Узник страсти - Хейер Джорджетт - Страница 38

– Доброе утро, сэр, – слегка запыхавшись, низким и звучным голосом произнес толстяк. – Чем я могу помочь вам?

Он нисколько не походил на человека, способного на гнусные затеи, и уже через несколько секунд Джон убедился в том, что Генри Сторневей на его ферме не появлялся. Говорливый и общительный фермер был рад любой возможности поболтать с незнакомцами, которых он, по его собственным словам, видел крайне редко. Он был одним из арендаторов сквайра и сокрушенно покачал головой, упомянув болезнь сэра Питера и то, что после его смерти поместье ждут большие перемены. Джону оказалось совсем нетрудно разговорить фермера на эту тему, и вскоре выяснилось, что он очень уважает мисс Нелл, но «не слишком высокого мнения» о мистере Генри, с которым был едва знаком и который (если верить хотя бы половине слухов) совершенно не интересуется делами поместья. Да, он слышал, что мистер Генри гостит нынче в Келландсе и с ним приехал кто-то из его важных лондонских друзей, но мистер Генри не из тех, кто заглядывает в гости к дедушкиным арендаторам. Нет, нет, только не он! Нет, он ни разу не видел его лондонского друга, да и, честно говоря, не очень-то ему этого хочется, потому что на этой неделе он уже столкнулся с одним лондонцем, так у него точно с головой нелады! Он хотел купить дом в этих местах, но задавал такие дурацкие вопросы, что стало ясно: обдурить его будет проще простого, это уж как пить дать! Какой он из себя? Приземистый, с физиономией, смахивающей на булку, и толстыми ногами.

Узнав в этом ядовитом описании мистера Габриэля Стогамбера, капитан задумчиво сдвинул брови и поехал дальше. Он пытался понять, какую цель преследовал Стогамбер, расспрашивая фермера, и даже вернувшись в сторожку, продолжал ломать голову над этой загадкой.

Капитан отсутствовал дольше, чем намеревался, поэтому его встретил изрядно встревоженный Бен, польстив самолюбию капитана своей безудержной радостью по поводу его возвращения.

В тот день гостей из поместья у Джона не было. Он провел утро в надежде на появление Нелл, но она так и не приехала. К тому времени как стало ясно, что ей явно что-то помешало навестить его, миссис Скеффлинг уже ушла домой, и поручить ворота ему оказалось некому, поскольку Бена на целый день забрал фермер Хаггейт, которому мальчуган помогал перегнать на рынок скот. Невозможность отлучиться досаждала Джону как никогда, потому что у него были вопросы, которые он хотел задать Нелл или Джозефу, ведь последний, вероятно, знал местность еще лучше.

Размышляя над странной встречей с Генри Сторневеем и пытаясь найти объяснение его присутствию на пустынной проселочной дороге в такой неурочный час, Джон вспомнил нечто, о чем во время поездки в Тайдсвелл ему рассказывала Нелл. Даже если в ее случайно оброненных словах и крылся ключ от этой тайны, он все еще был далек от ее понимания. Тем не менее у него появилась возможность разгадать ее. Вспомнив выражение ужаса на лице Сторневея, капитан решил, что задаст свои вопросы Джозефу, а не Нелл. Но Джозеф не приехал, и к досаде Джона добавилась еще и тревога.

Когда из Тайдсвелла вернулся Бен, усталый, но переполненный впечатлениями от всего увиденного и сделанного в этот день, Джон предпринял попытку убедить его в том, что ему больше нечего бояться и он вполне может на часок остаться на воротах один. Но стоило Бену, который в присутствии своего сильного, рослого покровителя уже почти забыл о собственных страхах, уяснить, что капитан хочет оставить его одного, как он принялся со слезами на глазах умолять его не делать этого. Напрасно капитан увещевал мальчика, указывая на то, что к этому времени гость его отца уже наверняка узнал – искать Брина в сторожке бесполезно. Бен пришел в крайнее возбуждение и заявил, что, если Джон уедет, он убежит и проведет ночь с Бу в хлеву фермера Хаггейта. Капитану стало ясно, что спорить с мальчишкой бесполезно, и, подавив досаду, он пообещал ему не покидать сторожку, одновременно потребовав прекратить нытье. Впрочем, вскоре он понял, что не смог бы уйти, даже если бы малец и согласился присмотреть за воротами в его отсутствие. События дня так утомили мальчика, что он уснул, не доев ужин, и разбудить его капитану не удалось. Джон поднял Бена на руки и отнес в его спальню. Когда он уложил мальчика на его раскладную кровать, тот лишь пошевелился и пробормотал что-то невнятное, так что разбудить его смог бы, вероятно, лишь клаксон дилижанса над самым ухом.

