Портреты Смутного времени - Широкорад Александр Борисович - Страница 30

12 ноября 1623 года по всему Витебску ударили колокола, толпы вооруженных горожан вышли на улицу. Архиепископ Кунцевич был буквально растерзан горожанами.

Римский папа Урбан VIII откликнулся на события письмом к королю Сигизмунду III: «Да будет проклят тот, кто удержит меч свой от крови! Пусть ересь почувствует, что ей нет пощады». В Витебск прибыли польские войска во главе со Львом Сапегой и устроили кровавую расправу над горожанами.

Любопытно, что уже через год после смерти Рим признал отца Иосафата блаженным, а в 1867 году папа Пий IX объявил его святым. После Второй мировой войны мощи «мученика» перевезли из Вены, где они хранились, в Рим и в 1963 году погребли в главном храме католиков всего мира — соборе Святого Петра в алтаре Василия Великого.

Убийцам православных и осквернителям могил не все легко сходило с рук. Вот, к примеру, в 1641 году фанатик ксендз Симен Сиверский был убит язловицким мещанином Л. Кравцовым. В 1614 году монахи Краснобродского монастыря в Закарпатье попытались пропагандировать унию среди окрестных крестьян, что привело к вооруженному восстанию. Подобные инциденты в начале XVII века не были исключением.

Простое население Малороссии от гнета панов и религиозных гонений десятками тысяч бежало на юг к казакам. Не случайно конец XVI века ознаменовался первыми казацкими восстаниями на юге Малороссии. Вот характерный пример: в конце 1624 года в Киеве униат войт[35] Федор Ходына и мещанин Созон начали опечатывать православные церкви. Киевский митрополит Иов Борецкий немедленно послал гонца к гетману Коленику Андрееву и всему Войску Запорожскому. По приказу гетмана в начале 1625 года к Киеву подошли два казацких полковника Яким Чигринец и Антон Лазаренко с казацким войском. Православные церкви были распечатаны, а Ходына и несколько мещан-униатов заключены в оковы.

В феврале 1625 года по указанию Борецкого в Москву отправился луцкий епископ Исакий с просьбой, чтобы «государь взял Малороссию под свою высокую руку». Московские бояре отвечали уклончиво. Смысл длинных и витиеватых речей сводился к одному: сейчас не время, погодите маленько. На что Исакий отвечал: «У нас та мысль крепка, мы все царской милости рады и под государевою рукою быть хотим, об этом советоваться между собой будем, а теперь боимся, если поляки на нас наступят скоро, то нам кроме государской милости деться некуда. Если митрополит, епископы и Войско Запорожское прибегнут к царской милости и поедут на государево имя, то государь их пожаловал бы, отринуть не велел, а им кроме государя деться негде».

Между тем религиозный фанатизм Сигизмунда III сумели по достоинству оценить не только русские подданные Речи Посполитой, но и его земляки шведы. В ноябре 1592 года умер шведский король Иоанн III. Сигизмунд приехал в Швецию и стал шведским королем. Но на родине популярностью он не пользовался. Масла в огонь подлила и женитьба Сигизмунда на австрийской принцессе-католичке. С отъездом Сигизмунда в Польшу власть в Швеции постепенно стала переходить к его дяде герцогу Карлу Зюдерманландскому.

Сигизмунд III попытался силой восстановить свою власть в Швеции, но в 1598 году был наголову разбит дядей в битве при Стонгебру. С этого момента Карл Зюдерманландский становится правителем Швеции. Но лишь в 1607 году ригсдаг избирает его королем Швеции, и герцог Зюдерманландский становится Карлом IX. Мало того, ригсдаг принимает закон о пожизненном изгнании Сигизмунда III из Швеции. По новому закону королем может стать только лютеранин, женатый на лютеранке. Шведский король не имел права покидать свою страну, тем самым исключалась возможность любой новой династической унии.

Тем не менее, Сигизмунд III по-прежнему (до 1629 года) именовал себя королем шведским, что, естественно, вызывало раздражение шведских властей.

