Майя. Дилогия (СИ) - Щукин Михаил - Страница 25

Увидев рядом с инструментами нужную коробочку, Майя стараясь не шевелить ногами, дотянулась до нее и открыв крышку, со стоном поднесла его к носу принцессы.

Вздрогнув, та открыла глаза и торопливо откинула голову уворачиваясь от резкого запаха нашатыря. Некоторое время девочки смотрели друг на друга, затем, так ничего и не сказав, Иллис рванула в дальний угол комнаты. До Майи донеслись характерные звуки торопливо покидающего желудок завтрака.

Вскоре, Иллис появилась в поле ее зрения.

- Извини, я подумала, что приводить тебя в чувство не стоит.

- Кажется, для меня, это действительно лучше всего. Сильно тошнит?

- Постоянно. Не думала, что окажусь такой чувствительной. Еще и свет этот дебильный. Ничего не видно.

- Продолжишь?

- А куда я денусь. Ты, это, тормоши меня. Прерываться теперь уже нельзя, еще только не хватало что-нибудь занести в раны!

Иллис подняла с пола изжеванную палку и с сомнением ее осмотрела. Затем выбрала из валяющихся рядом целую и поднесла ее Майе и вернулась к работе.

Майя снова разглядывала уже надоевший потолок. Судорожно сжав, оставшуюся во рту палку, она не глядя нащупала заветную коробочку, оставленную в прошлый раз под рукой, и приподнялась. Иллис лежала в уже знакомой позе. Только теперь, она имела еще более измученный вид.

Приведя в порядок 'своего' хирурга, Майя выждала, пока Иллис придет в форму и опять уткнулась взглядом в потолок с новой палкой во рту. Резкая горечь от палки стала чувствоваться не сразу, по мере того, как зубы крошили дерево, и слюна размочила сухое дерево. Только тогда, Майя сообразила, что эта палка из смоляного дерева. В отличии от других, оно имело вместо широких листьев, тонкие острые иголки, а их смолянистый запах был даже приятен. Сама смола отличалась горьким вкусом, но часто использовалась в лечебных целях при составлении настоек и мазей для натирания. Сейчас горечь может, была бы к стати, она отвлекала от боли. Но как Майя быстро выяснила, это дерево не сминалось под давлением зубов, а крошилось и давало множество мелких тонких занозистых опилок, которые во рту сразу впивались в язык, десна и щеки. Терпеть это оказалось невозможно.

- Стой, тьфу, раскол! Тьфу, тебя. Ты что мне дала?

- Ты чего - Иллис при первых звуках отодвинулась от ног пациентки иудивленно смотрела на старающуюся отплеваться девочку.

- Яык аносила. Тьфу.

- Что?

- Что-что! Язык говорю, занозила. Дай рот прополоскать. Тьфу.

Поспешно взяв стакан, Майя сделала несколько глотков.

- Блин, теперь болеть будет!

- Э-э, это все, что сейчас тебя беспокоит?

- Ну да, знаешь как противно! - Майя, забыв даже о боли, сидела с обиженным видом и старалась получше прополоскать рот и выдернуть застрявшие в языке занозы.

- Ну, ты дае-ешь.! Иллис неожиданно для себя, нервно хихикнула.

Через мгновение, они уже рассмеялись вместе. Правда, почти сразу, Майя охнула, и судорожно задышала.

- Да уж, хороши! Ты как?

- Болит - Майя снова поморщилась - Сейчас опять выть буду. Там много еще?

- Я второй ногой уже занялась.

- Ладно, давай палку, только другую.

- Готова? Ну.. пока!. - Иллис надавила на грудь Майе и намеренно резко ударила по ноге, практически мгновенно отключая свою пациентку. Удержав девочку на месте, она со вздохом вернулась к работе.

Время тянулось медленно. Майя еще несколько раз приходила в себя, только для того, чтоб растолкать и привести в чувство принцессу. Обеим девочкам казалось, что этот кошмар длится уже несколько суток, и никогда не закончится. Хотя время шло всего лишь к обеду.

Очнувшись в очередной раз, и привычно потянувшись к коробочке, Майя вдруг замерла. Что-то было не так. Принцесса не валялась, как обычно, скрученной фигуркой там, где упала, а нормально лежала вытянувшись на своей лавке. Осторожно переведя взгляд на ноги, она еще некоторое время рассматривала ступни, аккуратно прибинтованные к протезам. Боль все так же толчками билась в ногах и отдавалась в голове. Но это уже было не важно. Да и была она какая-то глухая. Сильная, но терпеть было можно.

