Я - хищная. Пророчица (СИ) - Ангел Ксения - Страница 69

– Ты хоть понимаешь, как я испугался?

Рука прошлась по волосам, захватила прядь, скользнула по шее, рождая мурашки. Так приятно – его тревога, забота, желание. Словно я преодолела последние несколько лет и вернулась в прошлое – наше прошлое, до предательства.

– Я не хотела никого пугать. Сама испугалась... Даже не знаю, почему сбежала. Пришла к Вике. Так вымоталась, что сразу уснула. Я же не знала, что она тебе соврет.

– Только не говори, что она не предвзята! – проворчал Влад, приподнимая мой подбородок. – Ты ужасно себя вела. Надеюсь, понимаешь это?

– Извини.

– Охотник вернется, Полина.

Я потупилась, и он вздохнул. Взял мою руку, развернул ладонью вверх и несколько секунд внимательно рассматривал.

– Ты удивила меня вчера, – сказал задумчиво.

– Я и сама удивилась. Не поняла, что произошло.

Постепенно тишина возвращалась. Разбавленная тиканьем часов, окутывала умиротворением и спокойствием. Возникло ощущение, что все правильно. Так, как должно быть. Наверняка это чувство вызывалось проклятием, но мне было плевать. Рано или поздно устаешь сопротивляться и просто принимаешь данность.

Удивительные сюрпризы преподносит судьба. Я ведь шла домой на казнь, а попала в блаженство. Захотелось остановить время, хотя бы замедлить, наложить магическое заклинание на дверь, чтобы никто не смог войти и разрушить эту идиллию. Я поймала себя на том, что улыбаюсь. Той самой глупой улыбкой школьниц – наивной и смешной.

Подумала об охотнике, вернее, о его лучшем друге. Сразу вспомнился Лёня и его пустые глаза, неразборчивое бормотание.

Навсегда... Как же это несправедливо!

– О чем думаешь? – тихо спросил Влад.

– А ты разве не можешь... знать? – вырвалось у меня.

Я тут же прокляла свой язык. Так хотелось не нарушать идиллию, забыть обо всем плохом, но я, как всегда, все испортила.

– Что ты имеешь в виду?

Голос Влада был спокойным и излучал благодушие. Не хотелось отвечать, но раз начала...

– Нали. Седьмого, – сказала и застыла.

«Тик-так, – откликнулись часы. И снова: – Тик-так».

– Я прогнал седьмого, Полина. Еще в хельзе.

– О...

Сердце забилось быстрее, в грудь закрался предательский холодок опасения. Нельзя прятаться от правды, но мне снова захотелось. Правда могла оказаться страшной, неправильной и фатальной.

– Еще что-то хочешь спросить?

Хочу ли я спросить? Шутишь? Конечно, не хочу! Я вообще не хочу, чтобы это происходило с нами. Желаю, чтобы не было проклятия, жуткого прошлого, сомнений. Чтобы тебе не нужна была моя кровь, а я могла спокойно дышать без тебя.

Я покачала головой.

– Нет.

Влад улыбнулся, поцеловал меня в лоб и встал. Вот все и закончилось. Так быстро – я не успела даже осознать, принять, пропустить через себя. Что теперь будет с нами? Со мной?

– И что теперь? – осторожно спросила я.

Влад посмотрел в глаза, покачал головой. Слегка растрепавшаяся прическа удивительно ему шла, и мне захотелось прильнуть, прижаться и ни о чем не думать. Заснуть с ним, как раньше – в ореоле покоя и защищенности. Наверное, проклятие сильнее, если ему потакаешь.

– Ты все равно меня не слушаешь. – Он пожал плечами. – Слова не держишь. Восстанавливаться-то как планируешь?

– Я не буду пить ясновидцев! – нахмурилась я.

– Я так и думал.

Он оделся и вышел из комнаты, а я откинулась на подушки, вдохнула остывающий воздух с рассеивающимся ванильным шлейфом и закрыла глаза.

Что-то я совершенно запуталась...

И что теперь? Сделаем вид, что ничего не было?

Сначала мне, и правда, казалось, что ничего. Словно это было очередным видением, дымкой, туманом. Что я еще сплю у Вики и вот-вот проснусь. Нужно будет идти домой, объясняться с Владом, а его настоящая реакция на вчерашнее не будет такой положительной.

Пробуждения не произошло. Произошло столкновение с Глебом в коридоре. Он сомнительно взглянул на меня – как бы свысока и немного осуждающе.

