Сага о йорге (СИ) - Шоларь Сергей Владимирович - Страница 8

   Ах, как хорошо пахнут потом молодые парни, когда вытягивают в лодку сети с рыбой!

   Было бы так: он заходит в дом, бросает ее хвойный матрас у костра, на лучшее место в хейдрике и говорит: здесь будет спать Брета. А ты, Хельга, и ты, Тондра, - вон, прочь, к самому входу, туда, где дуют сквозняки и зимой поутру на тюленьей коже толстым слоем оседает иней!

   "Надо отнести ему воды..."

   Отнести воды? Я же ему пообещала... Но он, наверное, уже умер, так и не дождавшись. А вдруг он выживет? И возьмет меня в жены...

   В скалах, с другой стороны гранитной гряды, сквозь шорох ветра и грохот волн послышался странный звук. Хрип, или, может, стон. Белая остановилась, замерла, внимательно и испуганно вглядываясь в сумерки. Сделала несколько неуверенных шагов туда, откуда ей послышался человеческий голос.

   Она и не поняла, почему ее потянуло в эти скалы. В другой раз показалось бы, что там притаился злобный мегер, или даже сам собачьеголовый Черный Лурку, Даритель несчастий, который приманивает живых людей, потом хватает и выпивает из них силу, - ноги сами бы отнесли ее от этого места. "Зачем я сюда пришла? - удивилась сама себе Бру. - Вдруг за этими скалами кто черный и страшный схватит меня и потянет в темное подземелье?"

   Но толстоногую белокурую красавицу сейчас никто не схватил. На скальную террасу со стороны мыса пытался подняться тот самый утопленник. Брета с ним столкнулась лицом к лицу, как только выглянула из-за камня. В сумерках было уже видно плохо, но она сразу его узнала. Под черным пятном, которая занимало полголовы, виднелась обнаженная черепная кость с кусками обожженного мяса и темной глазницей, в которой застыл побелевший слепой глаз.  

   Даже увидев изуродованное и страшное лицо, Белая совсем не испугалась, а только удивилась: он не умер? Неужели он смог проползти сюда от самого мыса? У него же ни одной кости целой не осталось! И, помнится, кишка висела из живота. Но сейчас, присмотревшись, девушка обнаружила, что руки и ноги утопленника приняли обычный вид, а голова уверенно держится на шее, которая несколько часов назад казалась безнадежно сломанной.

   Пришелец внимательно и пронзительно смотрел на девушку единственным уцелевшим глазом. В сумерках казалось, что от его ока исходит какой-то таинственный и невероятный отблеск.

   - Помоги мне дойти до поселка, - услышала Брета у себя в голове. Он по-настоящему не говорил ничего. Но Белая четко услышала и поняла, чего от нее хочет незнакомец. Слова сами по себе появлялись у нее в голове. И это была не просьба. Это был приказ, которому нельзя было не подчиниться.

   И Брета подчинилась. И не только подчинилась, а вроде даже с радостью отдалась в руки этого сильного и странного чужеземца. Как будто проснулась, сразу избавившись от равнодушия и медлительности. Сразу бросилась к загадочному пришельцу и начала вытаскивать его на скалы. И никакой кишки у него из живота уже нет: на голом торсе страдальца, там, где была страшная рана, остался только багровый рубец. Быстро же он выздоравливает!

   Он оказался очень тяжелый и большой. Когда она коснулась его тела, ей показалось, что он... Нет, нет, он был, конечно, живой. Но даже слишком живой. Его тело играло внутри, переливалось и шевелилось. Показалось, что каждая частица в нем живет своей жизнью: кровь спешит к ранам и быстро-быстро забирает из них боль, сращивает кости, соединяет разорванные мышцы, затягивает увечья новой кожей. Прикасаясь к чужаку, чувствуя его твердое плечо, голую спину или горячую руку, в Брете вдруг что-то растаяло внутри, собралось в комок, защемило и защекотало под сердцем. И запах. Ни с чем не сравнимый запах сильного мужского тела...

   Но бывший утопленник сейчас не особо обращал внимание на белокурую красавицу. На вершине террасы незнакомец остановился, сел и долго рассматривал море, и небо, и дальние скалы. Вроде ждал оттуда кого-то. Повернулся, скользнул взглядом по темному поселку хьярнов. Затем поспешил вниз. Спустившись еще ползком, почувствовав под ногами более или менее ровный песок, он вдруг крепко вцепился в плечо Белой и стал на ноги.

