Ловушка для Черного Рейдера - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 12

— И да, и нет, — ответил всерьез уже озадаченный капитан Дергунов. — Кем конкретно задержаны, не знаете? И один, и другой?

— Ну, Филиппова, как я сказал, вызвали в Пригородный, и он пока он не появлялся. А про Маркина ничего не могу сказать. Вы лучше, товарищ капитан, с нашим начальством поговорите. Зам-комбата Пронкин Алексей Ефимович. Наш штаб на Нагорной улице.

— Спасибо, я знаю, — кивнул Дергунов и, козырнув, вышел к своей машине — подержанному «опелю-астра». Хоть и старенький, зато иномарка, вроде как и уважения от народа больше…

До Нагорной улицы было далеко, почти на противоположном конце района, и начальство наверняка уже по домам разъехалось, значит, и деловой разговор не получится, а вот автобусный парк, где «хороводились» 28-е номера, ходившие в Богоявленск, был буквально в двух шагах. И это обстоятельство указало участковому дальнейшее направление его движения.

Водитель Васильченко, как узнал Павел Антонович у диспетчера автобусного парка, сегодня не работал, значит, находился дома. Диспетчер, сразу насторожившись, стал выпытывать у милиционера, зачем тому понадобился именно этот водитель? Он работает нормально, замечаний не имеет, чего от него надо? Набедокурил где-нибудь? Вообще-то, от этих переселенцев с Украины всякого можно ожидать, правда, Сергей ни в чем таком пока замечен не был, старательный работник, но все же, зачем?

Дергунов ответил, что водитель может оказаться нужным свидетелем возможного происшествия. Диспетчер сразу спрятал взгляд, словно потеряв к капитану интерес. И это, в свою очередь, напрягло и насторожило капитана. И вдруг явилась мысль:

— А что, разве этого Васильченко сегодня уже искали? — быстро спросил он у диспетчера, и тот не успел спрятать своей растерянности. — Я спрашиваю! — строго сказал Дергунов.

— Да, только не сказали, зачем… — заметно было, что диспетчеру было очень неприятно выдавать какой-то секрет. Возможно, его уже «накачали» более ранние посетители.

— Кто они? Откуда?

— Опера… Из Пригородного ОВД. Сказали, что вроде им прокуратура интересуется. Я чего подумал? Может, у Сереги не все в порядке с регистрацией? У нас с водителями дефицит, а со специалистами — и подавно. Вот и приходится иногда идти не то чтобы на нарушение, но просто на какие-то фактики — несерьезные, конечно, — глаза закрывать. Обычное дело, вы наверняка сами знаете. Тяжело с кадрами. А Серега — ценный кадр, почти двадцать лет на автобусе проработал, там, у себя, в Киеве.

— Понятно, — Дергунов кивнул. — Ну, его регистрация меня не волнует, мне о другом его спросить надо. Не подскажете домашний адрес?

Диспетчер подсказал, и участковый уполномоченный отправился по адресу «ценного кадра», поскольку уже становилось поздновато для визитов…

Сергей Федорович Васильченко собственного жилья не имел. В автобусном парке, где ему, это с его-то опытом, удалось устроиться на работу, могли предложить только комнатку в общежитии, другим жильем парк не обладал. Пришлось снимать тоже комнату, но хоть нормальную, с кухней, в частном секторе. Дорого, но что поделаешь? Да и «удобства» во дворе. Но пообещали «перспективу», и с зарплатой было неплохо. Вот сын пойдет осенью в школу, и жена Катя на работу станет выходить, есть в парке «высокая должность» по уборке служебных помещений. Можно и на полдня. Так и текла жизнь, пока не случилось вчерашнего «обстоятельства».

У Васильченко, у которого на маршруте обычно ездила уже почти знакомая публика, из Богоявленска в Нижний и обратно, — ежедневно, утром и вечером, — никаких происшествий не было. Поэтому его очень удивило, когда двое мужчин, один из которых был в милицейской форме — явно для отвода глаз, прошли по салону и остановились возле симпатичной девушки, которую Сергей уже не раз примечал в салоне. Чего они ей говорили, он не слышал, но она покорно вышла с ними из автобуса и пошла — это видел водитель — к милицейской машине с синей мигалкой на крыше. Дальше автобус повернул налево, и что было сзади, Сергей уже не видел. Однако вопрос со вчерашнего дня остался: зачем девушку высадили так поздно, причем с последнего рейса? Что им от нее надо было?

