Не буди ведьму - Корсакова Татьяна Викторовна - Страница 15

– Здравствуйте! – сказал красавец громко, и Арина с легким сожалением констатировала, что голос его до голливудского не дотягивает. Впрочем, только голос, все остальное было идеальным. Даже слишком, на ее неискушенный вкус.

Ответить она не успела, потому что за стойкой послышалась какая-то возня. Это вернувшаяся из кухни Милочка едва не уронила поднос с яичницей для прораба и его бригады.

– Ой, – сказала Милочка и кое-как пристроила поднос на край стойки.

– Доброе утро! – вежливо поздоровался красавец. – Девушки, а у вас есть ваза? – Он перевел взгляд с Милочки на Арину, а потом словно бы с легким недоумением посмотрел на букет в своих руках.

– У нас все есть! – Позабыв про яичницу для прораба, Милочка будто в трансе выбралась из-за стойки. – А зачем?

Арина посмотрела на вазу с вчерашними цветами от «тайного поклонника».

– Дай мне… – одними губами прошептала Милочка и многозначительно приподняла брови. – Мне дай. – Во взгляде ее зажегся шальной огонек, а грудь четвертого размера заходила ходуном.

Арина протянула ей хрустальную вазу, предварительно достав из нее старые цветы.

– Вот! – Милочка держала вазу в вытянутых руках и смотрела с вожделением. Наверное, натренировалась в спортбаре. – Вот ваза! – Она сказала это так, что всем присутствующим сразу стало ясно, что к хрустальной вазе прилагается и она сама.

– Спасибо, – улыбнулся красавец и с облегчением сунул в вазу букет. Несколько капель воды попало Милочке на блузку, но девушка этого даже не заметила.

Прораб перестал пялиться в окно и теперь с ленивым интересом наблюдал за Милочкой.

– Вам спасибо. – Она продолжала улыбаться и смотреть с вожделением. Арина вздохнула, раздумывая, стоит ли вмешаться или при свидетелях красавцу ничего не угрожает. – Это от кого? – Милочка прижала вазу с цветами к груди.

– Это от меня… Евгении… Евгении Станиславовне.

Вот так, всего лишь одна вежливая фраза разрушила волшебство и наметившиеся было романтические отношения между заезжим принцем и провинциальной Золушкой – официанткой. Принц приехал не к Золушке, а к злой мачехе. Прискакал на белом коне с букетом роз наперевес.

– Ясно. – Милочка бухнула вазу с цветами на алтарный столик, но потом, наверное решив, что не все потеряно и у Золушки еще есть шансы, спросила: – А вас как зовут?

– Ник, Николас Злотников, – отрекомендовался красавец и, словно в одночасье потеряв опору, плюхнулся за столик. По-мальчишески плюхнулся, совсем не по-рыцарски. – Я из Москвы, приехал обсудить с Евгенией Станиславовной возможность экранизации ее книг.

От его слов снова повеяло Голливудом. Экранизация! Вот, значит, о ком говорила Евгения. Как же все быстро!

– Такая погода… – Он посмотрел в окно. – Это что-то! Ваш город – просто какая-то аномальная зона. Все в дыму, и мертвые птицы на земле. Хоть сейчас снимай триллер. Вот прямо здесь. – Он обвел кафе пристальным взглядом, будто прикидывая, где разместить актеров и куда пристроить оператора.

– Прямо здесь?! – На Милочкиных щеках зажегся румянец. – А знаете… Николас, это ведь и в самом деле отличная идея! Евгения Станиславовна пишет о нашем городе. Тут все такое колоритное. – Она, словно невзначай, огладила кружево на груди четвертого размера. – И вы можете подобрать актеров…

Все ясно, планы претерпели коррективы. Теперь Милочка видела себя не только Золушкой, но и возможной претенденткой на главную роль будущего кинематографического шедевра.

Арина передвинула вазу с розами в центр столика, потянулась за салфеткой для полировки стеклянной ножки. От Милочки сейчас, похоже, мало толку.

– Эй… – За столиком у окна послышалось деликатное покашливание, таким образом прораб намекал на свою яичницу. – Девушка, можно мне?..

Арина забрала со стойки поднос, выставила перед прорабом его заказ.

– И моим парням, – напомнил он.

Вблизи его волосы оказались не серыми, а серо-пепельными. «Как волчья шерсть…» – подумалось некстати, и Арина вздрогнула.

