Фаворит Его Высочества (СИ) - "Лиэлли" - Страница 18

— Все в порядке? — Я едва не подскочил на месте и резко обернулся, увидев на своей кровати одного из близнецов. Второго не было.

Ну и где же целый комплект?

— М-м-м… Да, но мне еще учиться и учиться… — вздохнул я, запуская пальцы в волосы, и откинулся на кровать.

Юноша навис надо мной.

— О чем ты, Франц? — озадаченно спросил он.

Я улыбнулся, протянул руку и коснулся его щеки кончиками пальцев. Заправив каштановый локон ему за ухо, я уставился на губы близнеца. Чуть раскрытые, еще по-юношески пухлые, они притягивали мое внимание, как магнит железо. Я провел по ним большим пальцем, очертив контур, и почувствовал, как его дыхание сбилось. Не задумываясь, я притянул его голову к себе за затылок и прильнул своими губами к его. Меня еще никто никогда не целовал, кроме Анри, а сейчас я целовал кого-то… Это было так странно, не быть ведомым в поцелуе, а управлять. Я несмело коснулся губ юноши кончиком языка и скользнул им ему в рот. Я не был уверен, кого сейчас целую. Когда близнецы были вместе, я еще мог с грехом пополам их различать, но сейчас…

Он уперся в постель руками по обе стороны от моей головы, мягко, осторожно отвечая на мой поцелуй. Он был нежен, а его прикосновения были такими трепетными, словно он считал меня сделанным из хрусталя. Мне определенно нравилось целовать одного из де Мириелей. Он был сладкий. И податливый. Мне нравилось управлять… И он охотно позволял мне это, но в то же время не оставался пассивен.

— М-м-м… — выдохнул я ему в губы, смущенно опуская ресницы и ласково касаясь его щеки кончиками пальцев. — Ты сейчас на меня обидишься, наверное… — пробормотал я, не глядя на него.

Юноша молчал. Тогда я украдкой взглянул на него из-под ресниц и заметил в его глазах разгоравшиеся смешинки.

— Ты не знаешь, кто я, — констатировал он, едва сдерживая смех.

Я с легкой притворной грустью покачал головой.

— Прости… Но мне так трудно вас различать… — смущенно пробормотал я.

— А ты попробуй угадать, солнышко, — шепнул он мне в губы. — И я поцелую тебя еще раз.

— Соблазнительная награда, — отозвался я, улыбаясь и обводя его ключицы в вороте распахнутой рубашки. От него и пахло сладко. Я осторожно втянул в себя воздух, прикрыв глаза. — Ты вкусно пахнешь, — смущенно признался я.

В ответ я услышал тихий смех.

Я осторожно завозился под ним, проверяя, как на него действуют мои чары. Он был полувозбужден моими прикосновениями и этим поцелуем… Сначала это вызвало на моем лице улыбку, но потом я испуганно посмотрел на него сквозь ресницы.

— Я…

— Не бойся, — сказал он, почти сразу же отстраняясь, правильно истолковав мой взгляд. — Я и пальцем тебя не трону, если тебе не нравится.

Я не смог не улыбнуться, поражаясь отношению близнецов ко мне. На ум приходила только одна причина такого бескорыстного и самоотверженного поведения. Неужели… они меня любят?

— Дело не в том, что мне не нравится, — застенчиво шепнул я, обнимая его за шею и давая понять, что не хочу, чтобы он отстранялся. — Просто… я… — Я сглотнул, не в силах произнести имя Анри, но юноша лишь кивнул понимающе и целомудренно поцеловал меня в уголок губ.

— Я понимаю, Франц, — шепнул он ласково, касаясь губами моей щеки. — Мы понимаем, — добавил он.

Я шумно выдохнул, почувствовав, что сейчас снова расплачусь, я был слишком растроган и взволнован в тот момент. Слезы уже навернулись мне на глаза, и я перекатился так, чтобы оказаться на нем. Уткнувшись ему в шею, я намотал на указательный палец прядь его волос.

— Так кто же ты? — тихо спросил я, стараясь перевести тему и обратить все в шутку.

— Ален, — последовал краткий ответ.

Он завозился подо мной, и я приподнялся, думая, что ему тяжело. Но Ален зачем-то расстегнул несколько верхних пуговиц своей рубашки и спустил ворот со своего плеча.

— Вот, смотри, — сказал он, показывая на маленькую, едва заметную родинку на своем плече. — У Леса ее нет.

