Ведьмина диета (СИ) - Сорока Ирина - Страница 23

— Где князь? — осторожно подобравшись к кустам, в которых я лежбище устроила, спросил Еремей.

— Вон, — ткнула пальцем в нужном направлении.

Купец кивнул и стал пробираться с другой стороны, только совой проухал, давая Греду о себе знать.

Словно только этого и ждал, князь выскочил из своей засады и напал на ближайшего, стоявшего к нему спиной.

«Еще минус один», — порадовалась мысленно.

Еремей тоже времени терять не стал, и скоро все десять разбойников аккуратной шеренгой лежали связанными под кустами сирени.

А дальше наши мужики под моим удивленным взглядом полезли обратно в то самое окошко, из которого недавно вылезли.

Князь легко, а Еремей с трудом, но наверх забрались оба.

— Ну, что там? — нетерпеливо спросила вернувшаяся подруга.

Я была оставлена главной над пленниками и теперь осматривала их боевые укусы.

— Связывают супостатов, — ответила то в чем была уверена.

Способных дать отпор уже не осталось, так что, если никаких случайностей не будет, скоро должны управиться.

— Я тоже хочу! — капризно надула она губки.

— Ты лучше захоти мне помочь, — проворчала в ответ, пытаясь перевернуть гусеничку из большущего дядьки.

Словно почувствовав, какие муки нам приходится тут испытывать, на пороге появились князь и Еремей.

— И что теперь с ними делать будем, о великий полководец? — насмешливо, но устало спросил купец.

Задумалась. Крепко задумалась. Местным властям сдавать нельзя. Чую тут не без их помощи обошлось.

Чтобы на рудники отправить нужно охрану найти. Да где же ее взять в лесной глуши?

— Посоветоваться надо, — вынесла свое решение и припустилась в сторону кухни. За яйцами, хлебом, а самое главное — салом.

— Ты к лешему, что ли, собралась? — догнал меня Гред.

Откусывая большой кусок от колбасы, промычала утвердительно в ответ.

У меня, стресс, мне можно!

— Не ходи, не стоит, он здесь людей не любит.

— Так я не человек, а ведьма. — пожала плечами собирая найденные гостинцы в большую плетеную корзинку. — А ты откуда знаешь?

— Сталкивался… — попытался увильнуть князь. Но от меня еще никто живым не уходил. Тьфу, не выпытанным… то есть, не рассказав мне все, как есть.

— А ну, рассказывай, как дело было, — по привычке, как на деревенских пьяниц гаркнула.

Князь обиделся, а я голос до шепота опустила и добавила:

— Привычка, так что там с лешим?

Даже оставшийся кусок колбасы протянула. Ему тоже нужно, после боя-то славного. Надо бы еще бутербродов Еремею с Забавой сделать. Главное, что почище из продуктов сыскать.

— Говорю же, сталкивался. Когда совсем юнцом был. Силушку богатырскую испробовать хотел.

— Ну, и как получилось? — не скрываясь, ухмыльнулась.

— Получилось, — буркнул в ответ владыка княжества, — неделю потом ел стоя.

— Оно и правильно, — рассмеялась, — нечего лесным духам жить спокойно, мешать. — Подхватила тяжелую плетенку и в лес пошла.

Вот скажите, почему ему к своим лешим не ходилось, нужно было наших гонять?

Закралось у меня подозрение, но думать некогда стало. До ближайшей развилки дорог добралась, да дерево поваленное увидела. Как раз такое, как надобно.

— Леший, будь мил, покажись. Я тебе гостинцев принесла. — позвала лесного хозяина.

Нет ответа.

Повторила чуть громче, может, не услышал?

Снова молчок.

Видно, княже не наговаривал, а старик здесь своенравный обитает.

Засвистела, засунув два пальца в рот. Ногами затопала. Кричать стала. И что, что лесные шум не переносят? Мы ведьмы тоже много чего не любим!

— Чего расшумелась?! — раздалось ворчание и рядом появился большой белый грибочек, только с бородой и палкой.

— Да, вот, хотела гостинцев передать, но передумала. Мне в хозяйстве сало нужнее, да и сметанка в самый раз.

— То-то и видно, что больно худенькая. Сало оставь себе, а сметану мне давай, раз принесла.

Я чуть рот не открыла от удивления, чтобы леший, и делиться с другими стал?!

