Интроверт. Выйти из тени (СИ) - Кудрин Родион Александрович - Страница 5

Егор уже собрался было встать с постели и отправиться на кухню за водой, когда в голове прозвучала очередная чужая фраза: «Расслабься, ты ещё не сошёл с ума». Он вздрогнул и на несколько секунд замер, чувствуя, как предательский холодок неторопливо пробежал по спине, поднимая волосы дыбом по всему телу. Несколько очень долгих секунд понадобилось на то, чтобы прийти в себя и остановить начинающуюся дрожь.

Егор всё-таки собрался и сбросил с себя неприятное оцепенение. Затем, резко выдохнув, он решительно поднялся с кровати. К счастью, эти странные фразы в голове на время прекратились. Боясь спугнуть свою удачу, Егор медленно и осторожно подошёл к окну. Он с удивлением отметил про себя, что раненная вчера левая рука уже почти не болит. В лунном свете были видны настенные часы, которые показывали пятый час утра. На улице уже начинало светать.

– Хорошо, что это сон! – зевая, пробормотал Егор и с удовольствием зажмурился.

– А я надеялся на то, что ты уже всё понял, – прозвучала в голове ещё одна чужая фраза.

Егор снова вздрогнул от неожиданности и замер. По спине опять побежали мурашки, а на лбу выступил холодный пот. Последние остатки сна бесследно сдуло леденящим душу ветерком от всего происходящего. Егор медленно в очередной раз обвёл глазами свою комнату, а затем осторожно посмотрел в окно, стараясь почти не дышать. Всё было как обычно, если не считать нового компьютера на столе. За окном уже можно было разглядеть дворовую площадку внизу, соседский балкон слева и качающийся тополь прямо на уровне глаз. Не заметив ничего странного, Егор с облегчением выдохнул и холодной рукой стёр пот со лба. «Всякое бывало, особенно после посещения морга, но такого ещё ни разу», – подумал он, собираясь срочно куда-нибудь присесть, чтобы унять дрожь в ногах.

Немного посидев в кресле и успокоившись, Егор даже решил пошутить вслух, в основном чтобы услышать собственный голос.

– Кто здесь шалит, а? Выходи! Биться будем не на жизнь, а на смерть! – сказал он намеренно бодрым голосом.

Никакого ответа, разумеется, не последовало.

– Я тебя не боюсь – у меня палка! – совсем осмелел Егор, действительно взяв в руки стоявшую в углу пластмассовую гимнастическую палку.

Но всё было по-прежнему тихо. Похоже, что сегодня никто не хотел связываться с грозным воином, вооружённым смертоносным оружием. «Ну, вот, и хорошо. Значит, всё-таки показалось», – подумал Егор, лихо вращая палку то в одной, то в другой руке.

– Только цветы палкой не задень, – вдруг прозвучало в голове.

– Не понял? – даже не успел повторно испугаться Егор.

– Подальше от окна встань и крути свою палку, сколько влезет, – опять зазвенело сразу в обоих ушах и голове.

– Кто здесь?! – с расстановкой сказал Егор внезапно охрипшим голосом, изо всех сил подавляя панику.

– Дыши глубже и смотри на подоконник, – сказал кто-то внутри его головы.

– Смотрю. И что дальше? – продолжал бороться с паникой и неожиданной хрипотой Егор.

– На подоконнике что-то видишь? – поинтересовался голос.

«Конечно, я же не слепой! Вижу цветы. В середине горшок с кактусом, слева от него – фиалка, а справа – герань и маленькая искусственная ёлочка», – подумал Егор, не в силах больше говорить вслух и, чувствуя, как пот ручьём стекает по его спине.

– Наконец-то, ты обратил на меня внимание, – сообщил загадочный голос в голове Егора и добавил. – Кстати, учти вот что: я колючий, но совсем не ёлка.

«Отлично. Только этого мне и не хватало для полного счастья», – с тоской подумал Егор, высматривая учебник по психиатрии на книжной полке. Его взгляд отчаянно скользил по стройным рядам медицинских книг, но не мог отыскать нужную. Она словно спряталась за соседними томами, всячески препятствуя своему обнаружению. Так и не найдя знакомый потрёпанный корешок, Егор бросил это бесполезное занятие и снова повернулся к подоконнику.