– Что? – резко спросила я, поправляя волосы. Нужно было хотя бы в зеркало посмотреть. Хотя то, что я вышла из комнаты Влада спустя полчаса после того, как он сам ее покинул, очень красноречиво описывало ситуацию. Да у меня, наверное, на лбу написано все, и спрашивать не надо.

– Думал, он тебя прибьет, – мрачно ответил Глеб.

– Ну, он меня не прибил.

– Да, я понял это по стонам из-за двери. Сначала хотел вмешаться, думал, он там тебя пытает...

– Знаешь, что, Измайлов, ты гад! – выдохнула я. – Я разве спрашиваю тебя, с кем ты спишь?

Глеб воровато оглянулся, взял меня за руку и поволок в свою комнату. Невероятное сходство, а еще отпираются! У них даже повадки одинаковые.

– Знаешь, что я слышал сегодня утром? – порывисто спросил он, прикрыв за мной дверь. – Вермунд у финальной точки, впустил восьмого и на пределе. А ты – просто финишная лента, Полина. Все это – изощренная игра, как ты не поймешь?

Я обижено нахмурилась, потупилась.

– Не верю.

– Ну, и дура!

– Хватит уже! – окончательно обиделась я. – Это моя жизнь, и мои решения.

Глеб выдохнул и отвернулся. Хотел что-то еще сказать, но передумал. Кивнул.

– Так что с тем охотником? Какого черта ты там устроила вчера?

Я пожала плечами, забралась на кровать и поджала ноги. Дотронулась до блестящего глянца гитарной деки.

Интересно, деревяшка, а звуки издает волшебные. Мне всегда было невероятно уютно сидеть в глубоком кресле Глеба и слушать, как он наигрывает свои замысловатые мелодии.

– Сама не знаю, что произошло. Нужно спросить у Филиппа, были ли у мамы такие таланты.

Глеб покачал головой.

– Точно не было. – Замялся, отвел взгляд. – Я читал о пророчицах атли...

– Тогда даже не знаю... Адреналиновый выброс? Я ж на грани смерти была, охотник хотел порвать мою жилу.

– Возможно. – Он присел рядом. – Или твой кен имеет тайные свойства.

– Знаешь, я не чувствую себя плохо. Я имею в виду, после вчерашнего. То есть ночью казалось, истощена была, а утром ощущала себя довольно бодро. Странно.

– Действительно странно. Что на это сказал Вермунд?

– Ничего. Мы особо не разговаривали.

– Я так и понял.

– Глеб!

– Молчу-молчу.

Подозрения Глеба отложились в сознании зудящим фоном. К нему примешивались мысли, зародившиеся в хельзе. Но если Орма я могла презирать и по-черному ненавидеть, то перед Владом в этом плане была полностью беззащитна. Мы же только что занимались любовью на его огромной кровати. Сколько раз мне снились эти сны? Сколько еще приснятся?

С другой стороны, я понимала, что верить ему нельзя. Его забота странным образом переплеталась с ложью, вызывая при этом противоречивые чувства. Я терялась в догадках, путалась и была совершенно сбита с толку.

Надеялась на разговор, даже сочиняла речь, но разговор так и не состоялся. Влад куда-то уехал и вернулся, когда я уже спала. На следующий день вел себя, как обычно, ничем не выдавая намерений сблизиться, если они у него, конечно же были. За завтраком даже не посмотрел на меня, после о чем-то долго разговаривал с Филиппом и Ларой, вызывая в душе неконтролируемые приступы обиды.

То был порыв, убеждала я себя. Он испугался, эмоции зашкалили. Мне-то что? Разве думала я об отношениях, хотела их? Перед тем, как в нас стреляла Юлиана, Влад просил подумать о нас, но после выхода из комы ни разу не напомнил о том обещании.

Его все еще волнуют нали. Восьмой тянет кен неимоверно, и Владу нужно прогнать его. Последняя стенка рухнет, и я окажусь один на один с реальностью, хотя уже и так понимаю: он пойдет до конца.

В то, что убьет меня, я, конечно же, не верила, но другая девочка – пророчица – разве она заслужила? Нужно было спросить вчера, а не поддаваться малодушию, но я смолчала. Боялась ответа? Скорее всего.

А потом Влад строго-настрого приказал атли сидеть в доме и не высовываться. На меня посмотрел особенно пристально, как бы показывая, что второй раз своеволие мне не сойдет с рук. О работе я даже заикнуться постеснялась, подошла к Кириллу и робко озвучила просьбу.