Не прошло и часа, как у Джона появились основания порадоваться тому, что он остался в сторожке, а не уехал в Келландс, потому что неподалеку дважды ухнула сова. В прошлый раз эти звуки предшествовали появлению в сторожке Джереми Черка. Он подошел к задней двери и, отворив ее, услышал негромкий, но отчетливый голос Черка:

– Солдат, мне нужна твоя помощь!

Джон вышел в запущенный сад, всматриваясь в темноту. Он увидел, что Черк отворил калитку, чтобы в нее могла войти Молли, на спине которой возвышалась толстая фигура. Фигура угрожающе покачивалась и, казалось, до сих пор не свалилась на землю лишь благодаря поддерживающей ее крепкой руке Черка.

– Что тут еще такое? – спросил Джон, шагая к калитке.

– Скорее, Солдат! – поторопил его Черк. – Этому парню очень плохо. Ты можешь снять его с лошади? Если я его отпущу, то он упадет, а он и без того уже получил по чердаку.

– Бог ты мой, это Брин? – воскликнул Джон, вынимая массивную фигуру из седла.

– О господи, нет! Я не знаю, кто это. Я подобрал его на дороге в паре миль отсюда. Похоже, ему здорово досталось, иначе я ни за что не остановился бы. Может, мне и придется об этом пожалеть, ведь негоже человеку моего рода занятий совать нос в чужие дела. Но мне не нравится, когда на людей нападают сзади, и это истинная правда!

– Поставь лошадь в сарай! – коротко скомандовал капитан.

Несколько минут спустя Черк вошел в кухню и увидел, что жертва ночного нападения мешком лежит в кресле, а капитан с мрачным видом пытается влить ему в рот бренди.

– Он, случайно, не окочурился? – поинтересовался Черк, закрывая дверь.

– О нет!

– Я так и думал. Его стошнило там, на дороге. Но сознание он потерял только за пару минут до того, как я довез его до калитки. Кто-то ударил его ножом в спину.

– Это я уже увидел. Помоги мне снять с него пальто! – произнес Джон, показывая Черку пропитанный кровью рукав своей сорочки. – Похоже, он потерял много крови, но я бы сказал, что рана неглубокая.

С пострадавшего осторожно сняли и отбросили в сторону пальто и жилет. Затем капитан разорвал его сорочку, и их взглядам предстала длинная рана на лопатке, из которой все еще сочилась кровь.

– Это всего лишь порез, я видел раны и похуже, – произнес Джон, подходя к умывальнику с оловянной миской и зачерпывая воду из ведра на полу.

– Ага! – удовлетворенно воскликнул Черк. – Я так и думал, что помешал мерзавцу прикончить его. Я увидел, что он держит в руке нож, потому что лезвие блеснуло в лунном свете. Ну, я и выстрелил поверх его головы, ведь терпеть не могу, когда людей пытаются зарезать! Ну и они оба тут же быстренько смотались – и тот, кто хотел его убить, и второй, который был с ним.

– Кто они такие? Ты видел их лица?

– Было бы странно, если бы я смог их разглядеть, Солдат: они до самых глаз обмотались шейными платками. Ну, я и сам был в маске, но шарфами я свою физиономию не обматываю! – Он повернул тяжелое тело, которое поддерживал в кресле, чтобы Джону было легче обмыть рану. – Если это были грабители, то я не знаю, ни что они делали на этой дороге, ни чем рассчитывали поживиться, ни зачем напали на того парня, у которого красть явно нечего. А дырявить ножом человека ради нескольких монет – скверное занятие, Солдат, и я такого не терплю. Ну, этот парень тоже хорош, – задумчиво добавил он. – Разгуливать по ночам – верный способ нарваться на неприятности! Интересно, кто он.

– Мне тоже хотелось бы это знать, – кивнул капитан, умело обмывая рану. – Впрочем, я могу сообщить тебе его имя: это Стогамбер, и я бы сказал, он получил по заслугам!