Последний дубль Декстера - Линдсей Джеффри - Страница 10

Однако ответа я так и не получил, тем более от Чейза – тот вообще отвернулся с таким видом, словно забыл о том, что в помещении находится кто-то кроме него. Он смотрел куда-то в пространство, склонив голову чуть набок, как будто прислушиваясь к какой-то слышной одному ему мелодии. Потом вздохнул и повернулся ко мне.

– Ну что ж, – произнес Чейз как ни в чем не бывало. – Желаю вам хорошо провести выходные. С женой и… и детишками. – Он хлопнул меня по плечу, на мгновение сжал его и вышел из лаборатории в теплую флоридскую ночь.

Всю дорогу из лаборатории до машины я размышлял о Чейзе и его странном поведении. Этот тип был явно сложнее, чем казалось на первый взгляд, в его душе таились страсти, которые он тщательно скрывал под маской самовлюбленного болванчика. Точнее, этих масок у него наверняка имелось несколько, по одной на каждую из потаенных страстей. Ну, например, почему он так не выносит Джекки? Возможно, это часть их спора за лидерство. Наверняка ему приходится скрывать все, что не укладывается в образ крутого, но не лишенного человеческих чувств мачо. Поэтому Чейз не может позволить, чтобы кто-нибудь заподозрил его в пристрастии к маленьким пушистым собачкам или чтению сентиментальных романов. Если про это узнает широкая публика – он рискует лишиться карьеры. На него могут прилепить ярлык педика… или, не дай бог, либерала! Нет, ни за что!

Впрочем, по большому счету это не значило ровным счетом ничего. Все закидоны Чейза – лишь крошечная толика из дурацких противоречий, в совокупности составляющих человеческую натуру, и думать о них наверняка не так интересно, чем предвкушать то, что, должно быть, приготовила на ужин Рита.

Я завел машину и направил ее в веселый и беспощадный транспортный поток вечернего Майами.

Поскольку я застрял на месте преступления допоздна, домой я вернулся, когда время ужина давно прошло. Прихожая оказалась загромождена тремя штабелями картонных коробок, которых еще утром там не было, и мне пришлось едва ли не расплющиться о них, чтобы закрыть за собой дверь. Мы с Ритой воспользовались кризисом на рынке недвижимости и прикупили себе дом больше нынешнего и в придачу с бассейном. Правда, ради этих царских хором нам пришлось горбатиться на работе, зато комнат в новом доме было больше, ну и собственный бассейн, и даже кирпичный очаг на лужайке. А что потом? Потом мы стали ждать.

В местном отделении банка нам дали номер телефона. Мы позвонили по нему, и наш звонок переадресовали куда-то в Айову, где робот зачитал нам замысловатое меню, проиграл несколько раз какой-то мотивчик, а потом отключился. Мы перезвонили, перепробовали все позиции меню и в итоге попали-таки на живой человеческий голос. Он сообщил, что ему очень жаль, но он ничем не может помочь, что нам нужно действовать через местное отделение, после чего тоже отключился.

Мы снова позвонили в местное отделение, и нам объяснили, что их банк только что куплен другим, более крупным, и теперь, когда слияние завершено, все станет быстрее и проще.

Мы позвонили в местное отделение нового банка, и нам снова зачитали замысловатое меню, поиграли музыку и отключились.

Те, кто меня знают, подтвердят вам, что я человек тихий и терпеливый, но в истории моего общения с замечательной финансовой системой нашей великой страны не раз и не два случались ситуации, при которых я испытывал серьезное искушение упаковать в сумку несколько рулонов изоленты и разделочный нож, дабы решить наши проблемы быстрым и эффективным способом. Однако, к счастью для всех, после восемнадцати встреч с восемнадцатью разными заместителями председателя совета директоров, повторявшими примерно одну и ту же бесполезную для них фразу, за дело взялась Рита. Свою трудовую биографию она провела в мире бюрократов и Большого Доллара, поэтому знает, как там все устроено. В конце концов она отыскала нужного человека, позвонила по нужному телефону, заполнила нужную анкету, отнесла ее в нужную контору, и бумажная карусель закрутилась как надо.

А потом мы снова принялись ждать.

