Душа архонта - Кочубей Анна - Страница 12

Девушка сунула колоду изумленному Лето и решительно потянула его за руку. Не вникая в подробности разборок парня с возмущенными игроками, Лиандра вернулась в комнату. Лето долго ждать себя не заставил. Споткнувшись о порог, он тут же принял картинную позу в дверном проеме.

— Ты скучала, моя… сладкая? — оглядывая Лиандру, Лето томно улыбнулся, — я тебя любить не отказываюсь! Ты бы знак подала пораньше, а то с виду колючая, как репейник. А Герванту о нашем секрете знать не обязательно.

Лиандра растерялась. Лето истолковал ее поступок на свой лад, но как объяснить разбойнику его ошибку совсем без слов? «Зачем я притворилась немой?» — впервые пожалела девушка. Но Лето понял по-своему и ее нерешительность. Он подошел ближе и нежно провел ладонью по шее Лиандры.

— Не надо стесняться. Тебе понравится.

Сжатые губы и предостерегающий взгляд Лето не остановили: прекрасные девицы отказывали аквилейскому сердцееду так редко! Разбойник сгреб Лиандру в охапку и повалил на кровать. Девушка дала ему достойный отпор: люди сплелись в объятиях, далеких от ласк любви.

— Дай ему, Лиандра, дай под дых!

— Лето, так ее, так! У-у, хорошо!

Дерущиеся не заметили, когда у них появился зритель. Восторженные вопли Тинка охладили пыл Лето, разбойник протрезвел и выпустил «сестричку». Тяжело дыша, они разбрелись по разным углам, потирая ушибленные и укушенные места. Схватиться с Лиандрой врукопашную оказалось очень неприятно — даже вчерашняя потасовка в повозке стоила парню нескольких синяков. Неожиданно сильная, девушка не боялась боли и боролась до последнего, не сдаваясь.

— Стоит мне только закрыть глаза или выйти за дверь, как вы бросаетесь друг на друга! Сроду я такой любви не видел. Но мне нравится, давайте еще!

Тинк сидел на кровати и скалил зубы.

— Ты где болтался целые сутки?!

С болезненной гримасой Лето дотронулся до распухшей губы.

— Пока ты развратничал, я работал, напарник! Эк она тебе рожу расквасила! Сладко было?

У Тинка тоже было разбито лицо, словно разбойника приложили щекой об мостовую.

— На себя посмотри! Узнал, что я просил?

— Да, узнал, — Тинк стал серьезен, — лошадки — загляденье! Я и смотрел, и трогал. Войти в конюшни — раз плюнуть, а за выход с лошадкой плату берут: обе руки на плаху — и свободен!

Лето поморщился — Тинк не имел привычки преувеличивать. Придется сильно постараться, чтобы отрубленными оказались не его руки. И не ее тоже… Разбойник посмотрел на Лиандру.

— Раздевайся, колючка дорожная! — распорядился он, — тьфу! Переодевайся, я хотел сказать! Хватит юбкой разматывать, вечером на дело идем. Я о тебе забочусь, а ты…

Лето кинул в девушку свертком и ушел вместе с Тинком. В холщовом мешке была новая одежда: синяя туника с зашнурованным вырезом, штаны из тонкой кожи, мягкие сапоги и шерстяная, подбитая мехом куртка. Лиандра облачилась в удобный, теплый, почти зимний наряд и пожалела, что подпортила Лето красоту.

К вечеру Гота потемнела и обезлюдела. Горожане сидели по домам, экономили жир в масляных светильниках и на освещение улиц не тратились.

— Слушай меня внимательно! В конюшни одна пойдешь. Смекни, зачем легионерам к ночи два мужика? А хорошенькой бабе они откроют! Ты стучись смело и считай, что полдела сделано!

Лето объяснял Лиандре свой нехитрый план, а у самого на душе скребли кошки. Ненадежно выглядит эта девка! Ставка сделана на ее внешность и умение метко кидать ножи, но она смотрит и брови хмурит, а что соображает — не понять! Разбойник хотел добыть лошадь сам, но все надежды рухнули, когда он увидел место будущей кражи.

Для постройки конюшен императорского легиона вдоль городской стены снесли несколько домов. Так было удобнее — большинство легионеров жило в крепости. Люди, оставшиеся без крыши над головой, возразить не посмели и рассосались по трущобам. О произволе наместника готцам напоминали лишь бурые балки старых перекрытий в частоколе из бревен, который окружал просторный двор. Ни одной лазейки, только двустворчатые ворота, обитые железом. Надежные, как каменные стены! Прав был Тинк: вход один, он же и выход.

