В тени пророчества. Дилогия (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич - Страница 43

Гордыня. Что есть гордыня? Смертный грех? В чем он выражается? Не по ватиканским канонам, не по решениям людских церковных соборов, а для простых обычных людей?

В том, что в один прекрасный момент ты начинаешь считать, будто от тебя зависят жизни других. Не просто зависят, как, например, жизнь ребенка от родителей, содержащих и воспитывающих его, а когда начинаешь считать, что вправе распоряжаться судьбами людей, жить им или умереть. Считать себя богом, пупом Земли. Хотя на самом деле это не так, никому не дано право быть богом! Каждый человек сам должен отвечать перед ним за свои поступки! Даже те, кто считает, что бога нет — должны отвечать перед своей совестью. Ведь совесть — это тоже бог, личный бог каждого из нас.

Вопрос не в боге, и даже не в религии. Вопрос в человеке. В том, как он относится к себе и окружающим.

Каждый. Человек. Должен. Отвечать. За. Свои. Поступки.

Неважно перед кем. Важно то, что все твои ошибки, допущенные во грехе, в состоянии гордыни, обязательно вернутся. И ударят по тебе самой. Так ударят, что библейский ад покажется недосягаемым раем, но изменить что-либо будет поздно.

Она этого не сделала. Не ответила за свои поступки. Согрешила.

И получила плату.

Настя сидела в этой осточертевшей за последние дни машине и размышляла. То, что случилось на «Курке», было предупреждением. По-видимому, последним. Да, она не святая. Да, делает ошибки. Пусть, многие из них ей простятся, именно потому, что она борется за благо, за добро, но нельзя же ошибаться СТОЛЬКО! Пора научиться делать выводы!

1). Она слишком понадеялась на свой опыт. На то, что быстрее и ловчее врага. Из-за этого погиб первый человек. Да, это бомж, но она обязана защищать и бомжей, потому что они — тоже люди, а ее миссия — защита людей. Любых. Не ей решать, хорошие они или плохие, достойны или недостойны, ее задача — оградить их от произвола колдовского мира. Она этого не сделала. Поставила себя выше кого-то и получила труп. Гордыня.

2). Она слишком понадеялась на свою силу и колдовской дар. Ей было предупреждение, Господь дал понять, что вокруг ловушка. Но, опьяненная яростью, раздраженная поражением, она мчалась вперед, сознательно закрыв свой взор и желая видеть только то, что хотелось. Гордыня.

3). Она недооценила силу противника, опьяненная собственной мощью. Чувство неуязвимости! Оно отключило аналитические способности там, в подворотне, перед лицом превосходящего противника. Да, она бы справилась с тем вампирчиком один на один, возможно. Но в той ситуации надо было уходить. Слишком уж привыкла ты, подруга, побеждать! Забыла, что иногда бывают и поражения! Что иногда НЕОБХОДИМО проиграть битву, чтобы выиграть войну! Но, она не отступила. Гордыня? Да!

Сто раз гордыня! Она согрешила. Трижды. Там, на «Курке» и возле него. И получила свою плату. Она была готова понести наказание, но Всевышний распорядился по-своему. Он наказал страшнее, чем Настя могла себе представить даже в самых страшных кошмарах.

Она осталась жива.

Ноябрь 2005 года, Москва, Россия

…Блондинчик стоял на углу и разговаривал по телефону. Спокойно, с достоинством. И смотрел в её, Настину сторону. Она остановилась и пошла шагом. Интуиция сигналила красным — цветом тревоги и опасности. Холодный промозглый ноябрьский ветер задувал в лицо, заставляя глаза слезиться. Что же настораживало? Почему он поплелся по этим переулкам, в которых черт ногу сломит? Почему стоит и как будто ждет? Выглядывает хвост? Почувствовал её? Или знал, и та подстава с гэбэшниками не случайна? Тогда это ловушкой попахивает.

Сильно попахивает. Просто несет…

— «Двадцать четвертая» — «центральному». Объект прямо по курсу, в двухстах метрах. Разговаривает по телефону. — Доложила она на базу в гарнитуру, соединенную с телефонной трубкой. Только обычной трубка была лишь на первый взгляд. Под видом «Моторолы» скрывалась мощнейшая мобильная телефонная станция со встроенной рацией, берущая в любой зоне, в метро и подземельях, в безлюдной пустыне, горах и на Южном полюсе, независимо от местоположения спутников связи. Помесь мирских и колдовских технологий с массой различных полезных функций. Одна из них — маячок. По нему сейчас едет на перехват группа немедленного реагирования.