– Так это ты со мной говоришь? – без особой надежды спросил Егор, в упор посмотрев на кактус.

– А разве здесь ещё кто-то есть? – переспросил кактус всё так же мысленно.

Егор облизал пересохшие губы и в очередной раз стёр пот со лба. Ему ужасно хотелось потерять сознание прямо сейчас, пока кресло рядом. Однако, справившись с приступом малодушия, Егор продолжил этот безумный разговор, уже не говоря вслух ни слова.

– Раз уж ты читаешь мои мысли, то выражать их вслух нужды нет? – мысленно спросил он.

– Молодец! – похвалил кактус. – Зачем тратить на это время?

– Ты знаешь все мои мысли? – на секунду ужаснулся Егор.

– Скорее чувствую, чем знаю, – ответило новое воплощение совести.

Егору стало совсем неуютно в своей собственной комнате. Футболка на его спине промокла насквозь, руки были ледяными, а колени по-прежнему слегка дрожали. Он изо всех сил старался не думать о том, о чём совсем недавно и с удовольствием мог свободно размышлять, рисуя в своём воображении весьма соблазнительные образы.

– Да и воспринимаю их наверняка не все, а только самые яркие. Например, те, которые ты сам собираешься озвучить, – успокоил кактус.

– Это хорошо, что не все. А то я иногда такое подумаю, что и рассказывать стыдно, – с облегчением сказал Егор, откинувшись на спинку кресла.

– Да нормально всё. И не надо так сильно нервничать. Продолжаем разговор?

– Ладно. Кстати о нервах: как же ты думаешь, если у тебя нет нервной системы? – спросил Егор, стараясь представить эту мысль наименее обидным образом.

– Видимо, что-то её заменяет, – предположил кактус. – К тому же, я чувствую много других кактусов вокруг. Одни похожи на меня и находятся близко. С такими общаться легко. Другие устроены немного иначе или растут далековато для устойчивой связи. Мы существуем отдельно, а думать иногда можем вместе.

– Коллективный разум?

– Может и так. Я пока только осваиваюсь. Одно дело – передавать простейшие мысленные образы собратьям, и совсем другое – делать их понятными людям. Вы же сами годами учитесь понимать друг друга!

– Как же у тебя получилось освоить язык так быстро? Сколько вообще языков ты знаешь?

– Думаю, что ни одного. С чего ты вообще взял, что я учил языки? Моё дело – передавать образы, а превращает их в термины и озвучивает уже твой мозг. У меня ведь нет голосовых связок и собственного голоса.

– Для кактуса ты неплохо знаешь анатомию человека.

– Ты много думал о ней в своё время. Опять же: знаешь её ты, а я лишь подбираю подходящие образы. Честно говоря, мне самому многое непонятно – про себя, про тебя, и особенно про нас.

– Я тебя понимаю – если говорить про меня, то неясного во всём этом пока значительно больше, – ответил Егор.

Про себя он с удовлетворением отметил, что общаться мысленно, не произнося слова вслух, гораздо проще, а самое главное – это занимает в несколько раз меньше времени, чем обычный разговор. Вместе с тем, Егор продолжал ловить себя на мысли об абсолютной нереальности всего проходящего. Он общается мысленно с кактусом, который простоял около компьютера несколько лет, но до сегодняшнего дня никак не проявлял своих необычных способностей. Самое главное – не проговориться о произошедшем знакомым психиатрам. Если дать им такую пищу для размышлений, то диагноз будет поставлен сразу же. Доказать потом, что ты не сумасшедший, будет крайне сложно. Не успеешь опомниться, как ты уже окажешься в лечебнице из-за искреннего желания друзей помочь хорошему человеку.

Он снова невольно включился в диалог, воспринимая его пока больше как странную игру, и опять начал вспоминать психиатрию.

– Ты не сошёл с ума, сколько бы симптомов у себя ни нашёл, – прозвучало в голове Егора.

– Это радует, хоть я и не разделяю твою абсолютную уверенность. Как мы оказались связаны друг с другом? – спросил Егор.

– Связь начала формироваться давно. Обычно она не проявляется в такой явной форме. Максимум – кактусу удаётся вызвать у хозяина смутное желание полить его. Хотя бы раз в полгода. Такие мысли выглядят как собственные и не воспринимаются как напоминание извне. Видимо, твоё падение на меня как-то усилило эту связь.