Я провел пальцем по этой родинке и улыбнулся юноше.

— Правда нет? — зачем-то по-глупому переспросил я.

— Правда, — он улыбнулся мне в ответ, натягивая рубашку обратно. — Попроси посмотреть, и убедишься сам.

— Обязательно попрошу… — заверил я. — Вот только…

— Что?

— Не буду же я прилюдно вас лапать и раздевать, чтобы узнать, у кого есть родинка, а у кого нет! — И я, не выдержав, расхохотался, представляя себе, как это будет выглядеть и как отреагируют наши дворяне.

Ален, по-видимому, представив себе ту же картину, засмеялся тоже.

— Я могу проколоть ухо, хочешь? — спросил он с улыбкой.

Я перестал смеяться и замер, глядя на юношу расширенными глазами.

— Ты правда сделаешь это для меня? Только для того, чтобы я мог вас различать? — спросил я изумленно. Ведь поступок Алена вызовет столько пересудов в обществе…

— Я сделаю все, что ты захочешь, если это заставит тебя улыбаться.

Никто и никогда не совершал ради меня сумасбродных поступков… И я был восхищен. Облизнув губы, я опустил ресницы. Это странно взволновало меня… Если не возбудило.

— Я хочу. Сделай это, — шепотом произнес я.

Ален не успел ничего ответить, потому что я соскочил с кровати и стал рыться в своей тумбочке. После недолгих поисков я вытащил шкатулку со своими драгоценностями и опрокинул все содержимое на постель. Некоторое время я копался во всех этих сверкающих побрякушках и нашел наконец то, что искал.

— Вот! — Я протянул Алену маленькую топазовую сережку. У него были светло-карие, медово-золотистые глаза, и я посчитал, что эта сережка-гвоздик идеально ему подойдет.

Ален, несколько удивленно наблюдавший за моими действиями, взял сережку и повертел в руках.

— Это мне? — на всякий случай уточнил он.

Я торжественно кивнул.

— А Лесу я подарю цепочку. Или нет… лучше кольцо! И тогда я точно смогу вас различать безошибочно, пока… — я смутился, — пока не узнаю очень хорошо.

С удивлением и огорчением я вдруг осознал, что действительно ничего не знаю о моих чудесных, милых близнецах. И я поклялся себе, что разузнаю о них все. Я не буду больше тем маленьким и глупым эгоистом, который обожает купаться в чужом внимании, подарках и комплиментах, но при этом не дарит ничего взамен. Я сделаю все, чтобы мои близнецы не отвернулись от меня. Я не хотел потерять и их… Одна мысль о том, что я останусь совсем один, приводила меня в панику, безумно пугала. Я понял, что уже физически просто не смогу обойтись без братьев де Мириель. Неужели я тоже… их полюбил? Впрочем, я не мог удивляться этому слишком долго. Их невозможно не любить.

Ален засмеялся тихо и, наклонившись вперед, взял меня за подбородок и ласково коснулся моих губ своими.

— Спасибо, Франц… Я проколю ухо сегодня же вечером и обязательно надену твой подарок.

От его проникновенного взгляда я смутился и опустил ресницы.

— Не за что, — растерянно пробормотал я, удивленный тем, что моему простому, даже, пожалуй, ничего не значащему подарку так обрадовались. — Тебе правда нравится эта простая сережка? — не удержался я от вопроса.

— Очень, — почти мурлыкнул Ален, снова мягко целуя меня.

Я смущенно улыбнулся юноше, погладив его щеку, и отстранился.

— А где же Лес? — спросил я, начиная собирать свои побрякушки обратно в шкатулку.

— Ушел за ужином.

— Вы разве не будете собираться к отъезду в Версаль? Ведь завтра мы уже уезжаем…

— У нас уже все готово, — хмыкнул Ален и стал помогать мне.

Двери открылись, впуская Силестина с огромным подносом, на котором лежал ужин на троих. Он мог бы попросить слуг, те бы принесли… Я удивленно наблюдал за тем, как старший брат быстро и сноровисто сервирует мой столик у окна. Больше всего меня удивляло то, что я вдруг осознал, как стали незаменимы для меня эти двое. Я понял, что все эти дни они предугадывали все мои желания. И это было так ненавязчиво, как бывает с некоторыми кавалерами, так незаметно и приятно для меня… Я тихо вздохнул, понимая, что ничем не заслужил такого к себе трепетного отношения.