Майя со всхлипом откинулась обратно на спину и не смогла cдержать слез. Никакая боль уже не могла заслонить тот факт, что она выдержала, не сдалась. Майя плакала молча и не шевелилась. Слезы двумя дорожками бежали по щекам, стекали по щекам на шею и затем, падали на лавку, послужившую хирургическим столом.

Майя предпочла не будить принцессу. Она испытывала благодарность, что та тоже не бросила все, хотя такая возможность была. Но сейчас, не хотелось разговаривать. Почему-то теперь, уже было не все равно, что о ней подумает эта правящая аристократка. Не хотелось, чтоб она видела ее слезы, почти истерику.

Наконец, всхлипы в комнате затихли, и Майя забылась беспокойным сном, в котором продолжался пережитый ад. Только там, во сне, вместо принцессы за столом стоял темный мужской силуэт, который сильно, с хрустом выкручивал ноги и смеялся над ее криками, а вдалеке, слышался жалобный плачь погибшего брата, и его просьбы прекратить мучить сестру. В прочем сон сразу забывался, сменялся другим кошмаром, в котором Майя переживала гибель своих родителей, разговаривала и успокаивала брата, а то и слышала противный голос своей главной мучительницы - Леди Ритары, сменявшийся голосом управляющей замком Мегеры. Они много, заунывно и с удовольствием читали ей нравоучения перед тем, как отправить на экзекуцию. Весь этот бред перемешивался со сценами из только что перенесенной операции и так и не дал выспаться.

Так, в полубреду, полусне, Майя провела остаток дня и всю ночь. Проснулась она только утром, от осторожного толчка в плечо.

- Майя, ты так кричишь! С кем-то драться пытаешься, зовешь кого-то. Я подумала, у тебя начался бред. Но воспаления вроде нет.

- Это просто ночной кошмар. А ногам действительно лучше. Я почти их не чувствую.

- Я вчера как закончила, сразу ввела тебе первый укол анарегина, для ускорения регенерации. Он для военных, в его состав входит сильное обезболивающее. Без него никак при ускоренном росте. Зато средств, для рассасывания шрамов нет.

- Зачем оно солдату? Шрамы только украшают! - Вставила Майя.

- Тебе бы не помешало. Ножки твои я собрала так, что самой понравилось. А шрамы все испортят.

- Ничего не испортят. Кому мне их показывать?

- Есть будешь? - Резко сменила тему Иллис. - Только консервы. Но их можно подогреть.

- Странно. Я действительно хочу есть. Я думала, после всего, еще долго на еду не посмотрю.

- Ничего странного. - Со знанием дела проговорила Иллис. - При ускоренной регенерации это в порядке вещей. А тут, военный вариант. У них же главное что? Чтобы раненный как можно меньше валялся, и мог воевать. У тебя вон, уже затягиваться все началось. Думаю завтра уже сможешь вставать, а дня через три-четыре и без протезов пойдешь.

- Да уж, - Майя осторожно пошевелилась - Папа говорил, что такой курс ого-го сколько стоит. Только в элитных подразделениях его включают в стандарт аптечки, и то по одному комплекту.

Не прокомментировав последнюю фразу, Иллис подняла с походной плиты горячую банку консервов и поставила рядом с Майей. Та, начав есть, непроизвольно поморщилась.

- Что, не вкусно? Ну, пригорело, кажется немножко.

- Вообще-то, тут не немножко. Мешать не пробовала?

- Ну, извини, готовить меня не учили. Как-то не предполагалось для меня походной жизни. - Отвернулась Иллис.

Майя виновато смотрела на обидевшуюся Иллис.

- Извини, ляпнула не подумав. Эти консервы можно и холодными есть. А когда смогу вставать, буду готовить, я умею. Маме, - голос Майи слегка дрогнул, - с папой нравилось. Я и тебя могу научить. Ой! Фу ты, извини.

Иллис быстро глянула на смутившуюся неизвестно от чего собеседницу.

- Правда покажешь как готовить? без этих твоих подколок!

- Ага. Серьезно. Только зачем тебе?

- Просто так. Ты умеешь, а я нет. Хочу тоже уметь!