— Ты садись, краса, да рассказывай. Чай полюбовник бросил, и решила ко мне податься?

Грибок ловко на поваленное дерево вскочил, кринку сметаны в руки взял, да деревянной ложкой ее от души зачерпнул.

— А что часто к тебе по таким поводам бегают? — заинтересовалась, разложила скатерку и стала выкладывать на нее еду.

— Часто, — вздохнул мужичок. — Надоели, веришь, сил больше нетути. А ты, значит, не по этим делам?

— Ведьма я, но тоже за советом.

— Каким? — Оживился мужичок. — Давно ко мне в гости никто из ваших не заглядывал. Совсем старика забыли.

— Хочешь, буду чаще приходить, али мамку с поклоном присылать. Она знаешь у меня какая путешественница, все наше царство обходила, да в соседние княжества наведаться успела.

— А в мамках у нас кто? — осторожно так спрашивает, да ложку в кринку кладет.

— Ведьма Серафима, Грегорьева рода.

— Не, тогда присылать не надо, — отозвался грибочек и даже чуть в сторону отодвинулся, и жевать перестал.

Видно набедокурила мама в здешнем лесу. Али леший здесь невезучий.

— Рассказывай, — грозно так говорю, — что она учудить здесь успела?

— Ничего такого, — и снова по дереву дальше от меня двинулся. Того глядишь упадет.

— Рассказывай, серчать не буду, а может еще и помогу.

Уж не раз с последствиями ее характера сталкивалась.

И рассказал мне мужичок, как лет тридцать тому назад, повстречался с совсем еще юной ведьмою.

— Глазища в пол-лица, а коса толстенная прям до земли достает, — с восхищением рассказал. — Я как глянул на нее, так и влюбился. Не стал таиться, да молодцем красным обернулся. Только ей не до меня, стало быть, было. Глаз с богатыря заезжего свести не могла. Обиделся я, да и решил наказать, сгоряча, мужика ей понравившегося. Завести в самую топь задумал. Да мать твоя как-то прознала о шалости и сама путь заколдовала, да так хитро, что лес мне словно чужой стал. Больше не хозяин я в нем.

И так горестно вздохнул, что прям жалко его стало.

Это же надо было под горячую руку попасть. Да и мама хороша, почему заклятие свое не сняла. Сколько еще лешему страдать?

— Я тебе помогу, — говорю. — Но и ты мне службу сослужишь.

— Что захочешь, — не торгуясь, ответил, видно намаялся сильно.

— Есть у меня человек двадцать разбойников. Что на постоялом дворе промышляли. Знаешь?

— Как не знать, — еще больше расстроился мужичок. — Такой позор перед всем родом! Разбойники в твоем лесу живут, и лиха не знают. Стыдно кому на глаза показаться. Я ведь знаешь какой…

— О себе в другой раз расскажешь, мне сестрицу пропавшую искать надобно. А вот в следующий раз зайду, все толком и объяснишь. — Лешие народ такой язык почесать завсегда любят. Дня не хватит, чтобы все про родню выслушать.

— Хорошо-хорошо, только ты взаправду снять сможешь?

— Уже сняла, — вздохнув, сказала.

Не дело это когда ведьма без стихий, а леший без леса. Как бы мама не серчала, а так надолго наказывать нельзя было. Потому во время разговора не только продукты раскладывала, но и нити силы распутывала.

Грибочек удивленно задрал шапку, словно к чему-то прислушиваясь, улыбнулся и обернулся красным молодцем. Не высоким, плотно сбитым с курчавой темной бородой.

— Как я тебе?

— Красавец.

— За спасение свое от баб деревенских, да позора вселенского век должником твоим буду, — поклонился мне в пояс леший. — Что за услуга тебе надобна была?

— Я про татей не зря спрашивала, — отвечала, да под разговор кусочек сыра утащила. — Поймали мы их, только делать чего теперь не знаем. У тебя в хозяйстве торфяники, али руда, какая полезная есть?

— Имеется.

— Может, отправишь их на добычу? Пусть пользу приносят. А если в окрестных деревнях кому подсобить надо, так тоже пущай от работы не отлынивают. Как думаешь, справишься?

Ухмыльнулся хозяин леса, да свистнул по-особенному. Тут же стали сбегаться к нам звери от малышек-мышек до толстеньких, в эту пору, медведей.