   - Пойдем, - услышала Брета. - Отведи меня к ним.

   Они очень медленно побрели к поселку. Бывший утопленник сильно хромал, продолжая тяжело опираться на плечо девушки. Но она чувствовала, что с каждым шагом он идет уверенней.

   - Сколько в поселке людей? - на ходу спросил чужеземец у Бреты.

   Белая замедлила с ответом. Она не поняла, что именно хочет от нее пришелец. Считать она не умела и даже не подозревала, что о количестве односельчан можно сказать словом, вслух.

   - Не знаю ... - пробормотала Брета, скосив глаза на своего спутника и даже попробовав пригладить свои белокурые косички, растрепанные морским ветром и карающими когтями Ноэмы.

   Он немного раздраженно посмотрел на девушку и спросил другое:

   - Каким богам вы поклоняетесь?

   Здесь Брета кое-что знала и начала рассказывать, спеша и путая слова. На небе есть Великий Одрик, отец воинов. Он приносит удачу в походах. Смелых и отважных пикеров, если они погибают славной смертью, с мечом в руке, Одрик забирает в Одргард, где всегда много еды, пива и вечное лето. Еще есть Черный Лурку, Даритель несчастий: он насылает штормы и голод.

   - Достаточно ... - услышала Брета. Теперь чужак поставил совсем странный вопрос:

   - Приходили в поселок после бури чужие люди? Слышали ли вы о переходах?

   - Нет, не было никого ... - удивленно ответила хьярнка. - Какие чужие люди, откуда? И шторм только вчера ночью утих. Кто может выйти в море в такую погоду? К нам на остров только иногда из Кросверда приплывают рыбаки, когда вместе с нашими ходят тюленей или кита бить, или купцы-кнорры из Кюргдена. Только купцов давно не было...

   Над островом и морем уже упала ночь, в небо выскочила полная луна. Воин и Белая подошли к поселку. От ожившего утопленника на убогие хижины легла тяжелая лунная тень. Услышав чужака, из поселка с лаем выскочили несколько собак; но, только взглянув на гостя, почувствовав какой-то особый сигнал, псы замолчали, трусливо подобрали хвосты, развернулись и убежали обратно. Скоро в поселке раздался тоскливый собачий вой.

   - А ты кто? - робко спросила Брета. - Ты - Бог? Как тебя зовут?

   - Называй меня... йорг, - ответил пришелец. - Хотя это и не имя. - И, в свою очередь, задал еще один вопрос:

   - Где мой пояс, который сняла с меня старая ведьма?

   Он остановился и утопил в лицо девчонки тяжелый взгляд. Брета не могла сейчас даже пошевелиться: ее захватила и держала яркая искра в здоровом глазу назвавшегося йоргом. Казалось, что этот глаз рыщет в мозгу девушки, выискивая верный ответ.

   - Не знаю ... - выдавила из себя Брета. От напряжения у нее на лбу выступил пот, и похолодело между лопатками.

    Ноэма уже спала, нисколько не заботясь о пропавшей внучке. В хижине слышался громкий храп старухи. Йорг сразу сорвал кусок тюленьей шкуры, который закрывал вход, и, согнувшись в низком отверстии, полез внутрь. Брета осталась снаружи, пугливо спрятавшись за камнями, наблюдая, что будет дальше. Слышно было, как там, внутри хижины, завизжала Ноэма; там что-то упало и стукнуло. Из отверстия землянки показалась спина недавнего собеседника Бреты. Он вылез из хейдрика, бесстрастно волоча за волосы визжащую старую хьярнку. Вытащив Ноэму из норы на свежий воздух, под ясный лунный свет, пришелец прижал ее спиной к камню и взял рукой за горло.

   - Это - она? - спросил йорг.

   Брета утвердительно кивнула.

   - Спроси у нее, где мое оружие? - приказал чужак.

   Брета спросила.

   - Громче! - потребовал йорг.

   - Где его оружие ?! - закричала Белая в лицо бабушке.

   Старая лиса только пыхтела и пускала пену, пытаясь руками оторвать от своей шеи железный капкан.