— Вот тебе подарок от Хана. Три штуки. Остальные он пожадничал, но должно хватить, — Лето достал метательные ножи, — спрячь за поясом. Караульного чисто пришей, чтобы не пикнул. В сарае это сделай, а то труп быстро заметят. Легионеров во дворе не будет — они во внутренних казармах ужинают. Не шуми. Коня бери того, что ближе к выходу. Не прогадаешь, там все хорошие.

— Ты про ворота скажи, — Тинк ткнул Лето локтем.

— Да, про ворота. Пока тебя обратно не выпустят, их накрепко не запрут. Я доску рядом с щеколдой подпилил, открою, если что. Но лучше, если ты сама, с другой стороны… Копыта лошадки обмотай ветошью, чтобы не стучали. Мы тебя ждать будем. Гляди!

Лето извлек из голенища сапога парные ножи с изогнутыми лезвиями и наспех нарисовал на земле планировку двора:

— Тут сарай, тут — стойла под навесом, тут — вход в крепость…

Или Создатель обделил Лето художественными способностями, или он сам точно не знал, что изображает со слов Тинка — вместо схемы у разбойника получилась мешанина из кругов и линий.

— До девяти вечера главные ворота Готы открыты, но мы двинем, откуда пришли. «Пропуск», он и «выпуском» послужит. Все поняла?

Вместо ответа Лиандра поднялась с низкой ступеньки крыльца, когда-то ведущего к парадному входу одного из домов. План Лето — полная ерунда, вот что она поняла. Как разбойник хочет провести двух лошадей через потайную калитку Готы? Стражник, выписавший поддельную бумажку, мог смениться! Лето рассчитывает, что легионеры объедятся и не смогут встать из-за стола? Ворованного коня не заметят? Трупа не найдут?

Главные ворота города недалеко. Неудачно попав в Готу несколько дней назад, Лиандра уже плутала по этим кривым переулкам. Девушке вспомнилась не яма, а бессмысленное избиение в подвалах крепости. Внезапно в ее душе проснулась гордая, неумолимая мстительность, подавила страх, заставила замолчать чувство самосохранения. Город ей кое-что должен, и он заплатит!

— Иди, стучись. О том, что придешь, мы намекнули. Дай, я тебе шнурок на груди развяжу. Да без рук, Лиандра! Куда мужик смотреть будет, а? Не в глаза же!

Лето перекинул волосы девушки вперед, решив, что так красивее, и подтолкнул в сторону ворот.

— Самого лучшего конька выбирай! — встрял Тинк.

Лето закатил глаза. Однако, первая часть плана прошла как по маслу — Лиандра исчезла за забором.

— Ты думаешь, прокатит? — прошептал Тинк.

— Оторвет нам головы Гервант…

— Может, валим отсюда?

— Подождем…

В забор конюшен упирались торцы уцелевших домов. Из-под ворот скупо просачивался свет факела. За углом, ожидая хозяина, топтался Рыжик. В эту часть города мог забрести только искатель нездоровых приключений, а народ Мореи славился осторожностью. Устав ждать, Лето подкрался к воротам и заглянул в проделанную им щель. Со стороны двора пахнуло свежим деревом: конюшни были новенькие, только отстроенные и еще сочились смолой. Лиандра стояла посреди двора на самом виду и гладила шею вороного жеребца. Караульный что-то рассказывал, указывая факелом на башню крепостной стены. Разбойник прислушался.

— Конь наместника, из самой Аверны. Смотри, стать какая! Сир Годфри его не жалует, говорит, что больно норовистый. Сегодня последний день под седлом ходил. Впряжем в коляску.

Девушка потянула за поводья. Конь послушно сделал пару шагов, опровергая слова караульного.

— Что она делает?! — шепотом испугался Лето.

— Оставь лошадь, милая. Я все тебе показал, теперь твоя очередь стараться, — мужик кивнул в сторону караулки.

Во все, что произошло после, Лето отказывался верить и просто смотрел, намертво приклеившись к дырке. Девушка выхватила факел из руки караульного, вскочила в седло и прянула конем прямо на человека, сбив его с ног; зажгла торбу с ветошью и, размахнувшись, забросила ее на крыши конюшен. Свежая солома полыхнула ярким пламенем, и деревянные строения занялись в мгновение ока. Лиандра рванула к воротам, по пути поджигая все, что могло гореть, но открыть их на ходу, конечно, не смогла. Ей пришлось сделать второй круг по двору под отчаянные вопли караульного и легионеров, высыпавших из крепости. Даже за воротами стало светло, как днем.