Биссектриса - это крыса...(СИ) - "Rinhur" - Страница 45

Гор, как всегда понимая и предугадывая малейшие Женькины желания, долго не церемонясь, уже скользил влажными от геля пальцами между половинок, смазывая и массируя дырочку. И не успел Женька как следует почувствовать пальцы внутри, как Гор тут же вынул их и резко развернул его на бок. Подхватив под бедро, оставляя на нежной коже внутренней поверхности синяки-отметины, грубо раздвинул ему ноги и закинул одну себе на плечо. Толкнулся головкой и, помедлив лишь пару секунд, почти не давая времени привыкнуть к члену растягивающему анус, сильно толкнулся внутрь, так что у Женьки перехватило дыхание и искры полетели из глаз от пронзившей насквозь боли, которая, стоило только Игорю проехать головкой по простате, тут же сменилась накатившим волной наслаждением.

Женька захрипел, прогибаясь в позвоночнике и раскрывая в крике рот, который немедленно накрыли теплые губы Никиты, ловя стоны и вскрики. Чуть прихватив зубами нижнюю губу, Ники сначала пососал ее, облизывая, потом проник языком внутрь, вылизывая небо и десны, успокаивая и одновременно возбуждая. А руки, тем временем, бродили по телу, лаская напрягшиеся соски, пробираясь вниз и зарываясь кончиками пальцев в кудрявые волоски в паху, поглаживая поджавшиеся яйца и напряженный член.

И это сочетание, жесткого напора и благоговейной нежности, просто сводили Женьку с ума, вынося мозг и срывая крышу. В паху невыносимо напряглось, а пальцы ног свело судорогой. И Женьке казалось, что если это немедленно не прекратится, то его сердце, что сейчас бешено стучит в груди, просто разорвется от этой волны возбуждения и наслаждения.

От очередного толчка Гора, задевшего простату, Женьку пронзило резкое, почти болезненное наслаждение, и он дернулся, как от электрического разряда. Никита тут же приподнялся, окидывая внимательным и немного тревожным взглядом искаженное гримасой страсти лицо - чистый лоб, покрытый бисеринками пота, глаза, обычно сверкающие любопытством и жаждой жизни, а сейчас затуманенные наслаждением, еще по-детски гладкие щеки, покрытые лихорадочным румянцем. Громко сглотнув, он провел большим пальцем по припухшим, мокрым от поцелуев губам, слегка надавливая и раздвигая их. Женька тут же взял палец в рот, жадно посасывая, прижимая языком к небу, и Никита, не сдержавшись, застонал от влажного жара, опаляющего словно огонь. И в ответ накрыл губами Женькин член, плотно обхватывая и засасывая головку.

У Женьки темнело в глазах, он задыхался, словно ему не хватало воздуха. Его трогали, гладили и мяли от кончиков пальцев на ногах до взмокшей от пота макушки, кожа горела под скользящими по телу четырьмя ладонями, что одновременно тискали и ласкали его. В анусе, в такт движениям Гора, билось и пульсировало в диком ритме, яйца скрутило тугим узлом, а напряженный член подрагивал, зажатый горячими губами. И, когда Женьке уже казалось, что его сердце сейчас просто остановится от этого жгучего, невероятного сочетания ощущений, невыносимо яркое наслаждение, вдруг, взорвалось в паху и позвоночнике миллиардами электрических искр. Его выгнуло дугой, и он закричал на одной ноте, срывая горло.

Никита, дурея от Женькиного вкуса, от боли в затылке, когда Женька, бессознательно сжимая пальцы, дернул его за волосы, быстро задвигал рукой по своему члену, сжимая его, и застонал, выплескиваясь на постель. Следом за ними захрипел Гор, судорожно вбиваясь в Женьку в рваном ритме, потом прижался, что есть силы к его ягодицам, спуская в него сперму, вцепившись сведенными судорогой пальцами в закинутую на плечо лодыжку.

