, его поддержал Искай, завязалась драка. Император как будто ждал этого момента, поднял руку, заговорил о трусости, преданности и общем враге. Услышав о железных демонах, толпа на площади заволновалась. До каждого из собравшихся доходили слухи о жестокости и вероломстве пришельцев из-за моря. С каждым словом и выкриком ненависть к демонам росла и объединяла людей. Когда эта волна достигла пика, император взмахнул рукой и предложил чиа искупить свою вину перед империей в бою с железными демонами.

Чиа обрадовались. После двух дней тюрьмы, голода, неопределенности и угроз они испытали подлинное счастье от того, что удалось избежать самого страшного. Они благодарили императора. Один за другим, начиная с Керука, опускались перед ним на колени, принимали из его рук еду и питье. Император хвалил смелость и преданность чиа. Его похвалу подхватили зрители. Об обвинении в измене все забыли. Кьяри не могла не восхититься тому, как уверенно император дирижировал толпой, как одним жестом, одной репликой направлял её энергию в нужное ему русло.

Только Кьяри была не настолько легковерна. Её не обманула радость чиа и их благодарности императору. Кьяри одолевали дурные предчувствия. Она чувствовала сомнения и неуверенность.

Когда Кьяри вернулась к своим людям, воины упражнялись с копьями. Старший, Атог, протянул копьё Кьяри.

- Если вы не против, госпожа, я научу вас с ним обращаться.

Кьяри посмотрела на вспотевшие, улыбающиеся лица воинов. Через несколько дней она перережет кому-то из них глотку. Так какое право она имеет теперь отказывать им в веселье? Она взяла копьё и сделала неуклюжий выпад.

- Вы слишком торопитесь, госпожа, - покачал головой Атог.

При следующем ударе Кьяри потеряла равновесие и упала. Она смогла быстро встать и ещё несколько раз взмахнуть копьём. Каждый её промах вызывал у воинов снисходительную улыбку. Вскоре послышались смешки. У Кьяри начали болеть руки и плечи. Похоже, копьё было слишком тяжелым для неё.

- Вы слишком суетитесь. Делаете много лишних движений. Воин должен плыть по течению, чтобы добиться своей цели.

Только Кьяри не была воином. У неё были слишком слабые руки. Она долго не могла найти устойчивую позицию, оступалась. Но жизнь научила её плыть по течению и использовать любое преимущество. Потому, когда Кьяри падала и воины смеялись над ней, она смеялась вместе с ними. Когда она промахивалась, они фыркали, и она подражала их фырканью. К концу тренировки она не научилась лучше владеть копьём, зато выучила несколько новых ругательств, которые были в ходу в Кито, бывшей столице Уаскара.

После показательного суда над чиа, император устроил праздник в их честь. Люди пели, танцевали, состязались в беге и стрельбе из лука на площади два дня. Через два дня чиа отправились в поход. Их сопровождали пятьдесят воинов из племени колья. И пятьдесят покрытых татуировками каньяри из прибрежного города Кали. Каждый нёс тюк с провизией и мешок с золотом. Император не скупился на оружие для своей золотой армии. Впереди колоны бежали дозорные и гонцы. Кьяри и её слуги покинули Куско в тот же день, вечером. Они шли налегке, без поклажи. Шли ночью и спали в тени днем. Первый раз за долгое время Кьяри покинула столицу. Первый раз за долгое время вокруг неё не было стен и замков. Здесь, на вьющейся между холмами дороге даже своих слуг она воспринимала по-новому. Они больше не были чем-то необычным, подарком императора или судьбы, но как будто стали естественным продолжением её самой. Её руками и глазами.

Думая, о предстоящей встрече с чиа, Кьяри вспоминала слова Атога: воин плывет по течению. Чиа ведь тоже плыли по течению. Не по своей воле они бежали из деревни, так же не по своей воле нашли золотой город, не по своей воле пришли в Куско. Ими двигала цепь случайность. Чиа легко управлять, сказал Атауальпа однажды. Может, Кьяри удастся с ними договориться, если она представит их трусость, лень и непостоянство как особого рода стратегическую мудрость?

Атог приказал разбить лагерь на скале. Внизу, в ущелье реки Паруро встали лагерем чиа. Ночью они жгли костры, пекли картошку и пили чичу вместе с воинами колья и каньри.

Утром Кьяри спустилась вниз. Солнце жгло ей спину. Чиа, колья и каньяри настороженно её разглядывали. Они почти не двигались, затаились, как звери в засаде. Впереди Кьяри шел Атог и Ханга, бывшие полководцы Уаскара, позади - остальные слуги. В тишине они прошли мимо первых костров и палаток и углубились в лагерь, направляясь к шатру Керука. Неожиданно в спину Кьяри ударил камень.

- Императорская шлюха.

- Предательница, - послышалось справа и слева. Кьяри показалось, что она узнала голос Панти и Вары, но она запретила себе оглядываться и обращать на оскорбления внимание. Не сбавляя шага, она смотрела прямо перед собой.