Реванш у смерти (СИ) - Шакирова Алия - Страница 33

Почему?

Тарелл беззвучно опускается на колени. Совсем близко. Тяжелое дыхание обжигает. Горячее… Частое. Он так сильно ранен? Да нет… Неглубокие порезы заживут не слишком быстро, но ерунда для такого мощного существа.

— Ты как? — выдыхает кан. Голос звучит иначе, чем помню… Бархатистые нотки, мягкие, певучие ласкают слух.

— Слабость, — отвечаю через силу.

Кан нагибается и обнюхивает. Ощущения странные — стыд, неловкость…страх…

— Спокойно, девочка, — большая, горячая ладонь скользит ото лба к затылку. — Гентский яд, не смертельный. Пройдет.

Людоед поднимает меня с земли и закидывает на плечо. Бежит, несется. Аж дух захватывает. Ну, вот как столь грузное существо может двигаться, едва касаясь ногами земли?

Мы вылетаем на трассу. Информационное поле дает подсказку — цель — ярко-алый микроавтобус. Тарелл машет, похоже, водителю.

Рывком отодвинув дверь, заскакивает внутрь, захлопнув тем же макаром. Осторожно кладет меня на лежачее сиденье… Садится рядом.

Легкие кана работают как меха, перегретый воздух паром обтекает мое замерзшее лицо.

— Сейчас, — Тарелл достает с соседнего кресла-койки клетчатый плед, суматошно оборачивает, крепко обхватывает, прижимает. Глаза цвета ночи совсем близко… Да нет же, не угольные, как думала раньше. Радужка темно-темно-синяя. Прозрачная. Черен лишь зрачок.

Тяжелое дыхание людоеда оседает на лице жаром. Он начинает растирать меня. Сильнее, быстрее, энергичней… Крепкие ладони сминают мышцы. Сердце резко оживает, набирает ритм, ноги и руки теплеют. Неприятное покалывание знаменует возврат крови к тканям. Но леденящая жидкость в венах не хочет сдавать позиции. Озноб продирает, вызвав дичайшую судорогу, мгновенно охватывающую тело, стон вырывается из груди.

— Сейчас, потерпи, — уговаривает хищник, ускоряясь.

Силы медленно, но верно вливаются в члены. Руки шевелятся, ноги тоже. Удается опереться о кресло и, слегка пошатываясь, присесть.

— Хорошо, — Тарелл облегченно выдыхает, неспешно отодвигается, давая место устроиться поудобней.

Аккуратно сажусь, умудряясь полностью выпрямиться. Ура! Энергия почти вернулась! Головокружение ушло, мельтешение перед глазами исчезло, ум прояснился.

Кан придвигается, всматривается в глаза и молчит. Тишина, разряжаемая только мерным рэпом движка, начинает давить. Тарелл по-прежнему тяжело дышит. Он уже не бежит, замер, но воздух с шумом вылетает изо рта.

Глаза блестят. Сияют. Уголки губ приподняты. Это не улыбка, конечно. Некое подобие. Воображение подсказывает сытого, довольного, лоснящегося кота, улыбающегося во сне.

— Ты меня спас? — спрашиваю первое, пришедшее на ум.

Тарелл кивает, все еще не говоря ни слова.

— Куда едем?

Кан хмурится, в голосе слышатся тревожные нотки…

— Пока не знаю. У меня опасно… У Ала тоже. Про нашу причастность пока знает только чертов Камул. Но мало ли… — Тарелл пожимает широкими плечами, — Солнце в зените, — тыкает пальцем в потолок, — Вампиры слабы. Не смогут противостоять гентской магии. Пока побудешь у меня. А дальше надо думать…

— Что я ему сделала?

— Ничего, — кан проводит рукой по плечу, ободряюще поглаживая. — Гентские штучки… Интриги проклятых мальчиков-одуванчиков. Расскажу. Хотя могу поплатиться головой. Да черт с ним! — рубанув по воздуху рукой, с минуту медлит: — Уорл — мразь, похитивший тебя, враждует с Неллехом. Оба короли гентов. Праллар, сын Неллеха пропал три дня назад. Дочь Уорла опоила придурка, и тот почти потерял рассудок. В лесу возле нашего поселения встретил… Чарса… из моего племени. Напал. Этот идиот убил его. Вернее думал, убил. Оказалось, Праллар впал в кому. Чарс прибежал ко мне, повинился. Мы рванули к месту драки, но гента уже след простыл. Нашел его… Стеллер, сын очередного примезрского королька лесного народа. Не будь дураками, генты избавились от тела, считав из мозга Праллара произошедшее. Но кто-то пронюхал, что Стеллер все знает, и папашка сдал его дяде. У того на нейтральной зоне дом с бизнесом. Стало быть, под защитой полиции сверхов. Везли его туда…

— Ал и Беарн! — возглас сам вырвался из груди.

