Черный бархат - Грэхем Линн - Страница 38

— Да, да! — прошептала она. — Я не могу тебя оставить.

Ей захотелось почувствовать его кожу, и она стала расстегивать на нем сорочку. Дэн резко стянул ее через голову, не обращая внимания на треск пуговиц, и сбросил все остальное, чтобы согреть ее теплом своего тела. Хелен тихо охнула под его тяжестью и запустила пальцы ему в волосы, почувствовав, как его язык властно вошел ей в рот.

Закрыв глаза, она инстинктивно согнула колени и раздвинула ноги, обхватив руками его мускулистую спину.

— Я безумно хочу тебя, Хелен! — прохрипел он и сжал ладонями ее ягодицы, приподнимая их.

Пронзенная его стальной мужской плотью, Хелен дико вскрикнула, но он закрыл ей рот поцелуем и сжал в объятиях с такой силой, что она обмякла и стала податлива.

Отстранившись на мгновение, он взглянул на ее раскрасневшееся, почти безумное лицо, и под его взглядом Хелен почувствовала себя самкой, обязанной подчиниться судьбе, уготованной ей с тех пор, как она впервые увидела эти золотистые, как у пантеры, глаза.

Дэн начал медленно работать торсом, и Хелен непроизвольно напряглась, приноравливаясь к новым ощущениям внутри себя. Постепенно блаженство разлилось по всему телу, и Хелен тихонько вскрикнула от удивления и удовольствия. Вцепившись в его плечо, она стала двигаться вместе с ним все быстрее и быстрее, пока ее не поразила молния, исторгшая дикий крик из груди. Она чужим голосом выкрикнула его имя, он крепче прижал ее к себе, впившись ей в губы, и увлек в неизведанную высь, туда, где звезды вспыхивали и гасли и в абсолютной тишине безвоздушного пространства были слышны лишь его хриплые стоны.

Все содрогнулось у нее внутри, перед глазами поплыли разноцветные круги, и, обессиленная бурей эмоций, Хелен обмякла, раскинув руки и ноги. Дэн поднял голову и с тревогой окликнул ее, настороженный внезапной переменой в ее поведении:

— Хелен!

Она открыла глаза и с удивлением посмотрела на него: он подарил ей чудо, о котором она никогда не мечтала! Этот мужчина, глядящий на нее немигающим взором, согрел ее до глубины души, вселив в нее уверенность в том, что она уже никогда не будет чувствовать себя одинокой. Хелен удовлетворенно вздохнула и встряхнула головой. Но Дэн неверно оценил этот вздох и, обняв ее, стал извиняться за грубость:

— Я не хотел причинять тебе боль! — виновато прошептал он. — Мне следовало обращаться с тобой нежнее…

— Все было чудесно, — успокоила его Хелен. — Мне совершенно не больно! Мне было хорошо! Впервые в жизни я ощутила полную свободу, теперь я знаю, что такое раскрепощенность. Я ни о чем, кроме происходящего, не думала.

— Нужно было все обставить красиво, дать тебе насладиться нашим соитием, а я все скомкал, — поморщился он, недовольный собой. — Я слишком проголодался, чересчур жадно набросился на тебя, забыв о нежности.

— Это все из за меня, — поспешно сказала Хелен.

— Да, в значительной мере, — улыбнулся Дэн, убирая локон у нее со лба. — Ты продержала меня рядом с собой на строгом поводке всю ночь, как огромного цепного кобеля. И проснулась с невинным, ангельским личиком, окончательно обезоружив меня своей беспомощностью. Впрочем, вряд ли стоит искать виновного, если мы оба остались довольны!

— Я просто счастлива! — робко сказала Хелен.

— Потому, что ты наконец то стала моей любимой! — Дэн наставительно дотронулся пальцем до кончика ее носа. — Так значит, ты ни о чем не жалеешь?

— Нет! Ни капельки! Ни о чем! Но я опоздала на работу!

— И слава Богу! — воскликнул он, крепче обнимая ее. — Займемся любовью! Не спеша, с чувством, получим наслаждение в полной мере!

— Ты не устал? — сделала большие глаза Хелен. — Тебе не нужно отдохнуть?

— Нет! — покачал головой Дэн. — Секс с любимой — прекрасная терапия. Потом мы позавтракаем, и я съезжу в отель переодеться.

— Жаль твою рубашку. — Хелен наморщила лоб.

— Мне тоже. Впрочем, еще не известно, как выглядит весь костюм; возможно, мне придется напялить на себя черный пластиковый мешок для мусора, если он у тебя найдется.

