Невинный обман - Хейер Джорджетт - Страница 67

Самоуверенность мистера Веструтера сбила Китти с толку, поэтому она сказала первое, что пришло ей в голову:

– Боюсь, вам придется весьма сильно пожалеть об этом.

– Не исключено, – сверкнув глазами, промолвил мужчина. – В этом, не скрою, у него есть явное преимущество передо мной, но в другом, смею надеяться, я обойду его.

Девушка промолчала, а мистер Веструтер удалился, оставив ее в расстроенных чувствах. Несомненно, Джек знал, что Оливия также присутствовала на маскараде. Китти вспомнила: она сама обмолвилась при мистере Веструтере, как ездила на бал со Скортонами. Девушка не могла избавиться от подозрения, что встреча Джека и Камилла определенным образом связана с этим обстоятельством.

Когда вечером в особняке на Беркли-сквер появился Фредди, мисс Чаринг едва могла сдержать нетерпение, чтобы тотчас же не поведать ему о всех своих треволнениях. Однако до ужина оставалось всего лишь несколько минут, к тому же к ним в гостиную вышла Мэгги, так что Китти пришлось смиренно ждать. Помимо этого, сразу же стало заметно, что на душе у Фредди неспокойно. Мэгги поинтересовалась, в городе ли Чарли.

– Нет, семестр завершится через десять дней, – с угрюмым видом произнес Фредди. – Дело куда хуже. Сегодня утром я получил от него письмо. Черт! Мне пришлось выложить за него шесть пенсов. Лучше бы я этого не делал. Денег мне не жаль, но с какой стати, спрашивается, я должен платить шесть пенсов за новость, которую узнавать мне отнюдь не хочется?

– Святые небеса! – воскликнула Мэгги. – Чарли снова влип?

– Да. Я понял это, как только увидел письмо. С какой стати, спрашивается, брату писать мне, если он вновь не оказался в затруднительной ситуации? Никогда не встречал молодца, который умеет так ловко попадать в дурные истории, как наш Чарли. А сначала я надеялся, что это всего лишь очередной кредитор требует уплаты долга, но дело посерьезнее. Придется мне завтра ехать в Оксфорд.

– Завтра? – чуть повысив голос, переспросила Китти.

– На одну ночь… не более. Поездка эта весьма хлопотная, но ничего не поделаешь: если Чарли попал в беду, надо его выручать. Люблю я его. – Тяжело вздохнув, Фредди добавил: – Кроме того, я не хотел бы, чтобы об этом конфузе узнал отец.

– Конечно, дорогой братец, тебе следует поехать и со всем разобраться. Надеюсь, ничего серьезного не случилось, – сказала Мэгги.

– И я того же мнения, – согласился с ней Фредди. – В противном случае, ежели дело серьезное, мне придется идти к Большому парику… ну, к декану то есть… а это бесполезно. В таком случае можно смело вообще не ехать в Оксфорд. Декан меня слушать не будет. Он ни разу не удосужился выслушать меня, когда я учился у него. Не то чтобы мне хотелось с ним общаться, но иногда приходилось.

– У Чарли большие неприятности? – с тревогой в голосе спросила Мэгги.

Фредди, почесав переносицу, ответил:

– Связался с одной особой. Странно. Я никогда не замечал в нем склонности волочиться за юбками. Ну, если дело ограничивается только этим, еще ничего… можно уладить, были бы деньги.

Успокоив себя, мистер Станден приступил к трапезе. Легкомысленная безмятежность, свойственная этому семейству, повлияла на Китти самым благостным образом. Отчаяние постепенно уступало место надежде. Девушка все еще не представляла себе, как именно сможет помочь Оливии справиться со всеми ее напастями, однако готовность, с которой Фредди бросался на выручку своему безрассудному, неблагодарному младшему брату, в какие бы сумасбродства тот ни пускался, заставила Китти смотреть в будущее с большим оптимизмом, надеясь, что все те неприятности, возникшие вследствие приезда ее кузена в Лондон, будут в конце концов улажены.

Однако, когда Мэгги покинула столовую, попутно пошутив насчет компрометирующего положения, в котором она оставляет Китти, Фредди отнюдь не проявил своей хваленой изобретательности. На вопрос мисс Чаринг, что же следует предпринять, мистер Станден ответил: у него нет времени для обдумывания еще и этого.