С утра, поскольку день у него выходной, временами вспоминал про ночной эпизод, но так ничего путного в голову не приходило. Он и бросил думать, да, видно, напрасно. Только принялся за домашние дела — надо было починить калитку, как к нему явились двое, среди которых он узнал одного из вчерашних, но тот явился уже не в форме, а в обычной одежде. Узнал его Сергей, но виду не подал. Просто поинтересовался, чего от него надо, а то ему некогда.

Ну, худо-бедно поговорили, а теперь еще один милиционер прибыл. И с тем же вопросом: не случилось ли чего вчера на последнем рейсе?

Да что они на шею-то садятся?! Сергей и ответил в излишне резкой, может быть, форме, что, если у этого, нового, есть к нему действительно важное дело, пускай выкладывает, а коли нету, так нечего и от дела отрывать! И еще добавил, что ходят тут, мол, делать им нечего… Вот к этой последней фразе и прицепился милицейский капитан.

— Значит, как я вас понял, — строго заговорил он, получив у водителя ответ, что ничего тот вчера не видел, — «ходят тут», говорите? И кто же это ходит, если не секрет?

— Послушайте, товарищ капитан, — уже с просительной интонацией заговорил Сергей, — поймите меня, ничего я вам сказать не могу. Даже если бы и хотел. А я еще и не хочу. И вы не можете меня заставить говорить про то, чего я не видел.

— Разве я просил вас рассказать о том, чего вы не знаете? — удивился Дергунов, он уже понимал, что визитеры до него успели хорошо «поговорить» с Васильченко. — Я вас спрашиваю только о том, что случилось во время последнего вчерашнего рейса?

— Да ничего не случилось! — почти сорвался Сергей. — Отстаньте от меня! Я ничего не видел и не знаю! — он кинул взгляд на испуганную жену и подумал, что, если капитан спросит ее сейчас о чем-нибудь, Катерина не сумеет промолчать. Ее уже и без того напугали, вон, совсем лица нет…

— А зачем вы кричите? — спокойно возразил Дергунов. — Вас так сильно напугали?

— Да! Да! Да! — почти в истерике выкрикивал Сергей. — Напугали, голову свернули! Убили, изнасиловали! Чего вам еще надо от меня?!

Он просто хотел таким подобием истерики переключить внимание милиционера с Кати на себя. И Дергунов понял суть разыгрываемого перед ним спектакля.

— Ну, хорошо, я не стану спрашивать вас ни о чем. Но хочу предупредить и вас, и вашу жену, ну, а с сынишкой — сложнее, он многого не понимает. Дело в том, что вчера, во время вашего рейса, пропала девушка — Нина Крюкова, жительница Богоявленска. Красивая девушка. Говорят, села в ваш автобус, но домой не приехала. С тех пор ее никто не видел. Судя по вашему возбужденному состоянию, вы в курсе этого события. Но, не исключаю, что прибывшие сюда, к вам, недавно оперативные сотрудники из Пригородного ОВД, о чем мне сообщил ваш диспетчер, искали в автопарке именно вас. И по тому, как вы сейчас себя ведете, нашли, верно? Можете не отвечать, и так понятно. Очевидно, они от вас чего-то потребовали. И по тому, как вы переживаете, пригрозили… А вот чем? Ну, что я могу предположить? Наверняка угрожали, если вы откроете рот, сделать что-нибудь с вашей семьей. Это у всех бандитов нормальное явление. А в форме они или нет, с удостоверениями или без них — неважно. Любую форму можно купить на рынке, а удостоверения нарисовать…

Дергунов перевел взгляд с Сергея на Катю, вздохнул и продолжил:

— Итак, они хотели быть уверенными в том, что вы ничего вчера не видели. И вы это подтвердили. И я вас понимаю: семья… Ну, что ж, трудно просить у человека помощи, если он всего боится. Вы вот, смотрю, из одного государства сбежали в другое — там плохо и здесь, оказывается, не лучше, — там совесть молчала и здесь тоже голоска не подает… Живите, Бог с вами. Но вот, когда вашу жену Катю или сына, не знаю, как вы его назвали, украдут, вы же ко мне первому прибежите за помощью. А мне другой такой же вот, вроде вас, крепкий, здоровый мужик ответит: «Нет, Паша, ничего я не видел. А и видел, так не скажу, своя шкура дороже…». И ведь прав будет, верно?