О взаимоотношениях Сигизмунда с Борисом Годуновым, Григорием Отрепьевым и Василием Шуйским подробно рассказано в соответствующих главах. Здесь же стоит отметить отношение к Смуте в России короля, радных панов и шляхты. Что касается последних, всяких там Лисовских, Ружинских, Мархоцких и т. п., то их без особого преувеличения можно назвать грабителями с большой дороги. Единственным интересом шляхты была нажива, что, впрочем, не мешало им прикрывать грабежи громкими патриотическими и религиозными лозунгами. Наиболее приемлемый для них правитель в Москве тот, при котором легче будет грабить. Вместе с тем большинство шляхты опасалось усиления власти как короля, так и радных панов.

Радные паны и король стремились к окатоличеванию России и подчинению ее Польше. Но при этом радные паны стремились сделать это так, чтобы вся выгода от оккупации досталась именно им, а королевская власть не только не усилилась, а желательно и ослабла бы. Соответственно, Сигизмунд мечтал сделать Московию своим наследственным владением и править там без вмешательства польского сейма. Короче говоря, и король, и магнаты вместе были за религиозную унию с Москвой, но в отдельности объединения магнатов были за государственную унию, а король — за личную унию.

В 1606-1607 годах часть шляхты во главе с паном Зебржидовским объявила войну (рокош) против короля, что почти на три года задержало вмешательство Сигизмунда в русские дела.

Договор царя Василия со шведами дал Сигизмунду формальный casus belli.[36] Король начал войну, стараясь сделать ее своей личной войной. «Польско-литовская интервенция» существовала только в головах советских историков. На самом деле войска польско-литовской шляхты воевали в России уже с 1604 года, а в сентябре 1609 года началась королевская война.

Радные паны в целом были за войну с Россией, но Сигизмунд не захотел обращаться к сейму за помощью. Польская конституция позволяла королю самостоятельно вести войну, если для этого не требуется вводить в Речи Посполитой дополнительных налогов.

Сигизмунд решил вести войну за счет королевской казны и субсидий римского папы. Римский папа Павел V благословил Сигизмунда III на поход в Московию и прислал... шпагу, освященную в праздник Рождества Христова. Сигизмунд шлет новых и новых послов к папе, требуя денег. В 1611 году Павел V посылает ему... свои молитвы. И лишь в 1613 году Сигизмунду удается буквально выбить из папы сорок тысяч талеров. Нехватка средств была одним из важных факторов неудач королевской войны в 1610-1612 годах.

Главной же причиной неудачи стал максимализм Сигизмунда и радных панов. Король и паны безбожно врали русским, что-де королевич Владислав и сам Сигизмунд будут радеть о православии и о нуждах русского государства. На самом же деле и король, и паны твердо решили уничтожить как православие, так и само русское государство и категорически были против любых промежуточных вариантов.

Избрание Владислава на царство могло стать поворотом в отношениях между Россией и Речью Посполитой. Русским не впервой выбирать в правители иностранцев, вспомним норманна Рюрика, литовца Довмонта (святого Тимофея), немку Екатерину II, которые не только удачно правили, но и в двух случаях основали династии.[37] Так, Рюриковичи правили Русью 736 лет, а Екатерина Великая и ее потомство — 155 лет.

Почему же подросток Владислав, по отцу Сигизмунду швед, а по матери Марии Баварской немец, не мог царствовать и даже основать династию Ваза в России?

Польша и Россия имели территориальный спор из-за Малой и Белой Руси, но зато имели и общих врагов: на севере — шведов, на юге — крымских татар и Великолепную Порту. Отец и сын на престолах двух больших соседних государств вполне могли договориться и заключить взаимовыгодный равноправный союз против общих врагов.

Но как раз против равноправного союза Польши и России насмерть стояли король Сигизмунд, радные паны и католическое духовенство. Им нужно было все или ничего.

После поражения войск Ходкевича под Москвой и воцарения Михаила Романова военные действия в России вела исключительно бандитствующая шляхта. Особенно отличился Александр Лисовский. Банды поляков грабили деревни, выжигали городские посады. За ними с переменным успехом гонялись царские воеводы.