101 ночь. Утерянные сказки Шахразады - Отт Клаудия - Страница 51

— Визирь, — сказал халиф, — все плантации и сады, которые у меня есть, я дарю тебе как возмещение за ту ошибку, которую я совершил по отношению к тебе, и за то, что я поверил тем людям и их злым наговорам.

Рассказывают:

И визирь принял все, что подарил ему халиф, и возвратился с тем обратно в свой дом.

И вот провидением Аллаха Всемогущего случилось так, что однажды купец, друг визиря, отправился в путь со своим караваном, и на этот караван напала по дороге шайка разбойников. Разбойники сбросили путников с седел и отняли все, что у них было. И у купца не осталось ничего, ни мало, ни много.

«Именем Господа, — сказал тогда себе купец, — я пойду в этот город. Может быть, я найду там кого-нибудь, кто даст мне взаймы немного денег, или, может быть, Господь будет милостив ко мне и дарует то, что Он сочтет подобающим. Ведь, в конце концов, я хорошо известный и уважаемый купец».

На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она прекратила рассказ.

Так говорит Фахараис, философ:

— И вот как, мой повелитель, — сказала Шахразада, — продолжается эта история.

Купец вошел в город, и город этот был Дамаск. По пути он проходил через плантации и сады, которые халиф подарил визирю. И пока купец шагал в таком несчастном и подавленном настроении, не зная, что делать и кого просить о помощи, из своего сада вдруг выехал верхом на лошади визирь. Он направлялся к себе домой. Купец увидел его, и, когда визирь подъехал ближе, он сразу узнал его. «Не мой ли это друг, которому я помог тем-то и тем-то? — сказал себе купец. — Господь свидетель, я встану у него на пути. Возможно, он тоже сделает для меня что-нибудь хорошее».

Он сообщает дальше:

И купец встал на пути у визиря. Но визирь не подъехал к нему, он даже его не узнал. Причиной тому было большое количество людей, которые его сопровождали, а также то, что не только сам он изменился, но и купец также выглядел опустившимся. «Я напомню ему, кто я такой, — говорил себе купец. — Может быть, тогда он из жалости даст мне что-нибудь». И он спросил о нем одного из сопровождавших. Ему объяснили, что речь идет о визире халифа, и рассказали его историю.

Купец последовал за визирем и собственными глазами увидел, как тот исчез в доме. Тогда купец взял листок бумаги и написал на нем два стиха, которыми он хотел напомнить визирю о тех стихах, которые тот пел на постоялом дворе. Вот стихи, которые он записал:

Рассказывают:

Написав это стихотворение, купец передал записку слуге-посыльному визиря и сказал ему:

— Отнеси эту записку своему господину!

Слуга отправился к господину и передал ему записку. Тот прочитал ее и сразу понял, что она означала. Визирь тут же вышел к купцу, пожал ему руку и обнял его.

— Видит Бог, — сказал он при этом, — если бы не этот юноша, ты не попал бы ко мне. — С этими словами он привел гостя в свой дом, велел приготовить для него роскошное угощение и одарил всем, что перед этим передал ему в дар халиф. Затем визирь отвел купца к халифу.

— Это тот самый человек, о котором я тебе рассказывал, — представил он его и добавил: — Я подарил ему все, что получил в подарок от тебя.

Рассказывают:

Халиф из благодарности за то добро, которое купец сделал для его визиря, предоставил ему почетное место. Он выдал своих дочерей замуж за сыновей купца. А самого купца сделал своим приближенным.

И с тех пор купец и визирь оставались близкими людьми, как два брата, пока не пришел их смертный час. Хвала Господу, Властелину живущих на свете!

— Господин мой, — обратилась затем Данизада к царю, — Шахразада, твоя супруга, беременна. Может быть, Господь с ее помощью пошлет тебе сына, благодаря которому охладится твой взор, а душа возрадуется.

Тогда помиловал царь Шахразаду и позволил ей с этого момента вести самую приятную жизнь среди своих девушек и служанок. Хвала Господу, Властелину живущих на свете!