Прошло еще несколько месяцев, на протяжении которых банк старательно терял бумаги, забывал заполнять бланки, после чего посылал нам угрожающие письма с требованием немыслимых оплат за услуги, которых он нам никогда не оказывал и о которых мы даже не слышали. Однако, как ни удивительно, настойчивость Риты одолела и эти невзгоды, банк в итоге продрался сквозь все свои бюрократические препоны и неохотно оформил бумаги, подтверждающие переход нового дома в нашу собственность.

День переезда надвигался прямо-таки стремительно. До него оставалось только две недели, и Рита использовала все свое свободное время, чтобы упаковывать наши вещи в картонные коробки, заматывать коробки скотчем, нумеровать их разноцветными фломастерами – каждый цвет соответствовал своей комнате в новом доме – и складывать их аккуратными штабелями.

Однако прорвавшись сквозь баррикаду из коробок в гостиную, где мирно посапывала в своем манежике Лили-Энн, я обнаружил, что Рита посвятила этот вечер не только упаковке коробок. Одного неглубокого вдоха хватило, чтобы мой рот переполнился слюной от аромата жареной свинины – одного из фирменных блюд Риты. Наверняка они оставили мне тарелку, и при мысли об этом мое слюноотделение только усилилось. Поэтому я не стал задерживаться в гостиной, а сразу поспешил на кухню.

Рита стояла у раковины и, натянув голубые резиновые перчатки, драила сковородку. Рядом с ней с кислой миной на личике вытирала тарелки Эстор. Рита подняла взгляд и нахмурилась.

– О, Декстер, – сказала она. – Неужели ты наконец приехал?

– Полагаю, что так, – отозвался я. – Моя машина у крыльца.

– Ты не позвонил, – заметила она. – Я не знала, будешь ли… Эстор, бога ради, чуть-чуть быстрее! Я не знала, когда ты приедешь, – договорила она тоном сурового прокурора.

Что ж, все так. Я не позвонил, потому что просто забыл. Ну конечно, мои мысли занимали Чейз, и Джекки, и, само собой, эта восхитительно-жуткая находка в мусорном контейнере, поэтому про звонок я даже не подумал. Пожалуй, я считал само собой разумеющимся то, что Рита будет ждать меня, оставив немного еды.

Однако если судить по ее взгляду, возможно, я и ошибался. Видите ли, человеческие отношения, в особенности все, что касается института брака, для меня неизвестная планета. Ясное дело, я должен был хотя бы позвонить и предупредить, что задержусь, – но кто же знал, что последствия этой моей оплошности могут стать столь катастрофическими? Возможно ли такое, чтобы где-то не стояла тарелка с именем Декстера, полная жареной свинины и чего там еще восхитительного к ней прилагается? Воистину, уготованная мне участь страшнее смерти… ну, по крайней мере, чьей-нибудь другой смерти.

– У нас сегодня день просто жуткий выдался, – объяснил я. – Поздний вызов, после перерыва на ленч.

– Что ж, – вздохнула Рита. – Но мне-то надо знать, когда ты возвращаешься. Довольно, Эстор. Скажи Коди, пусть идет в ванну.

– Я тоже хочу в ванну, – заявила Эстор.

– Ты плещешься до бесконечности, – возразила Рита. – Коди искупается за десять минут, а потом плескайся на здоровье.

– Ага! И чтоб вся ванна была в его прыщах! – возмутилась Эстор.

Рита покачала указательным пальцем и произнесла:

– Ступай.

– Извини, – сказал я Рите. Эстор прошмыгнула мимо меня к двери олицетворением Мисс-Разгневанная-Младшеклассница-2012. – Нет, правда, мы капитально на работе застряли, и… кстати, свинины-то не осталось, а?

– Уже, можно сказать, спать пора, – ответила Рита, с грохотом ставя сковородку на сушилку. – И мы вроде бы собирались посмотреть новые серии про пингвинов, помнишь?

Теперь, когда она об этом упомянула, вспомнил и я: действительно, мы договаривались провести время, как и положено добропорядочной семье, у голубого экрана. В нормальной ситуации я бы относился к этому как к очередной занудной обязанности, одной из тех, что я никак не мог избежать ради поддержания камуфляжа: Папочка Декстер, столп семейной жизни. Однако в сложившихся обстоятельствах мне показалось, что Рита старательно избегает единственной по-настоящему важной темы: осталось немного жареной свинины или нет?