Как Иисус стал богом - Эрман Барт Д. - Страница 7

В мифологии мы встречаем еще более поразительные рассказы о Зевсе или его римском аналоге Юпитере, предающемся ночным похождениям. Самая интригующая из них – история рождения Геракла. В древности эта легенда бытовала во многих формах, но, возможно, самая примечательная из них – забавный рассказ, содержащийся в одной из пьес римского драматурга Плавта, комедии «Амфитрион». Пьеса получила название по имени одного из главных персонажей, фиванского военачальника, женатого на необычайно красивой женщине по имени Алкмена. Амфитрион отправился на войну, оставив беременную жену дома. Юпитер, едва бросив на нее с небес похотливый взгляд, решает, что должен ею овладеть. И он знает, как именно добиться своего.

Зевс принимает облик Амфитриона и говорит Алкмене, что он вернулся домой после битвы. Она принимает его с распростертыми объятиями и укладывает его в постель. То, что происходит потом, доставляет Юпитеру такое удовольствие, что он приказывает созвездиям остановить свое вращение. Другими словами, он заставляет время остановиться до тех пор, пока он – даже он, могущественный бог, чьи способности получать наслаждение безграничны, – не насытится до конца. Затем созвездия возобновляют свое движение, Юпитер возвращается в свой небесный чертог, а Алкмена, без сомнения, чувствует себя уставшей после столь продолжительных любовных игр.

Оказывается, что настоящий Амфитрион возвращается домой на следующее утро. И он немало удивлен и раздосадован тем, что жена не встречает его с тем восторгом, которого он вправе был ожидать после столь продолжительного отсутствия. Однако с ее точки зрения это выглядит вполне объяснимым: ведь Алкмена думает, что она только что провела долгую ночь в объятиях мужа. Так или иначе, этот эпизод приводит к интересным последствиям в том, что касается ее беременности. Алкмена уже носила во чреве ребенка Амфитриона, но она зачинает снова, на сей раз от Юпитера. (Некоторые из древних мифов были явно не в ладах с анатомией или биологией)^[6]. В итоге она производит на свет близнецов. Один из них – божественный Геркулес, сын Юпитера, а другой – его брат-близнец, простой смертный, Ификл.

Разумеется, рассказ об Амфитрионе и Алкмене – всего лишь миф, и неясно, многие ли люди в действительности «верили» в это. Скорее, это было просто красивой легендой. Тем не менее идея, лежавшая в ее основе – что смертная женщина могла дать жизнь ребенку от бога – многим людям в древности казалась правдоподобной. Для них не было ничего необычного в представлении, что некоторые из выдающихся людей, ступавших по земле – например, великие завоеватели вроде Александра или даже знаменитые философы, наделенные сверхчеловеческой мудростью, вроде Платона^[7], – были зачаты не так, как прочие смертные. У них был божественный родитель, поэтому и сами они, в некотором смысле слова, были божественными.

Следует подчеркнуть, что когда Алкмена дала жизнь Геркулесу, это не было случаем девственного рождения. Она уже имела интимные отношения со своим мужем и затем то, что можно назвать сексом с богом – в данном случае с Юпитером. Ни в одной из историй о божественных мужах, рожденных от союза бога и смертной женщины, последняя не является девственницей. Это одно из отличий между христианскими историями о рождении Иисуса и аналогичными историями о других божественных мужах в Древнем мире. Правда, именно (еврейский) Бог делает мать Иисуса, Марию, беременной через посредство Святого Духа (см. Лк 1:35). Но христиане-монотеисты придерживались слишком возвышенных взглядов на Бога, чтобы допустить даже в мыслях, что Он мог на время стать человеком в угоду своим сексуальным фантазиям. Греческие и римские боги могли себе такое позволить, но единый Бог Израиля стоял выше всего этого.

Человек, ставший божеством

Третья модель для понимания «божественных мужей» в греческих и римских кругах предоставила наиболее важную концепцию, имевшуюся в распоряжении ранних христиан и объяснявшую, каким образом он мог быть человеком и Богом одновременно. Суть этого взгляда не в том, как божественное существо могло стать человеком – через временное воплощение или сексуальный акт – а в том, как человек мог стать божеством. Как следует из рассказов, такое нередко случалось в греческой и римской античности.