– Видите ли, Китти, голова у меня сейчас занята совершенно другим. Сначала я лишился покоя, вообразив себе, что Чарли может заявиться в Лондон в любой из ближайших дней. Ни на одном из моих календарей не обозначен конец семестра. Мне пришлось потратить уйму времени, чтобы отыскать календарь. Когда я его нашел и немного успокоился, пришло письмо, и теперь мне предстоит срочно выезжать в Оксфорд и на месте ломать себе голову, как же помочь Чарли. Беда в том, что, несмотря на всю свою ученость, брат лишен житейской смекалки. До того как я вернусь из Оксфорда, выпроваживанием вашего кузена из Лондона заниматься не буду.

– Но как от него можно избавиться? Вы ведь сами недавно говорили мне, что угрожать ему разоблачением бесполезно. Просто так он не уедет.

– Сейчас не знаю, но, если хорошенько пораскинуть мозгами, то можно будет что-нибудь придумать. Ведь он не появлялся здесь после маскарада?

– Нет, но сегодня утром я повстречала Оливию. Боюсь, случившееся задело ее чувства гораздо глубже, чем я полагала. Должна признаться, она меня ошеломила. Единственное, чем взволнована девушка, так это тем, что мать никогда не позволит ей выйти замуж за моего кузена. Я была изумлена, обнаружив, что признание Камилла куда в меньшей мере потрясло ее, нежели меня.

На пару секунд задумавшись, Фредди сказал:

– Не удивлен. Как по мне, Оливия и сама немного авантюристка.

– Фредди!

Тихо кашлянув, джентльмен извиняющимся тоном, но в то же время весьма решительно заявил:

– Не стоит смотреть на мир сквозь розовые очки. Я ни в чем ее не виню, однако Оливия сама вам призналась, что приехала в столицу в поисках богатого мужа. Хорошо, я не намерен осуждать ее за это, но, смею заметить, миссис Броти не побрезгует ничем, чтобы добиться своей цели. Бессовестность – главная черта ее характера.

– Ее, но не Оливии.

– Боюсь, для коварства девушке просто не хватает мозгов. Не хочу вас обидеть, Китти, но она кажется мне довольно пустоголовой девицей. Нет, сердце у нее доброе, в это я готов поверить, вот только я весьма удивлюсь, если у нее есть твердые принципы, подобные вашим, ибо не знаю, кто бы их мог внушить ей.

Китти взглянула на Фредди, несколько обескураженная его словами.

– Разве принципы нужно внушать? – опешив, спросила она.

– Господи! Конечно же да. Посудите сами, Китти. Как вы сможете знать, что такое хорошо, а что такое плохо, если никто вам этого не объяснит?

Девушка минуту молчала, обдумывая услышанное.

– К сожалению, в ваших словах много правды, – неохотно признала она. – Конечно, она милая, сердечная девочка, но порой мне кажется, что помыслы Оливии далеко не всегда соответствуют природным качествам ее души. Меня и прежде это несколько озадачивало. Как бы там ни было, будет ужасно, если ее выдадут замуж за такого мерзкого человека, как сэр Генри Госфорд, и никто даже не попытается прийти ей на помощь. Теперь же, раздумывая о том, что, не появись на ее жизненном пути я, все могло бы сложиться для Оливии не столь уж удручающе, чувствую себя ужасно виноватой перед ней. Я просто обязана ей помочь. Вы должны понять меня, Фредди.

Мистер Станден вовсе не собирался проникаться чувствами Китти, однако он не относился к тем людям, кто любит ввязываться в бесплодные споры, и посему хранил молчание. Прекрасно осознавая, что душевная щедрость мисс Чаринг не позволит ей покинуть в несчастье свою протеже, мистер Станден, однако, предполагал, что добром это не кончится.

Китти поднялась с кресла и начала беспокойно ходить по комнате.

– Надо чем-то помочь Оливии, – сказала девушка. – Она так верит в мою помощь. Будет ужасно, если я подведу ее. А еще бедолага Долфи! Я совсем позабыла о нем и Ханне. Все это просто сводит меня с ума.

– Знаете, Китти, что я вам посоветую… Для всех окажется лучше, если вы обо всем позабудете. Бедолагу мне жаль, но и без него забот хватает.

– Нет. Коль скоро я дала слово, я его сдержу.