Да, группа захвата вещь полезная и нужная. Но здесь? Сейчас? Блондин, хоть и сытно «перекусил», высушив человека, все равно и в подметки ей не годится. Кроме способности использовать чужую жизненную энергию в качестве топлива для колдовства, нужен еще и дар её использовать. Без дара любой, даже обожравшийся смертями вампир будет похож на волка из «Ну, погоди!», гоняющегося с утяжеленной штангой за маленькой бабочкой. Смысл ждать? Если он что-то заподозрит, может приехать его «подписка», его «группа немедленного реагирования», из темных. (А что удивляться, они последнее время сильно головы задирать начали, даже собственных боевиков готовят.) А это уже война. Очередная война между светлыми и темными. Между орденом, пытающимся контролировать колдовство, и выскочками-ренегатами, не желающими подчиняться кому бы то ни было, объединившихся с этой целью под флагом единой протестной организации.

Или еще хуже, приедут, заберут его, а ребята из ордена будут далеко, в вечных московских пробках. Уйдет блондинчик, как есть уйдет! Одна она справиться с десятком боевиков не сможет, всему есть предел. Но тогда получится, тот бродяга, лежащий в переходе на Чкаловской, погиб зря?

Решение созрело мгновенно, на интуиции, и Настя подалась вперед. Блондинчик убрал трубу и вскользь глянул на нее. Опять показалось? А что, чем не версия? Темные заманивают патруль ордена на живца, на убийство человека, натравливают мирской спецназ для выигрыша во времени, который используют, чтоб оного человека высушить. Озверевший от наглости — убийства под самым носом — патруль, сломя голову, кидается следом, а его заманивают в переулок, где мочат, наваливаясь всем скопом. Несложная ловушка. Жаль, жаль господа темные, не та жертва к вам в капкан идет! Что это ты, вампирчик, как будто спиной меня чувствуешь? Сообщил своим? Да иду я, иду, родной!

Блондин, как будто услышав ее мысли, обернулся.

Да, он знал, что охотница идет следом. Их взгляды, больше похожие на лезвия кинжалов, встретились. Лицо темного перекосила гримаса ненависти. Он отвернулся и побежал.

Их разделяла дорога. Настя расстегнула куртку и бросилась перед сигналящим автомобилем, догоняя подопечного, докладывая на ходу о своих действиях. Тот еще раз бегло обернулся и припустил во весь дух.

Они бежали довольно долго, петляя по дворам, проулкам, переулкам и проездам, которых здесь было великое множество. Вампир, очевидно, хорошо разбирался в местном ландшафте, так как Настя два раза теряла его из виду. Но она шла по следу крови, смерти, поэтому потерять его не могла. И, тем не менее, расстояние между ними увеличивалось.

— «Двадцать четвертая», где находишься? Машины не знают, как ехать! Так петляешь, что у меня навигатор с ума сходит, «караул» кричит!

— А, бес его знает! Дома вокруг, старые грязные и вонючие. Дворы да подворотни. Продолжаю преследование…

Дыхание стало сбиваться, а перед боем это плохо. Ну, ничего, попадись ты мне, родимый…

Двор. Подворотня. Арка. Еще двор. Выход. Направо. Прямо. Налево, под арку. Опять двор. Проходной. Прямо, опять в подворотню. Сетка. Прыжок, подтянуться… Сетка позади. Налево. Выход. Дорога…

Дома, дворы и арки только и успевали мелькать. Да, он не пытался оторваться, водя ее по кругу. Значит, куда-то ведет…

Снова арка. Внутрь. Двор. Грязный, вонючий. Запах помоев бьет в нос, как будто стоишь рядом с выгребной ямой. Вот он, блондинчик, легок на помине!

Вампир стоял напротив нее, через двор, возле противоположной арки, и улыбался. Такой весь из себя, с иголочки. Дорогой плащ, белый развевающийся шарф, взгляд довольный и самоуверенный, надменный. Хозяин жизни! И ни капельки страха.