Истерия, или верните мне моё тело (СИ) - "Mad Fan" - Страница 3

- Люк Варнер, 1903 года рождения, скончался в 1968. Пойдёт?

- Пойдёт! – воскликнул Эмметт. – Сорок лет прошло, этот точно не вылезет.

И все свои запасы еды друзья разложили на могиле покойного Люка Варнера.

- И долго мы здесь будем? – спросила Белла.

- Пока Элис не перестанет бояться и не спляшет нам стриптиз на могиле, – ухмыльнулся МакКартни.

- Придурок, – огрызнулась Элис, – я и так уже не боюсь, а стриптиз танцевать не буду.

Все взяли в руки бутылки с виски.

- Я! Давайте я скажу тост! – воскликнула Розали.

- Ну, давай, – поддержал её Эдвард.

- У нас есть пустая хата на месяц, так давайте выпьем, чтобы это был самый охрененный месяц в нашей жизни! Самый охрененный май! – сказала блондинка.

- Чтоб не один, чтоб у нас ещё дофига было таких месяцев! – добавил Эмметт. Все чокнулись и выпили, после чего начали закусывать и закуривать.

- Кстати, – засмеялся Эдвард, – когда будем уходить, надо будет посчитаться, чтоб никто лишний не прибавился.

Все засмеялись.

- А прикиньте, – смеялся Джаспер, – пришли вшестером, а уйдем всемером.

- Не-ет, – закачал головой Эмметт, – не всемером, а вдвенадцатером – по жмурику на рыло.

Друзья засмеялись ещё больше.

Так они ещё какое-то время пили, курили, веселились и шумели. Вдруг Элис резко перестала смеяться, уставившись в одну точку. Все замолчали и взглянули туда же, куда смотрела девушка. В трёх метрах от них стояла старенькая, сгорбленная, морщинистая старушка, опираясь на палку.

- Грех, грех, очень большой грех, – бормотала она, глядя на компанию, от чего девчонкам стало не по себе.

- Тебе чего, старушка? – спросил Джаспер.

- Грех! Души мертвых беспокоите! Большой грех! – крикнула старуха.

- Да нет, мы к ним в гости зашли, – усмехнулся Эмметт. – А ты не стой там, или иди, куда шла, или давай к нам, мы и тебе плеснём в стаканчик!

- Дурак, – шикнула на него Элис.

- Вы свои души берегите! – ещё раз крикнула старуха, и, развернувшись, побрела прочь, бормоча:

- Грех, грех… берегите свои души…

- Вот и всё! – Эмметт пытался поднять поникшее настроение друзей. – Ушла старушка! Гуляем дальше!

- Да чего-то уже не хочется, – пробормотала Элис.

- Может, пошли уже отсюда? – предложила Розали.

- Да ладно вам, допьём и потом пойдём, – сказал Эдвард. И друзья продолжили пить, только уже не так весело, как раньше.

Распив все бутылки и съев всю закуску, школьники забрали оставшиеся сигареты и, шатаясь на ногах, начали выбираться с кладбища. Дойдя до машины, они начали рассаживаться: Эмметт за руль, рядом с ним на переднее сидение с трудом влезли Белла и Элис, на заднем – сели Эдвард, Розали и Джаспер. И снова громкая музыка, веселье и сигареты. Эмметт завел машину и тронулся.

Набрав скорость, он прокричал, перекрикивая музыку:

- Ну, чё, Белла?! Боремся со страхом?! – После чего добавил скорость и начал крутить руль в разные стороны.

Машина неслась зигзагом по пустой, ночной дороге, под весёлый визг пьяной компании.

- Закрой крышу! – закричала Белла. – Мозги выдувает!

Впереди был мост через реку. Подлетая к нему, Эмметт закрыл крышу. На средине моста он не справился с управлением, машину понесло и, сбив бортик моста, автомобиль, под испуганный вопль пассажиров внутри, полетел в реку.

Глава 2. Кошмарный сон или массовый психоз?

Раннее утро. На берегу форкской реки лежали без сознания шесть мокрых подростков. Первой сознание решило посетить Беллу.

«Моя башка!» - это была её первая мысль, так как голова словно раскалывалась пополам. Вторым неприятным ощущением были мокрая одежда и холодный песок. В мыслях сразу же пронеслись воспоминания о прошлом вечере, ночи на кладбище и… аварии. Девушку сразу накрыло беспокойство за себя и за остальных: «Все ли живы и невредимы?». По собственным ощущениям, она, вроде бы, была в порядке, не считая жуткого похмелья в голове.

«А остальные?» - с этой мыслью Белла резко открыла глаза. Увидела лежащих друзей, с трудом поднялась. Осмотрелась, вот Элис, Эмметт, Эдвард, Розали и… В тот момент она почувствовала, как земля уходит из-под ног, как волосы на голове зашевелились от ужаса, душа унеслась в пятки, а сердце пропустило удар. Девушка увидела своё собственное тело! Тело, которое она наблюдала со стороны, как посторонний человек…

Белла резко зажмурилась. «Глюк! Глюк! Глюк! Похмельный глюк! - подумала она в отчаянии. – Сейчас я открою глаза и всё будет в порядке… И мы ещё с друзьями поржём с того, как меня проглючило... Так, всё. Раз. Два. Три». Она открыла глаза - глюк не исчез. Белла в панике схватилась за голову и почувствовала, вместо своих мягких, длинных волос, более жесткие и намного короче волосы, длинной чуть ниже ушей. Сами собой её руки начали опускаться ниже, и, вместо мягкой женской груди, она ощутила твердые, чуть выпуклые мышцы. Мозг девушки словно взорвало от ужаса, и она истошно закричала, хватаясь руками за лицо. Услышав, что орёт мужским голосом, Белла рухнула на колени, продолжая кричать ещё сильнее.

Её пронзительный, истошный крик прорезался в сознания остальных. «Какого хрена Джаспер орёт?» - подумал Эдвард. Все буквально одновременно открыли глаза, поднялись, в положение сидя, и, посмотрев друг на друга, заорали так же отчаянно, как и Белла.

И кладбище, и река, и мост, были при выезде из города, далеко от жилых домов. И если бы кто-то в такую рань, в тот момент, оказался около реки, то сильно б удивился, увидев, как шесть подростков, сидя на песке и смотря друг на друга, орут так, словно их режут. Лицо каждого было искажено от ужаса, в глазах каждого читались шок, паника, истерика. Каждый из них видел перед собой четверых друзей и пятое, своё собственное тело.

От крика, голоса друзей начали садиться и хрипнуть. Первым в себя пришёл Эдвард, он медленно вытянул руки вперёд, будто прося других успокоиться.

- Тихо… - начал он и тут же замолчал, ужаснувшись своего женского голоса. Все постепенно замолчали, ощупывая и осматривая себя. Каждый из них чувствовал, как дрожит всем телом от страха. Никто в тот момент не чувствовал ни холода, ни похмелья, всё ушло на второй план, по сравнению с ужасом, сковывающим всё тело.