Кандидат на убийство - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 50

— Да уж, не забудь. А то как-то восстанавливать силы надо… — сказал Парфенов, и глаза его почему-то погрустнели.

…Гордеев успел в СИЗО до закрытия. Здесь, к его удивлению, также не стали тянуть волокиту. Видимо, сказался высокий чиновничий статус Варганова. Адвокат съездил за Лизой, и в назначенный час они явились в СИЗО. Лиза купила огромный букет роз.

— Вряд ли это так уж необходимо, — заметил Гордеев, увидев у нее в руках охапку цветов.

— Ничего, — ответила она, — я думаю, отец будет рад.

Когда они подошли к воротам, здесь собралось около десятка корреспондентов, в том числе и с телевидения. Они деловито устанавливали камеры на штативы, протягивали кабели, пытались выбрать хорошую точку съемки.

— Интересно, откуда они узнали, что папу собираются выпускать? — спросила Лиза.

— Понятия не имею, — пожал плечами Гордеев. — На то и журналисты, чтобы разузнавать все раньше всех. Работа у них такая.

— Юрий Петрович, — подскочила к ним молоденькая девчушка с огромным микрофоном, — телевидение, Двадцать пятый канал, программа новостей. Скажите, с Варганова сняты все обвинения?

— Без комментариев, — бросил Гордеев, не замедляя хода.

Заметив Гордеева и Лизу, большинство корреспондентов метнулись к ним.

— Каковы судебные перспективы дела Варганова?

— Каким образом вам удалось добиться изменения меры пресечения?

— Как в тюрьме содержится Варганов, не отразит лось ли заключение на его здоровье?

— Как вы оцениваете состояние российского алкогольного рынка в свете последних скандалов с «Росспиртпромом»? — галдели наперебой журналисты.

— Без комментариев, — повторил Гордеев, и они вошли в ворота СИЗО.

Ждать пришлось недолго. Минут через двадцать появился Виталий Викторович. Лиза, роняя по дороге розы, кинулась на шею отцу.

— Папа! Как ты?

Варганов выглядел молодцом.

— Все отлично! Со мной сидели приличные люди, мы вели высокоинтеллектуальные беседы. Представляешь, профессор высшей математики, кандидат медицинских наук и еще один аспирант. Вот какая почтенная публика пропадает в наших тюрьмах!

— И в чем же их обвиняют? — поинтересовался Гордеев.

— А, ерунда, — махнул рукой Варганов, — профессор свистнул в университетской библиотеке фолиант восемнадцатого века с целью перепродажи и обогащения, кандидат медицинских наук гнал налево морфий, а аспирант обчистил уличный банкомат. В общем, весьма почтенная публика, Я им оставил телевизор, и они были очень довольны.

— Виталий Викторович, хочу предупредить, — обратился Гордеев к Варганову, — у проходной нас ждут журналисты.

— Ну и ну! Откуда же они взялись?

— Журналисты! Они всегда появляются там, где что-то происходит. А то, что вас выпускают на свободу, — большое событие, не сомневаюсь, что об этом сообщат во всех сегодняшних выпусках новостей. Мой вам совет, сейчас никакого общения с прессой.

— А если все же спросят? — Варганов был счастлив, что выходит на свободу, пусть даже ограниченную подпиской о невыезде. Он был рад всем, даже журналистам, которые в силу своей профессии, а не по злому умыслу травили его. Варганов по меньшей мере надеялся на это. — Что отвечать?

— Отвечайте: без комментариев.

— Хорошо, — согласился Варганов с Гордеевым и вопросительно взглянул на контролера. — Куда идти?

Контролер молча кивнул в сторону двери. Варганов подхватил немногочисленные вещи, упакованные в полиэтиленовый пакет, и вышел. Гордеев последовал за ним.

Зимняя темень опустилась рано. Но двор перед проходной СИЗО был ярко освещен. Варганов ступил на залитый светом прямоугольник двора и полной грудью вдохнул сырой, холодный воздух. Снег опять вовсю таял, и грязные его проплешины виднелись в ярком свете прожекторов. Послышался какой-то ропот, и неожиданно показалась выступившая из темноты группа журналистов. Первым шествовал Баилов. Он держал в руках микрофон. Оператор следовал за ним вместе с камерой на штативе. Остальные журналисты из других компаний и изданий следовали чуть позади Баилова. Скандалить с ним из-за права первого интервью с Варгановым никому не хотелось, все равно Баилов всех опередит.