На этом кончается история «Ста и одной ночи».

Хвала Господу Всемогущему и благодарение за Его помощь и за успех, который Он дарует!

Хвала Господу, Властелину живущих на свете!

Как попасть из Индии и Ирана через Страну Цветов и долину-вади Варваров в Северную Африку и Андалузию? Где мы можем застигнуть хитроумных супругов во время любовных игр со страстными любовниками и в двух шагах от себя встретить огнедышащих драконов и воинственных амазонок, сражающихся с всадниками и богатырями? Что общего между купцами из Кайруана и людоедами с Камфарного острова? И кто описывает нам — за столетия до появления на свет Леонардо да Винчи — деревянный летательный аппарат со стартовым винтом и винтом приземления и, вероятно, древнейшее сигнальное устройство в истории литературы? Средневековый арабский сборник историй «Сто и одна ночь» объединяет в один букет красочных мотивов самые различные жанры, протагонистов и места действия. Каждая отдельная история уже сама по себе является достаточно увлекательной. Но, собранные воедино, истории из «Ста и одной ночи» образуют замечательную сокровищницу повествований, места действия которой и пути преданий охватывают чуть ли не весь известный в те времена мир, а поэтическая непосредственность и свежесть сохранились до наших дней.

Сейчас ситуация ни в коем случае не выглядит так, будто более крупного и несравнимо более известного собрания «Тысяча и одна ночь» еще не существовало, когда в Испании около 1234 года на свет появилась рукопись под названием «Сто а одна ночь». Примерно за триста лет до этого надежные источники — арабские литературоведы, библиотекари и историки — сообщают нам о переведенном с персидского языка и затем усовершенствованном на арабском языке собрании «Тысяча ночей». Его сохранившемуся до наших дней названию — «Тысяча и одна ночь» — уже тогда было около ста лет. А его самый древний сохранившийся рукописный фрагмент еще в XIII в. насчитывал целых четыреста лет[13]. Однако все это происходит на востоке арабского мира, в Багдаде, Каире, Дамаске и других городах Ориента, или Ближнего и Среднего Востока. А со «Ста и одной ночью» мы находимся, напротив того, на Западе, в арабском Окциденте, то есть в Западной Европе.

Аль-Андалус — исламская, или мавританская, Испания[14] — была завоевана в 711 г. располагавшимся в Танжере берберским генералом Тариком ибн Зиядом, находившимся на службе у умаядского губернатора североафриканской провинции Ифрикия. Всего на четырех кораблях Тарик причалил к горному массиву, которому с этого времени суждено было носить его имя: Гибралтар (по-арабски «Габаль Тарик», что значит «гора Тарика»). После свержения династии Умаядов в Дамаске халифами Аббасидов и бегства последних Умаядов в Аль-Андалус там в 756 г. был основан эмират Кордоба; в 929 г. он был преобразован в халифат. Из-за смут гражданской войны этот халифат распался на множество мелких княжеств, на так называемые королевства Таифа. Начиная с 1086 г. короли Таи-фа много раз приглашали альморавида Юсуфа на помощь в сражениях против короля Альфонса Шестого. В 1086 г. он разбил Альфонса, затем в период до 1095 г. завоевал мелкие королевства и таким образом объединил Иберийский полуостров под североафриканским владычеством. С того времени Аль-Андалус и Магриб — то есть арабские страны Северной Африки западнее Египта — были тесно связаны между собой. И снова из той же Северной Африки вождь берберов ибн Тумарт (умер в 1130 г.), считавший себя посланником Аллаха, правоверным властителем, объявил альморавидам войну. Верные ему альморавиды установили в 1147 г. господство на всем Западе исламского мира, в том числе в Аль-Андалусе. Они проводили жесткую религиозную политику, из-за чего многие христиане и евреи покинули Иберийский полуостров и переселились в регионы с более терпимыми исламскими правительствами[15]. Около 1230 г. началось правление Насридов Гранады, которое столетие спустя пережило символическую высшую точку своего развития, выразившуюся в строительстве знаменитой Альгамбры.