Ромул

Один из самых поразительных примеров связан с именем легендарного основателя Рима, Ромула. До нас дошло несколько рассказов о жизни Ромула, включая составленный одним из выдающихся ранних историков Рима, Титом Ливием (59 год до н. э. – 17 год н. э.), который в одном месте называет Ромула «богом, богом рожденным» (История Рима, 1.16). Событие, которое нас особенно интересует, имело место в конце жизни Ромула.

Зачатие Ромула было окружено слухами о божественном вмешательстве. Его мать была девственной весталкой, то есть – как это следует из названия – жрицей культа, обязанной воздерживаться от интимных связей. Но однажды она забеременела, тем самым очевидно нарушив свои обеты. Как она утверждала, виновником был сам бог Марс, и, вероятно, некоторые ей верили. Если так, то это еще раз показывает, как союз между богом и человеком может служить объяснением появления выдающихся личностей на земле.

Однако исчезновение Ромула из этой жизни еще более примечательно. Согласно Ливию, к концу жизни Ромула был основан Рим, учреждено правительство с Сенатом и Ромулом в качестве царя, армия успешно функционировала, и тем самым было положено достойное начало величайшему городу в истории. На исходе дней Ромул собрал членов Сената, чтобы произвести смотр войск у Козьего болота (Campus Martius). незапно поднялась сильнейшая буря. После нескольких яростных ударов грома Ромула окутало облако. Когда туман рассеялся, его уже нигде не было видно.

Как следует из дальнейшего, ходили два рассказа о его кончине. Один из них – которому, судя по всему, верил сам Ливий и, предположительно, большинство других скептически настроенных наблюдателей, – намекал на то, что сенаторы воспользовались моментом, чтобы избавиться от деспота. Они растерзали Ромула и спрятали его останки. Другой рассказ, которому верили широкие массы, распространялся самими сенаторами – что Ромул якобы «был унесен бурей». Иными словами, он был взят на небеса, чтобы жить вместе с богами. Результатом явилось внезапное утверждение за Ромулом божественного статуса: «Потом сперва немногие, а за ними все разом возглашают хвалу Ромулу, богу, богом рожденному, царю и отцу города Рима, молят его о мире, о том, чтобы, благой и милостивый, всегда хранил он свое потомство» (История Рима, 1.16)^[8].

Здесь мы встречаем краткое выражение идеи «божественного мужа»: человек может быть вознагражден богами, став одним из них; это происходит благодаря его исключительным заслугам; как божество этот человек достоин почитания; и в своей роли бога, он может защитить тех, кто обращается к нему с молитвой или прошением.

Интересно, что, как сообщает Ливий, факт вознесения Ромула на небо впоследствии был подтвержден одним человеком по имени Прокул Юлий, который объявил собравшимся римлянам, что Ромул явился ему живым после своей кончины. Он, как утверждается, сказал следующее: «Ромул, отец нашего города, внезапно сошедший с неба, встретился мне нынешним утром. В благоговейном ужасе стоял я с ним рядом и молился… а он промолвил: «Отправляйся и возвести римлянам: угодно богам, чтобы мой Рим стал главой всего мира. А посему пусть будут усердны к военному делу, пусть ведают сами и потомству передают, что нет человеческих сил, способных противиться римскому оружию». И с этими словами [Ромул] удалился на небо» (История Рима, 1.16).

Римляне чистосердечно и с энтузиазмом восприняли божественность человека Ромула. Триада богов – Юпитер, Марс и Квирин – жили в самом сердце древнего Рима, на Капитолийском холме. Возможно, что первоначально Квирин был божеством, почитавшимся сабинянами – одним из племен, вошедших в состав Римского государства уже на раннем этапе его истории. Но к тому времени, когда Ливий писал свою книгу, Квирин отождествлялся с обожествленным Ромулом, которому поклонялись здесь наряду с самим отцом богов.