— Господин Варганов, один вопрос, — Баилов сунул микрофон под нос Варганову, — для программы «Между прочим»…

— Между прочим, без комментариев, — улыбаясь, ответил Варганов и начал обходить Баилова с оператором, чтобы пройти к машине.

В группе журналистов послышались смешки, Баилова никто не любил, даже начальство. И любое унижение именитого журналиста только приветствовалось коллегами по цеху. Оператор повернул камеру, преследуя объективом Варганова. Вдруг камера странно дернулась, объектив брызнул осколками и от неожиданности оператор рухнул в лужу подтаявшего снега.

Гордеев не успел ничего предпринять. Словно в замедленной съемке, он видел, как оператор был отброшен на землю, как Варганов схватился за грудь, обернулся и с непониманием взглянул на Гордеева и журналистов. В следующее мгновение голова Варганова резко мотнулась назад и кусочки кровавых ошметков облепили лицо Баилова. Именитый журналист рухнул рядом с оператором и истошно завопил от страха и ужаса…

В этот же вечер пленка с обезумевшим Баиловым была показана по всем центральным каналам. Его журналистская карьера оказалась на грани краха. Судьбе Баилова было отведено даже больше места, чем свирепому убийству главы «Росспиртпрома» Виталия Викторовича Варганова.

Варганова тотчас же накрыли куском черного полиэтилена. Гордеев не подпустил Лизу к телу отца в первые секунды после выстрела. А потом их оттеснили в сторону журналисты и сотрудники милиции. Девушка как-то сникла, разом лишившись сил. Радость встречи с отцом, несправедливо обвиненным, посаженным в следственный изолятор, а затем выпущенным под подписку о невыезде, сменилась жутким шоком.

— Поехали… Здесь разберутся без нас, — сказал Гордеев, и Лиза кивнула.

Юрий усадил ее в машину и повез домой. Девушка сидела сгорбившись и смотрела прямо перед собой. За всю дорогу она оживилась только раз, когда на набережной Яузы им повстречалась машина «скорой помощи», несущаяся на всех парах. Лиза проводила ее взглядом до поворота, потом поглядела на Гордеева, будто хотела увидеть в его глазах подтверждение своих надежд.

— Мы позвоним из дома, — сказал Юрий, не решаясь лишать девушку последней надежды.

Она кивнула в ответ и больше не произнесла ни слова до того момента, как адвокат привел ее в квартиру.

— Сейчас я позвоню и все разузнаю… — бодрым голосом начал Гордеев.

— Не надо, — вымолвила Лиза.

Гордеев понял, что девушка не надеется ни на что и пока просто пытается скрыться от свалившегося на нее горя.

— Хорошо. Я сделаю тебе чай? — спросил Юрий.

Лиза молча кивнула и, не оборачиваясь, прошла в свою комнату. Гордеев, поплутав по большой квартире, отыскал кухню. Поставил чайник на плиту и присел на табурет возле стола.

Юрий думал о трагическом завершении карьеры прекрасного человека Виталия Варганова. Недруги не смогли очернить его, но нашли способ свести на нет все его усилия. Теперь, когда Варганова не стало, вряд ли кто-нибудь решится продолжить его дело. Немногие способны быть честными, особенно если это грозит смертельной опасностью. Но, по крайней мере, Варганов перед смертью был выпущен под подписку, и это значит, что следствие не усматривает в его действиях серьезного криминала.

Свист закипевшего чайника прервал размышления Гордеева. Он разыскал в недрах полупустых кухонных шкафов пачку чая и две большие керамические чашки, заварил крепкий напиток прямо в них, раздумывая над тем, что ему нельзя оставлять дело Варганова незаконченным. Следствие наверняка заинтересуется его показаниями.

Юрий взял чашки и направился в комнату Лизы. Она лежала на кровати, свернувшись в клубок. Увидев Гордеева, девушка села, поджав ноги под себя.

— Как ты думаешь, он долго не поправится? — Лиза приняла из рук Гордеева чашку с чаем.