— Да уж, — фыркнул Тарелл — имена явно не вызывали у него приятных ассоциаций. — Взамен хитрецы попросили раскрыть тайну. Теперь получается, мы все повязаны. Уорх до чертиков боится, что Неллех узнает как погиб Праллар… И кто в этом замешан. Хочет выяснить, что известно Алу с Беарном. Пока он в курсе только, что Стеллера переправляли к дядюшке эти двое. Ты была козырем.

Нужно думать… Днем ледяные слабы. Особенно пока солнце в зените. Даже старшенькие Камулы… Почти как люди, если не хуже. Гентская магия не действует на живоедов… Только в такие часы.

— На кого?

Тарелл хищно усмехнулся:

— На тех, кто питается людьми… раньше нас так называли. До легализации.

— На ледяных и канов?

— Да.

— Зачем ты меня спас? — вопрос напрашивался давно, но варианты ответа пугали. Из выгоды? На еду? Остальные фантазии даже мысленно озвучивать не хотелось.

Тарелл пожал плечами, шумно выдохнул. Раз, два, три… Несколько минут гипнотизировал тем самым взглядом.

— Не мог иначе, — ответил, наконец. — Когда понял, что тебя могут убить… Показалось сдохну на месте. Точно сердце вырвали. Выбора не было. — Кан замолчал, отвернувшись к окну.

…

Пустота в голове. Мысли роятся, носятся из стороны в сторону, не находя покоя.

Быстрые объяснения Тарелла поняла с трудом. Несколько минут уясняла, повторяя в голове, будто магнитофонную запись. Людоед уставился в окно и молчал. Настроение его неуловимо изменилось. Расслабленное тело окаменело, скулы максимально очертились. Пугающе. Боже! Неужто передумал? Бросится? Сил отбиваться нет.

— Да не едим мы другие расы, кроме людей и медведей! — прорычал кан — догадался о моих опасениях по запаху. Информационное поле усиленно подкидывало данные.

Тарелл скользнул взглядом по телу. Черт. Я все еще в спортивном костюме наголо! Плед сполз на колени, очертания груди проступили сквозь тонкую ткань.

Кан сглотнул, облизавшись, глаза потемнели, от улыбки не осталось и следа. Резко отвернулся, закинув ноги на сиденье.

Испуг стиснул грудь. Автобус медленно наполняла энергетика чего-то очень животного. Настолько сильного, что остальные поля просто вытеснило.

Поспешно закутавшись в плед, подобрала ноги, крепко прижав к груди.

— Ничего я тебе не сделаю! — прорычал кан, не оборачиваясь. — Прекрати думать, будто я животное. Я живоед, наполовину зверь, но не безмозглый монстр!

О чем это он? Кулаки Тарелла сжались, скулы заострились, подбородок выпятился. Он шумно втягивал воздух раздувшимися ноздрями. Прерывисто. От пара стекло запотело, но людоед и не думал протирать его. Молчание затянулось на несколько минут. Двигатель опять ворвался в тишину грузным речитативом.

Я ждала. Людоед повернулся вновь. Глаза его светились — жадно, свирепо… Бр-р-р. Мурашки высыпали на коже, понеслись в разные стороны, вызвав мелкую дрожь.

— Он уже брал тебя? — прищурился хищник, игнорируя мою реакцию.

— Кто? Ты о чем? — голос предательски дрогнул. Инстинктивно сжалась в комок, даже живот втянула.

— Альвилль. Клыкастый! — выпалил Тарелл, — Ты ему отдавалась?

— Я? — несколько минут тупо пялилась на кана, грудь которого снова вздымалась как меха. Понимала и не понимала вопроса.

Тарелл жестко, неприлично выругался.

— Не будь такой невинной… кхм…. — его рука скользнула по коленке, медленно… Какая опаляющая! Даже сквозь толстую ткань пледа огонь кана впивался в кожу. Сильные пальцы сжали бедро… Что-то очень хозяйское мелькнуло в жесте. Больно не было. Но, создавалось ощущение, точно людоед заявляет на меня права. Нет! Клеймит как собственность! Вмиг почерневшие бездонные глаза лишали воли. Я съежилась, желая обратиться в призрак — бестелесный и неощутимый.

Тарелл оскалился.

— Такая невинность с ума сведет! Да не трясись! Не трону! — медленно убрал руку и вернулся к созерцанию пейзажа за окном.