Ведьмина диета (СИ) - Сорока Ирина - Страница 7

— Доложи царице, — как у себя дома, велел одному из стражников у очередного входа.

Попробовала вырвать руку, еще крепче сжал.

— Пусти, — говорю. Вокруг не души, а все равно неудобно. Словно запретное что-то делаю.

— Нет. Сбежишь еще, — ухмыляется.

— Куда же сбегу? Я же к царице сама идти хотела. — Правду говорят Зареченцы странный народ.

— Пожалуйте сюда, — вернувшись, стражник кланяется и соседнюю дверь открывает. — Сейчас владычица одеться изволят и выйдут.

Зашли мы в светелку, а тут красота такая, что глаза в разные стороны разбежаться норовят. Так хочется все рассмотреть.

Стены красной краской выкрашены, да золотыми и белыми цветами украшены. Стул для царицы стоит с пухлой вышитой подушечкой. Стол, накрытый золотой скатеркой с кисточками, да лавки ценными мехами укрытые. Красиво.

— Это еще что такое? — возмущенно сзади спрашивают. Повернулась. И правда царица предо мною. Или я перед ней?

Чин чином поклонилась. Вежливыми и с царицей и с деревенским людом нужно быть.

— Ольгред, что это такое?! — в ответ, даже не поздоровавшись, возмущается и перстом драгоценными камнями усеянным на наши руки показывает. — При живой невесте, какую-то девку, за руку держать?!

Обиделась, стала руку вырывать, чтобы уйти спокойно. Больше с царицей нам разговаривать не о чем. Пускай ищет свою дочку как знает.

— Вы царица мне не указ. А невесты, я что-то не вижу в палатах, — насмешливо так князь отвечает. Даже я вырываться перестала от удивления.

Это что же получается, у него невеста есть, а он меня за ухо таскает, да на лошади катает?! Подлец! Задохнулась от возмущения.

— Ты…

— А ты помолчи, пока взрослые разговаривают, — не дал и рта раскрыть князь.

Нормально?

С силой дернула руку вниз, маслом намазать не забыв. Та и выскользнула.

— Вы тут разбирайтесь, взрослые, — говорю, — а мне в детские игры играть надобно. Роды там кому принять или нечисть извести.

— А ну стой, — ничего себе, они бывают, согласны друг с другом.

— Не для того за тобой посылали, чтобы так просто отпустить, — надменно говорит царица. А сама к креслу своему идет. — Сразу видно ведьминское отр… силу, — в последний момент заменила неприятное слово. Села расправила юбку. — Что мать, что дочь все едино на чужих женихов зарятся.

Ой, кажется, мамуля у царицы жениха свела.

Деда своего я не знала. И отца тоже. Почему-то не заводятся в нашей семье мужчины. Все что говорили, мама с бабушкой, что не местные они. Интересно, насколько не местные. Может еще, и повидать получиться. Главное, чтобы они не узнали.

От любопытства даже обидеться забывала, на слова плохие.

— Что хотели-то от меня? — спрашиваю. А у самой мысли о том, как вернется мамка на зиму, так сразу пристану подробности выпытывать.

Царица помедлила с ответом, оценивающе меня рассматривая.

— Горе у меня. Дочка пропала.

— То же мне горе, нагуляется, вернется, — пожала плечами. Знаем мы таких пропадашек. Красивый молодец хвостом вильнул и они за ним.

— Уже месяц нету, — не обращая внимание на мои слова продолжила жаловаться царица. Почему-то это у нее получалось тоном ребенка, которому отказались купить третью конфету. — А следы возле Вященского болота обрываются. Думали, сгинула, но амулет кровный сказал жива.

— Ну, раз амулет сказал…

Не хочется мне к кровавой магии прибегать, много сил требует. А тут и так понятно, что от жениха нежеланного убежала царевна.

— Вот и поищи мне, ее. Ты можешь. — безапелляционно заявила царица.

— За каким мне это надом?! — в ответ возмутилась я. — Вот еще, загулявших девок только искать!

Владычица побагровела, как только что сваренный рак. Вот же дурная привычка, что в голове, то и на язык сразу проситься. Но отступать поздно, а потому:

— Не буду ее искать!

— Будешь!

— Не буду!

— Велю казнить!

— А ну, прекратили. Обе, — не то что прикрикнул, а просто твердо сказал князь и мы как послушные овечки замолчали.

