Сон в красном тереме. Т. 3. Гл. LXXXI — СХХ. - Цао Сюэцинь - Страница 57

• Предыдущая
• 57/143
• Следующая

— Глупышка! — ласково сказала Ли Вань. — Сейчас не время плакать! Почему не приготовили саван для барышни и не переодели ее? Неужели она уйдет из нашего мира такой же голой, как явилась сюда?

Цзыцзюань еще громче заплакала. Ли Вань, сдерживая волнение, похлопывала девушку по плечу и, утирая слезы, утешала ее:

— Милое дитя! Своими слезами ты меня еще больше расстраиваешь! Скорее приготовь необходимые вещи! Главное — все сделать вовремя!

Кто-то стремительно вбежал в комнату. От неожиданности Ли Вань вздрогнула и тут увидела, что это Пинъэр. Оглядев всех, девушка не на шутку перепугалась.

— Ты зачем здесь? — спросила Ли Вань. — Почему не с госпожами?

В это время на пороге появилась жена Линь Чжисяо.

— Моя госпожа очень беспокоится о барышне Линь Дайюй, — промолвила Пинъэр, — и велела мне присмотреть за ней. Но раз уж вы здесь, моя госпожа может спокойно заниматься своими делами.

Ли Вань кивнула.

— Я хочу взглянуть на барышню Линь, — сказала Пинъэр и прошла во внутреннюю комнату. Стоило ей увидеть Дайюй, как из глаз полились слезы.

Ли Вань тем временем говорила жене Линь Чжисяо:

— Ты пришла как раз кстати! Вели экономкам все приготовить для похорон барышни Линь Дайюй! А потом мне доложишь, к госпожам ходить незачем!

Жена Линь Чжисяо поддакнула, но с места не двинулась.

— Хочешь что-то сказать? — спросила Ли Вань.

Женщина замялась, а после произнесла:

— Вторая госпожа Фэнцзе только что разговаривала со старой госпожой, им на некоторое время нужна барышня Цзыцзюань.

— Тетушка Линь! — вскричала Цзыцзюань, не дожидаясь, пока Ли Вань ответит. — Прошу вас, оставьте нас в покое!.. Когда умрет барышня, мы, разумеется, перейдем в ваше распоряжение и тогда все, что нужно…

Цзыцзюань смутилась, умолкла, а потом, как бы извиняясь, договорила:

— А сейчас мы не отходим от барышни. Она все время меня зовет.

— В самом деле! Видимо, в прежней жизни барышня Линь самой судьбой была связана с этой девочкой. Она ее ни на минуту не отпускает, — подтвердила Ли Вань. — А вот к Сюэянь барышня равнодушна, хотя и привезла ее с собой.

Если возражение Цзыцзюань не возымело действия на жену Линь Чжисяо, то слова Ли Вань ее озадачили, и она не знала, что отвечать. Глядя на Цзыцзюань, которая рыдала, как плакальщица на похоронах, жена Линь Чжисяо с усмешкой промолвила:

— Болтовню барышни Цзыцзюань можно не принимать всерьез, но как я доложу старой госпоже о том, что сказали вы? Да и как заикнуться об этом второй госпоже Фэнцзе?!

В это время из внутренней комнаты, утирая слезы, вышла Пинъэр и, услышав последние слова жены Линь Чжисяо, спросила:

— О чем это вы боитесь заикнуться второй госпоже?

Линь Чжисяо ответила. Пинъэр подумала и сказала:

— Но ведь можно послать Сюэянь.

— Думаешь, можно? — усомнилась Ли Вань.

Пинъэр что-то шепнула Ли Вань на ухо.

Ли Вань кивнула и сказала:

— И в самом деле, пусть идет Сюэянь.

— Барышня Сюэянь? — удивленно спросила жена Линь Чжисяо, оборачиваясь к Пинъэр.

— А почему бы и нет? Не все ли равно, она или Цзыцзюань! — промолвила Пинъэр.

— В таком случае пусть немедля идет со мной, — сказала жена Линь Чжисяо. — Мне нужно доложить старой госпоже и второй госпоже Фэнцзе, что Цзыцзюань заменили на Сюэянь. А поскольку придумали это старшая госпожа Ли Вань и вы, барышня, надеюсь, вы объясните второй госпоже, что я ни при чем.

— Хороша! — воскликнула Ли Вань. — Жизнь прожила, а боишься взять на себя такой пустяк!

— Да не боюсь я, — улыбнулась жена Линь Чжисяо. — Но это приказ старшей госпожи и второй госпожи Фэнцзе, и тут не поймешь, почему они хотят сделать что-либо так, а не иначе. Поэтому я и вынуждена сослаться на вас и барышню Пинъэр.

Пинъэр между тем позвала Сюэянь.

