О чем поет вереск (СИ) - Зима Ольга - Страница 6

— Она просыпается слишком быстро для смертной. Либо владеет магией, либо не подчиняется ей! Прошу об одном, — Джаред посмотрел прямо в глаза Мидиру, — разберись с гейсом. Он силен. И смертельно опасен не только для Этайн!

К предупреждению следовало бы прислушаться. Чопорный и сдержанный Джаред обращался к Мидиру на «ты» в исключительных случаях, неукоснительно разделяя свое отношение к нему, как к владыке Благого Двора, и как к своему дяде.

Следовало бы, если бы Мидир уже не принял решение.

***

На маленький островок из черного плаща со всех сторон беспредельного поля налетали вересковые волны. Впрочем, из вереска было все: дерево, простиравшее над ними ветки, небо, облака, птицы и даже цветы. Они, сорванные по всем правилам, украшали черный бархат плаща, на котором лежал волчий король, глядя на спящую Этайн.

— Эохайд… — выдохнула она и открыла глаза. Приподнялась, огляделась и произнесла уже осознанно: — Мидир, мы… Где мы? Это Нижний?!

— Не вставайте, вам нужно отдохнуть еще немного.

— Да, но я… — она прижала пальцы к вискам. — Как мы здесь оказались? Почему я так странно себя чувствую?

— Воздух нашего мира дурманит людей, моя королева.

— Этайн, прошу, зовите меня Этайн. Насчет памяти… — алые губы изогнулись, словно лук перед выстрелом. — Мне почудилось, или ваше имя Майлгуир?

— Имя Мидир пользуется дурной славой в ваших краях.

— Да-а-а, — потянулась Этайн, и туника четче обрисовала высокую грудь. — Мне бабушка рассказывала.

— Бабушка?

— Боудикка.

Вспоминать о ней не было никакого желания. Этайн уселась поудобнее, обхватив колени сплетенными в замок руками.

— Вижу, рассказ о бессердечном черном волке, кушающем доверчивых девушек — правда?

Мидир вздохнул, скрывая досаду, а Этайн хихикнула совсем по-девичьи. Потом не удержалась и рассмеялась открыто.

— Мидии-и-ир! Вы чудо. Когда в следующий раз захотите открыть охоту на девушку, не стоит подтверждать, что вы знали ее бабушку. Вы сразу становитесь для нее… дедушкой!

— Но я все-таки чудо? — прищурился он.

— Ну почему, почему!.. — всплеснула руками Этайн, — как только вы начинаете хоть немного мне нравиться, вы делаете какую-нибудь жуткую гадость?

— Значит, все-таки я вам нравлюсь? Подождите, придите в себя, — прервал он ее попытку встать. — И я не дам вам скучать.

— Для начала поведайте, чем вы развлекаете гостей?

Мидир вспомнил обычные свои развлечения и отвел взгляд.

— И все, и это все?! — поняла и поразилась Этайн. — Не думаю, что об этом говорил мой супруг. У великого и прекрасного короля подземного мира нет ни говорящего фламинго, ни запряженных в карету морских гадов, ни стаи рыб, взмывающих в небо?

— Никто не просил подобного, — проворчал Мидир.

— Может, вы ни у кого не спрашивали? А своей фантазии, хоть и волшебной?..

Этайн подняла голову на шум и ахнула, заглядевшись на круживших над ними птиц, сотканных из розовых лепестков.

— Тогда позвольте мне просто поскучать без подобных изысков, — произнесла она, все так же не глядя на волчьего короля. — Или вы все же чем-то можете меня удивить?

И Мидир не удержался от легкого колдовства. Сбросить одежду магу легко, его же гостья вполне может подумать о странностях «этих ши» и воспринять его наготу как шалость волчьего короля, а не оскорбление. А заодно и отогнал крылатых тварей, отнимающих внимание его гостьи.

— Это вместо «здравствуйте, вы в Нижнем»? — фыркнула Этайн, обратив на него свой взор. И даже не покраснела!

Мидир оскалился: лежать обнаженным под ее насмешливым взглядом становилось все менее и менее забавно.

— Вы красивы, — она приложила к улыбчивым губам розовые цветы. — И самоуверенны, — опять рассмеялась, скользнув взглядом по его бедрам. — И возбуждены. Это все вереск! Мидир, наши воины часто сражаются нагими. Если вы думали поразить меня, то поразили лишь тем, что у ши и правда волосы лишь на голове.