– Все в порядке? – Прораб смотрел на нее внимательными серыми глазами, теребил ворот черной футболки, как будто она ему жала, а ветровку свою так и не снял. Видимо, не обучен манерам.

– В полном. – Арина нашла в себе силы улыбнуться. – Три порции яичницы с беконом, свежий салат и… – Она вопросительно приподняла брови, точно так же, как недавно Милочка.

– И двойной кофе с этими вашими пирожками.

– С какими пирожками?

– С теми, которые вы сами только что ели.

– Это не пирожки, это круассаны.

– Мне без разницы. По четыре штуки на брата, пожалуйста. Девушка… – прораб легонько хлопнул по столу. Ладонь была широкая, с длинными пальцами. Интересно, чем занимаются прорабы?

– Я вас слушаю. – Арина продолжала улыбаться.

– Значит, по четыре пирожка на брата. – Он упрямо продолжал называть круассаны пирожками. – Мне двойной кофе без сахара, а моим парням сладкий чай. Только черный, зеленый они не пьют. Вы меня поняли, девушка?

– Меня зовут Арина, и я вас отлично поняла. Вам двойной кофе без сахара, а вашим парням – сладкий черный чай.

Прораб кивнул, и снова отвернулся к окну.

Рабочий день начался. Жизнь била ключом. Милочка готовилась к главной роли, а сама Арина понятия не имела, как жить дальше. Для начала нужно установить новый замок, попросить кого-нибудь из парней прораба. Вчера, когда она угощала их бутербродами, они показались ей нормальными ребятами. Решено, в обеденный перерыв купит новый замок и договорится с кем-нибудь из рабочих. И спать она теперь будет вполглаза. Или вообще не будет спать. По крайней мере до тех пор, пока не решит, как жить дальше…

А в десять утра жизнь сделалась еще более занимательной. Приехала Евгения. Загадочная, вся в черном, в шляпке с вуалью, дыша духами у туманами… Или нет, туманы нынче уже не актуальны, нынче в фаворе дым от горящих торфяников. Тот самый, который превращает мир за окном в выцветшую черно-белую фотографию. Евгения привычно замерла в дверях, осматривая свои владения, задержала взгляд на алтарном столике и вазе с цветами, кивнула Арине и Милочке. А потом навстречу ей шагнул Ник Злотников. Он улыбался чуть смущенно, наверное, робел в присутствии звезды российского детектива, но выглядел по-прежнему весьма эффектно. Он казался бы еще эффектнее, если бы держал в руках розы, но розы стояли в вазе на алтарном столике.

– Евгения… – сказал он полуутвердительно-полувопросительно. – Евгения Станиславовна?

– Можно просто Евгения, – разрешила она и изящным жестом откинула с лица вуаль. – Мы знакомы? – В голосе хозяйки слышалась растерянность, словно она недоумевала, как могла забыть такого мужчину.

– Заочно. Я Ник Злотников, это я звонил вам из Москвы. Помните?

Конечно, она помнила! Еще бы ей забыть такое! Арина наблюдала, как меняется в лице Евгения. Как в зеленых глазах, облагороженных цветными контактными линзами, вспыхивает огонек понимания, а ярко-алые губы складываются в чуть ироничную улыбку. Она помнила разговор, но никак не рассчитывала, что представитель кинокомпании вот так быстро явится в Дымный Лог и окажется так чертовски, так упоительно хорош.

– Что-то такое припоминаю.

Стоящая за стойкой Милочка нервно и многозначительно дрыгнула ногой. Жест этот, видимый только Арине, означал крайнюю степень презрения. Припоминает она…

– Я решил, что не стоит откладывать серьезные дела в долгий ящик. – Николас замер всего в нескольких шагах от Евгении, словно обдумывая, как поступить дальше.

– Я рада! – Улыбка Евгении из ироничной сделалась приветливой. – Будем знакомы! – И она протянула руку, ладонью вниз, явно не для рукопожатия, а для поцелуя.

Милочка снова дрыгнула ногой и едва не разбила бокал, который протирала льняной салфеткой.

– Я тоже очень рад. – Николас мгновение, всего сотую долю секунды, поколебался, а потом коснулся губами унизанных серебряными кольцами пальцев. На аристократически бледных щеках Евгении вспыхнул совсем не аристократический, свекольного цвета румянец.