Надо сказать, что в последнее время Дайюй почти не пользовалась услугами Сюэянь, считая ее нерасторопной и глупой, и Сюэянь охладела к барышне. Поэтому она не возразила ни слова и стала собираться.

Пинъэр велела девочке надеть новое платье и следовать за женой Линь Чжисяо. Сама же она поговорила еще немного с Ли Вань и тоже собралась уходить. Ли Вань велела ей напомнить жене Линь Чжисяо, чтобы та попросила мужа сделать необходимые приготовления к похоронам Дайюй.

Выйдя из дому, Пинъэр за поворотом дорожки увидела жену Линь Чжисяо и Сюэянь и окликнула их.

— Девочку отведу я, — сказала она жене Линь Чжисяо, — а ты передай мужу, чтобы приготовил все необходимое для похорон барышни Линь. Я сама доложу второй госпоже Фэнцзе.

Жена Линь Чжисяо не возражала и пошла к себе, а Пинъэр отвела Сюэянь в дом, приготовленный для новобрачных, и объяснила, почему вместо Цзыцзюань пришла Сюэянь.

Когда Сюэянь увидела приготовления к свадьбе, она вспомнила о своей барышне и сердце сжалось от боли, но при матушке Цзя и Фэнцзе она не решалась показывать свое горе.

«И зачем только я им понадобилась? — думала Сюэянь. — Впрочем, посмотрим. Прежде Баоюй был неразлучен с моей барышней, но теперь они перестали видеться, и я не знаю, болен он или притворяется. Может быть, чтобы не рассердить барышню, он нарочно сказал, будто утерял свою яшму, и прикидывается сумасшедшим, надеясь, что барышня охладеет к нему, и он сможет спокойно жениться на барышне Баочай. Погляжу, что он будет делать при мне! Неужели опять станет строить из себя дурака?»

Сюэянь тихонько пробралась к дверям комнаты, где был Баоюй, и заглянула внутрь.

Надо сказать, что здоровье юноши теперь с каждым днем улучшалось. Блаженство наполнило душу, когда он узнал, что его женят на Дайюй. Разум прояснился, только прежней проницательности не было, и Фэнцзе решила, что его легко обмануть. Баоюй с нетерпением ждал встречи с Дайюй, и когда ему сообщили, что нынче свадьба, радости его не было предела. Хоть временами его речь и казалась бессвязной, в общем он производил впечатление здорового человека. Поэтому Сюэянь рассердилась на Баоюя, ей стало обидно за свою барышню, и она поспешила скрыться. Сюэянь не знала, что творится в душе юноши.

Между тем Баоюй облачился во все новое и пошел в комнату госпожи Ван. Глядя на хлопочущих госпожу Ю и Фэнцзе, он с нетерпением дожидался счастливого часа.

— Сестрица Линь прибудет сюда из сада? — то и дело спрашивал он Сижэнь. — Все давно в хлопотах, а ее до сих пор нет.

— Ждут, когда наступит счастливый час, — отвечала Сижэнь.

Потом он услышал, как Фэнцзе сказала госпоже Ван:

— У нас траур, и приглашать музыкантов нельзя. Но совершить церемонию поклонения Небу и Земле без музыки — значит нарушить обычай. Поэтому я созвала женщин, которые живут у нас в доме и когда-то учились музыке и актерскому искусству, — пусть сыграют. Это оживит праздник.

— Да, да, конечно, — кивнула госпожа Ван.

Вскоре в ворота под нежные звуки музыки внесли большой паланкин. Впереди шли люди, держа в руках двенадцать пар фонарей. Все выглядело необычайно торжественно и красиво.

Распорядитель брачной церемонии попросил невесту выйти из паланкина. Лица ее Баоюй не видел, оно было скрыто покрывалом, и сваха, одетая во все красное, поддерживала ее под руку.

С другой стороны ее держала под руку… Сюэянь!..

«Почему не Цзыцзюань? — мелькнуло в голове Баоюя, но он тут же подумал: — Да ведь Сюэянь сестрица привезла из дома, и потому она должна быть на свадьбе».

В общем, появление Сюэянь обрадовало его не меньше, чем если бы он увидел саму Дайюй.

Началась брачная церемония. Новобрачные поклонились Небу и Земле, затем отвесили четыре поклона матушке Цзя, потом Цзя Чжэну и госпоже Ван. После церемонии новобрачных проводили в отведенные для них покои. О том, как молодых усадили под полог, осыпали зерном, и об остальных обрядах, которые свято чтили в семье Цзя из поколения в поколение, мы рассказывать подробно не будем.

Свадьба была устроена по желанию матушки Цзя, и Цзя Чжэн ни во что не вмешивался — он верил, что женитьба поможет Баоюю выздороветь, и сегодня убедился в том, что надежды его оправдались. Баоюй выглядел совершенно нормальным.

• Предыдущая
• 57/143
• Следующая