— Не совсем так, — недовольно проворчал Мидир, набросив одежду обратно. — Они появляются после пяти тысяч лет.

— Это все очень познавательно, — зевнула женщина. — Но с вашего разрешения я и правда посплю еще немно-о-ого.

Мидир набросил на Этайн защитный покров. Потянулся мыслесловом к Джареду:

— Цветы желания еще остались?

— Очень мало. В Черном лесу, — глухо и не слишком довольно ответил тот.

Теперь можно было глянуть, что творилось у Эохайда. Черный глазок змейки сторожко смотрел из угла покоев короля галатов.

***

— Где Этайн? — рванув дверь, с порога рявкнула старуха.

Колчан за спиной и меч у пояса так же естественно дополняли ее наряд, как у других женщин — передник.

— Мы торопились, король Эохайд, простите мою мать за волнение, — добавил вошедший следом рыжий коренастый галат.

— Госпожа Боудикка, мои приветствия, — склонил голову Эохайд, — как и вас, Грюнланд. Моя жена…

— Она не жена тебе! — в голос возразили вошедшие.

— Моя жена решила пройтись, — ровно ответил Эохайд. И ухмыльнулся: — За вереском! Я обещал заботиться о ней, и не смог отказать ей в просьбе.

— Ты обещал отдать ее сегодня. Мы подождем, — и Грюнланд уселся в ближайшее кресло.

— Волчий скакун в стойле, — прошептала Боудикка. Повела носом. — И тут пахнет волком. Волком! Он был здесь? Ты… Ты отпустил Этайн в Нижний?

— Что?! — вскочил на ноги Грюнланд.

— Госпожа Боудикка, вы же не думаете, что я… — приложил Эохайд ладони к груди и улыбнулся.

— Не лги мне!

Боудикка ринулась к центру комнаты, к пятнистой шкуре на каменном полу, скрывающей уход Мидира. Потерла в ладонях остатки пепла и подняла голову с расширившимися зрачками.

— Ты не хотел отдать ее нам, а отдал ему. Ему!

— Вы сами вынудили меня! — огрызнулся Эохайд, не став отпираться. — Он вернет ее в полночь.

— Ты сказал «В полночь»?

— Да… Вернее, нет, — поморщился Эохайд. — Какое это имеет значение?!

— Что ты сказал, король? Дословно?

— Просил развлечь и спрятать у себя. Он вернет ее, — добавил Эохайд, но уже без прежней убежденности.

— Вернет? Мидир?.. — бабка засмеялась резким лающим смехом. — Теперь нет. Ты распорядился Этайн! Не обозначив время, ты отдал ее на весь Лугнасад! Ты судишь по себе, ты знаешь Мидира только здесь, но это же нижние! Они повинуются желаниям, А Этайн нельзя не желать. Ты думаешь, все учел? Ты ошибся! Представь свою самую жаркую ночь, умножь на десять, — шептала клятая бабка, — и ты поймешь, что этот волк сейчас делает с твоей женой!

Эохайд медленно повернулся к Грюнланду, опустившему глаза, потом обратно к Боудикке:

— Я не верю тебе! А жене — верю! Мидир никогда, ни разу не подводил меня!

— Не подводил — на войне! Но кто устоит перед Этайн?

— Ты знаешь не хуже меня — Этайн может быть близка лишь с тем, кого попросит сама! Мужчина не может коснуться ее против воли!

— Земной мужчина, глупец! Земной! Гейс ее хранит, но он ее и погубит! Я молю Луга, чтобы она поддалась обаянию Мидира! — Боудикка потерла шею. — Если он возьмет ее силой, она проживет не дольше одного дня.

Примечания:

1 гейс — запрет, нарушение которого грозит бедой или смертью.

Мидир обернулся за полчаса. Мог и быстрее, но духи деревьев были сегодня особенно злы. Вудвузы, больше похожие на плохо слаженные щепки, чем на духов деревьев, вылезли из кривых ссохшихся стволов. Заблестели круглыми белесыми глазами, заскрежетали пастями. В одиночку они не страшны, но их много, они голодны. Можно, конечно, покормить их кровью, однако делиться чем бы то ни было Мидир не любил. Он и убивать без нужды не любил, но возвращаться без цветка желания не собирался. Магия против вудвузов работала плохо, да и не хотелось волчьему королю нарушать благость Лугнасала, и двуручник Нуаду с привычным шелестом вылетел из ножен.