***

Женька лежал, не в силах пошевелиться, и лишь тяжело дышал, глядя в потолок мутным взглядом. А в голове бродила ленивая мысль, что стоило жить хотя бы ради этого мгновения. И, словно в ответ на его размышления, к нему привалился Никита, весь потный и растрепанный, и устало затих, обнимая поперек живота и утыкаясь носом в ключицу. Гор, напоследок прикусив и тут же поцеловав Женьке коленку, опустил его ногу со своего плеча и упал с другой стороны, закидывая на него бедро и ревниво подгребая к себе под бок.

Женька только охнул от этих медвежьих объятий, сжимающих его с двух сторон и недовольно заворочался:

-Блин, вы задавите меня. Я уже дышать не могу.

-Отдыхай и не ворчи, - Гор, ухватив Женьку за подбородок, повернул его к себе и заткнул рот поцелуем.

-Мммм, - замычал, отбиваясь от него, Женька. – Отдыхай сам в луже из пота, смазки и спермы. А я не хочу. Ты, сука, опять кончил в меня, и теперь из задницы течет, еще у меня весь живот липкий, и Ники под боком обкончался. Я хочу помыться и спать в чистой постели.

-Иди, мойся, - равнодушно пробормотал Гор, но руки не разжал, продолжая прижимать Женьку к себе.

-Я не могу, - решил покапризничать тот, - меня ноги не держат, ты мне их чуть не вывихнул.

-Не ной.

-Жек, давай помогу, - Никита потянул Женьку к краю постели, но Гор не торопился выпускать добычу.

-Ладно, неженка Джеки, - приподнявшись и подхватив расслабленного Женьку, Гор перекинул его через плечо, поддерживая под коленки и за голую попу. – А ты, постель перестели, она вон в том шкафу, и присоединяйся, - обернулся на пороге к улыбающемуся Никите.

-Отпусти, сволочь, - просипел Женька сорванным в крике голосом, извиваясь и стуча ладонями по каменной спине и пояснице, стараясь ногой въехать в пах. Но, получив увесистый шлепок по ягодицам, успокоился и покорно повис, проворчав себе под нос. – Спать будешь отдельно, я не хочу, чтобы вы задушили меня во сне, навалившись с двух сторон.

-Посмотрим, - ухмыльнулся Гор, открывая ногой дверь в ванную комнату.

Бережно поставив Женьку на пол возле довольно-таки большой душевой кабины и продолжая одной рукой удерживать его за талию, Гор открыл кран и, настроив воду, потянул Женьку за собой, жмурясь и отфыркиваясь от хлынувшего на них потока.

Они довольно долго просто стояли под теплыми, упругими струями, которые, словно облизывая, скользили блестящими дорожками по их телам, унося с собой пот и терпкие, мускусные запахи секса. Потом Гор мыл размякшего от усталости Женьку, прижимая его к себе и осторожно двигая по спине губкой.

Когда он, уже отбросив губку, круговыми движениями водил чуть шершавыми ладонями по упругим ягодицам, забираясь между ними пальцами, дверь в кабинку открылась, и вошел Никита. Взяв с полочки флакон, он выдавил гель и растер между ладонями. Прильнув сзади, неспешно провел мыльными руками по Женькиным бедрам, бокам и животу, и поцеловал в мокрую шею, когда тот расслабленно откинулся назад, повиснув на его руках и положив голову на плечо. Гор улыбнулся, глядя на полусонного, вялого, словно тряпичная кукла, Женьку, и, наклонившись, прижался к его губам, засасывая и слегка прикусывая их зубами.

Потом они завалились втроем на широкую кровать, застеленную чистыми, хрустящими простынями, пахнущими свежестью. Попихавшись и поворчав немного, они, наконец, улеглись обнявшись, и Женька, уверовав в свою безнаказанность и вседозволенность, вдруг, капризно потребовал: