Герои по ту сторону: Миттельшпиль - Солнцева Алина Алексеевна - Страница 43

     Серебристый туман. Повсюду, куда не посмотри. Вероника поёжилась. Казалось, что-то закутало её в кокон, настолько близко от глаз завис туман. Она подняла руку на уровне плеч, и та увязла в дымке. Получается, не видно уже на пять-десять сантиметров вперёд

     Это было до ужаса странно. Ни звуков, ни каких-то очертаний вдалеке, ни самого «вдалеке». Оглушающая тишина и серебряный туман. Больше ничего.

     Вероника потёрла глаза. Ничего не поменялось.

     Как там боги говорили? Чтобы ориентироваться здесь, нужны Дары света и тьмы. Надо попробовать один из них.

     Вероника зажмурилась и воззвала к теням. Откликнулся сам воздух, сам туман вокруг, словно он был одной сплошной тенью. Вероника протянула руку и поняла, что может взять немного тьмы из воздуха и что-то с ней сделать. Тени здесь были осязаемыми, очень приятными и мягкими на ощупь. Словно вата. Так и хотелось слепить из неё что-нибудь, какую-нибудь мягкую игрушку…

     Не время отвлекаться, сказала себе Вероника. Она взяла тьму и попыталась придать ей форму очков. Получилось с первой попытки. Вероника неловко нацепила очки на нос и открыла глаза.

     Туман преобразился. Теперь он был молочно-белым и испускал мягкий, белый свет, навевавший воспоминания о звёздах. Дымка по-прежнему была густой.

     Похоже, без Дара Максима здесь не обойтись. Видимо, если смотреть через два сразу, через тени и свет, туман отступит…

     Сердце на мгновение замерло. И как найти остальных?

     – Элиот? – робко позвала Вероника. – Макс?

     Она не услышала своего голоса.

     Сердце заколотилось с такой силой, словно собиралось вот-вот выскочить из груди.

     Вероника с ужасом поняла, что потерялась в тумане. Позвать нельзя – тишина не позволяет. Идти на ощупь? Куда? А если остальные сейчас бродят так же, не зная, где и в какую сторону?

     «Аден?» – мысленно воззвала она.

     Никто не ответил.

     Вероника опустилась на землю – или на пол, не было видно – и зажмурилась. Отчаяние постепенно проступало из потаенных уголков души, затапливая сознание.

     Кто бы знал, что их путешествие закончится в первые же секунды, да ещё и так глупо…

     [1] Against the Current – Wasteland.

     [2] «Outside we're lonely but we are free» - строка из песни Against the Current – Outsiders, вольный авторский перевод.

     Похоже, выхода нет.

     Казалось, само пространство-время сжалось до крошечного кокона, границы которого неуловимо растворялись в серебристой дымке. Звенящая тишина оглушала. В голову лезли ужасные мысли. Что, если она потерялась и навсегда останется здесь, в полном одиночестве?

     Сердце замерло на мгновение.

     Разум сам провёл логичные параллели.

     Вероника зажмурилась.

     Вот так себя чувствовал Аден в первые мгновения после того, как закрыл глаза и отключился от реального мира? Один, совершенно один, в полной темноте и тишине. Нет никого рядом, и никогда не будет. Ты в плену разума, в плену призраков прошлого, взывающих из глубины души, протягивающих к тебе скользкие, холодные руки. Кажется, ещё мгновение – и они дотянутся, заразят своей тьмой. Беспросветной. Безнадёжной. Бесконечной.

     Аден. Первый призрак. Она так и не сказала ему, что любит. Наверное, с того самого момента, как они впервые откровенно поговорили при свете полярного сияния. Аден пообещал тогда рассказать всё, а вместо этого выслушал её и даже пошутил, чтобы сгладить неловкость. Пошутил в своём стиле. Чтобы отстраниться, чтобы она разозлилась и думать забыла о нём, чтобы обратила внимание на другого. Он защищал её всегда, даже от самого себя. Проклятого бога, парии, изгнанника – того, кто не имел права связываться с Одарённой. И как только его простили, он вернулся. Вернулся, чтобы снова напомнить о себе, сообщить о том, что больше не будет защищать её от своей тьмы. Что теперь он – свет.

     Но было слишком поздно, ведь она уже решилась…

     Джереми. Второй призрак. Тот, кто любил её, но не признавался в этом всерьёз. Тот, кто помог ей обрести себя, поверить в себя, понять, что не происхождение определяет судьбу человека, а он сам. Тот, кто до последнего был рядом. И как она ему отплатила?

     Джереми погиб потому, что защищал её.

     Каждый, кто стремился её защищать, страдал. Тот же Джереми, например. Или Аден, когда не мог забрать её от Деланея той проклятой ночью. Она не чувствовала этого, но видела в глубине родных карих глаз. Слышала, как он поклялся тем, ради чего провёл во тьме сто пятьдесят лет – своей жизнью – что не позволит Деланею забрать её с собой…

     Отец. Третий призрак. Бог, ставший смертным по её вине. Он ещё не успел броситься грудью на её защиту, но кто знает? Джина уже пыталась играть его образом в кошмарах. Быть может, она и на него нацелилась?

     Но и без этого на плечах лежал достаточный груз вины. Отец был богом. Был бессмертным. Был Столпом. Пустые теперь слова, не имеющие значения. Человек. Всего лишь человек. Хрупкий, наивный, не понимающий, чего от него хотят. Не знающий ничего о мире людей…

     Четвёртый. Алина, с которой она вроде наладила отношения, но снова стала мало общаться. Пятый. Санни, с которой они могли бы стать подругами, но что-то снова не заладилось. Шестой. Мать, которую она бросила там, в Воронеже. Сбежала и почти перестала общаться – письма раз в полгода не в счёт. Седьмой. Брат, с которым она окончательно растеряла контакты…

     Призраки появлялись и появлялись. Прикосновение каждого из них понижало температуру тела, и Веронике казалось, что она вот-вот заледенеет. Самое страшное – ей не было страшно. Это заслуженно. Это всё заслуженно…

     Она сжалась в комок, словно это могло помочь согреться. Или немного продлить агонию…

     «Ника?»

     Что это? Голос Адена? Вероника оглянулась по сторонам, но ничего не было видно, кроме серебристого тумана.

     «Ника!»

     Она не знала, сколько времени здесь находится, но по ощущениям казалось, что не меньше получаса. Наверное. Теневые очки растаяли давно. Где он был столько времени? И вообще, точно ли это он? Никто же не знает, что тут творится на самом деле. Вдруг в тумане скрываются монстры, подражающие голосу близких…

     «Ника! Ну же! Ты же слышишь меня!»

     Вероника покачала головой. Нет, это точно не наваждение. Аден взывал к ней по телепатическому каналу. Она поднялась на ноги, обернулась в какую-то сторону – туда, откуда вроде как шёл голос – и сложила руки рупором.

     – Я здесь! – закричала она.

     Её глаза осветились синим.

     Туман вокруг всколыхнулся. Это было похоже на волны жара, поднимающиеся из земли, только поблёскивающие, серебристые. Вероника невольно отступила на пару шагов и оглянулась по сторонам. Туман дрожал повсюду. Становилось жарко.

     – Не двигайся! – велел совсем рядом голос Адена.

     Вероника замерла. Ужасно хотелось оглянуться, но она не решилась.

     Туман прорезало лезвие красного пламени. Дымка разлеталась клочьями и таяла, обнажая ровную серую поверхность. Пламя обрисовало небольшой круг и взметнулось ввысь, разгоняя остатки серебристого тумана. Вероника машинально проследила взглядом – наверху дымка накрывала их непроницаемым куполом.

     Аден действительно оказался рядом, только в другой стороне – примерно посередине круга. В паре метров от него обнаружились Максим и Элиот, изумлённо оглядывающиеся по сторонам. Похоже, они тоже думали, что потерялись.

     Ощущение реальности вернулось так резко, словно Веронику толкнули в неё, как в море вдалеке от берега, без предупреждения и страховки. Призраки, стоявшие всё это время рядом, растаяли. С плеч словно сняли груз тяжестью с целый мир. Вероника вдохнула полной грудью воздух без запахов. Совсем без запахов.