Они рассмеялись, и, глядя на ее счастливое лицо, Дэн подумал, что пока не время просить ее переселиться в арендованный им вчера дом. Для этого разговора нужно улучить подходящий момент, чтобы не услышать отказа на свое предложение. Что скажет разъяренный Мартин, абсолютно не важно, главное — обеспечить безопасность Хелен.

Дэн стал ее целовать, и она обняла его плечи порывисто и нежно.

— Ты мой ангелок! — прошептал ей на ухо он. — Моя любимая девочка.

— Да, — сказала она, прижимаясь к нему всем своим податливым и горячим телом и стараясь думать лишь о том, что отныне ей уже ничто не грозит; мрак отступил, пронзенный как копьем исходящим от Дэна светом! Он ее рыцарь в сверкающих доспехах. Она отстранилась и с улыбкой взглянула на него.

— А ты совершенно не похож на сэра Гала ада!

— Да, мне как то не к лицу его громоздкие доспехи. Вряд ли мне удалось бы их разорвать в нужный момент, как рубашку.

Хелен густо покраснела и коснулась пальцами его темных бровей.

— Ты спас меня от беды! Значит, и в тебе есть толика благородной крови рыцаря Круглого стола. Только вряд ли у него были глаза, как у пантеры.

— Так вот кого я тебе напоминаю! — шутливо нахмурился Дэн. — Свирепого кровожадного зверя!

— Я очень испугалась, когда впервые увидела твои глаза, — призналась Хелен.

— Ты и сейчас боишься меня?

— Уже нет, — покачала головой Хелен. — С тобой мне спокойно. Я никогда так уверенно себя не чувствовала.

Дэн сжал ее лицо ладонями и страстно поцеловал в губы. Так вот откуда у нее эти фиалковые глаза! Они прямо из рая! Такие глаза бывают только у ангелов. Она возбуждала его, как ни одна другая женщина, наполняя всепоглощающей страстью. Нет, никому не удастся утащить ее в темноту. Отныне он постоянно будет с ней рядом.

Виолетта украдкой улыбнулась, повернувшись спиной к торговому залу. Питер Садлер оказался как всегда пунктуален; пришел в свой обычный час и теперь с серьезным видом разговаривает о чем то с Каролиной. В последнее время она не на шутку беспокоит миссис Эджертон своим странным поведением и задумчивым, отстраненным лицом. Похоже, что смерть Джорджа Райдера потрясла ее слабую нервную систему.

О Каролине она почти ничего не знала, кроме того, что родители девушки отдали Богу душу, и теперь сиротка живет одна в крохотной квартирке. Друзей у нее, судя по всему, нет: Каролина никогда о них не рассказывала, а равно не делилась и своими впечатлениями о том, как проводит досуг. Пытаясь вызвать Каролину на откровенность, Виолетта рассказывала ей о своем муже и семейных делах, но проку от этого было мало. Теперь все надежды отвлечь девушку от невеселых размышлений миссис Эджертон возлагала на Питера Садлера.

— Можно мне сегодня уйти с работы пораньше? — спросила у нее Каролина, когда юноша ушел. — Питер пригласил меня в кино, но я успею к началу, только если уйду из магазина на десять минут раньше.

— Можешь уйти хоть сейчас, дорогая! — широко улыбнулась Виолетта.

— Нет, я успею, если выйду отсюда раньше на десять минут! — покачала головой Каролина. — От магазина до кинотеатра рукой подать.

— Вы пойдете куда нибудь поужинать? — спросила Виолетта.

— Нет. Ведь уже стемнеет, я поеду домой.

— Но ты ведь не маленькая девочка, Каролина, — заметила Виолетта. — Никто не станет требовать у тебя отчета, если даже ты и вернешься позже, чем обычно. Зачем же ограничивать себя?

— Верно, только Питеру тоже нужно вовремя прийти вечером домой, — возразила Каролина.

— И он уже не ребенок! — рассмеялась Виолетта. — Эти мальчишки ночью не теряют даром времени. Они ведь мужчины, черт побери!

— Питер еще совсем мальчик, — стояла на своем Каролина, посуровев лицом. — Я согласилась пойти с ним в кинотеатр, потому что не хотела его обидеть отказом. Бедняжка так долго собирался с духом! Мальчикам рано бродить по городу по ночам.

Она обернулась к очередному покупателю, а Виолетта покосилась на нее с удивлением: такой твердой и непреклонной Каролина еще никогда не была. Виолетте казалось, что по натуре она милая и добрая девушка. Да, убийство мистера Райдера серьезно повлияло на сиротку. Может быть, напомнило о каких— то неприятных вещах, случившихся у нее в прошлом.