Магия что ли?

— Светлолика, вы собирались что-то предложить? — напомнил о чем-то Ольгред.

Царица нахмурилась, но потом с неохотой произнесла:

— Найдешь царевну, отдам карту.

— Какую? — осторожно так уточнила, боясь спугнуть удачу.

— Ту самую, что твоя бабушка нашла, — ответила Владычица отвернувшись.

— И которую вы украли? — вот же язык, мысленно выругала себя.

— Не украла, а забрала, как компенсацию за моральный ущерб, нанесенный твоей матерью, — фыркнув, высказала свою точку зрения на спорный вопрос царица. — Согласна?

Еще бы не согласна. Бабуля говорила, карта та к затерянному граду, где жили раньше волшебницы ведет. Если туда попасть много разного, найти можно.

— Хорошо. Только мне надобен человек, который место покажет, где следы царевны обрываются. Там ритуал проводить буду.

— Я покажу, — сказал молчавший до поры князь.

— Лучше, кто-нибудь другой. Путь не близкий до болота, а потом оттуда неизвестно куда. У князя дружина, да свое княжество есть. Лучше уж как-то налегке.

— Правильно, — неожиданно поддержала царица. Не княжеское это дело по болотам шастать. Я лучше кого-нибудь из солдат пошлю.

— Я слово на Камне правды давал. Значит, мне и ехать. А дружину домой отошлю. Будет матушке поддержка, да подспорье. — Нахмурился княже.

Что-то мне совсем с ним ехать не хочется. Неприятностей потом, чую, не оберешься. Но против Камня правды не пойдешь. В каждом царстве, да княжестве есть такие. Еще богами раскиданные. Если клятву на нем дал — исполняй. Иначе кара настигнет неминуемая.

— Ладно. — отвечаю, — раз клятва у тебя. — а сама на царицу кошусь. Злая сидит, только что пар из ушей не валит, но молчит. Знает, что не только нарушившему клятву плохо будет, но и тому, кто будет мешать. — Завтра на восходе выдвигаемся.

— Почему завтра? — удивился князь. — Зорька только-только отгорела, еще и сегодня успеем что-то проехать.

— А ты меня, что на своем коне всю дорогу везти будешь? — ехидно так спрашиваю.

— Могу и везти, — не растерялся Ольгред, — Только Вьюн мой против будет.

— Значит, нужно сначала коня разыскать, да запасов купить…

Сбежала. Вот просто взяла и сбежала из царских палат, чтобы грудью полной вздохнуть. Не цепная собака, чай, чтобы за руку везде водить. То-то шуму будет, только меня там нету.

Узкими улочками, проходными дворами, босоногими мальчишками указанными пробралась я к торговой площади и почти сразу нырнула в знакомый магазинчик.

Сегодня здесь пахло чудными специями. Четко различила теплый аромат корицы, чуть горьковатый — грейпфрута, легкий, почти невесомый — ванили. Были еще незнакомые, но очень приятные нотки неизвестных мне растений.

— Чего угодно, госпоже? — как и вчера, неожиданно выскочил продавец, но увидев меня, скис. — Хозяин только что зашел, сейчас позову.

Прошлась вдоль стеллажей рассматривая выставленные на них диковинки. Так и чешутся руки что-нибудь схатить и утащить домой. Хм. В счет оплаты пирожков.

— Глаша! Ты откуда? — а голос-то, какой радостный.

Быстрым шагом из задних дверей вышел добрый молодец. Темные волосы до плеч, аккуратная борода. Все, как полагается.

— Оттуда!

— Зачем здесь?

— За долгом!

— Каким долгом?

— Пирожковым!

Смотрит на меня и глазами хлопает.

Рассмеялась я.

— Ты человек многое повидавший. Совет мне твой надобен.

— Раз совет, то пойдем. Негоже на людях серьезные беседы вести.

Провел меня Еремей за лавку, а там еще одна комната большая. Тол стоит, а за ним разные товары сложены и пахнет странно.

— Что это? — на кружку показываю.

— Какао.

— Какое какао?

— Обычное.

Теперь я в растерянности стою, а Еремей посмеивается.

— Точно, вспомнила! Ты о нем рассказывал!

— Хочешь попробовать?

— Хочу! — и тут вспоминаю, что худею. — В другой раз.

— Что так?