Третья мировая война (сборник) - Кацура Александр Васильевич - Страница 59

Пробиться к президенту, да еще так, чтобы об этом не узнал министр обороны, было делом довольно сложным, но не безнадежным. И в конце концов, используя все свои связи, Вудворду это удалось. Президент выслушал его внимательно, не перебивая, а когда генерал закончил, задал несколько уточняющих вопросов: поинтересовался, кто еще знает о создании подземных ракет, где они разрабатываются и изготавливаются, кто отвечал за доставку на полигон ядерного заряда.

— Ну что же, генерал, благодарю за все, что вы мне рассказали, — пожал он Вудворду руку. — Вы совершенно правы, оставлять так это нельзя. И дело не только в этих трех парнях, дело гораздо в большем. К сожалению, у меня сложилось впечатление, что без русских нам в этой ситуации не обойтись… Вы пока никому ни о чем не говорите и ни с кем не советуйтесь. Я сам во всем разберусь.

Бригадный генерал покинул президента не только с полной уверенностью, что поступил правильно и вовремя, но и с надеждой, что все закончится благополучно.

Кислород и еда были уже на исходе, когда капитану Джеферсону начало казаться, что он слышит за бортом «Королевского дракона» какой-то легкий шорох. Сначала он решил, что это слуховые галлюцинации, но вскоре убедился, что это не так. Нервы у всех троих были на пределе, и чтобы не наделать каких-нибудь глупостей, они уселись в рубке и принялись ждать. Между собой они не разговаривали уже давно, так как за это время настолько надоели друг другу, что каждое лишнее слово вызывало раздражение.

Легкий шорох перешел в скрип, а скрип постепенно перерос в грохот. Потом все неожиданно стихло. Затворники переглянулись. Через несколько минут раздался какой-то стук, смысл которого дошел до находящихся в рубке только тогда, когда они увидели, как кусок внутренней звукоизоляционной обшивки прямо над их головами вдруг слегка вздрогнул и стал вваливаться внутрь. Американцы еле успели отскочить, чтобы он их не задел.

Парни подняли вверх усталые глаза и увидели улыбающееся незнакомое лицо, с интересом заглядывающее внутрь.

— Ну как, не перемерли еще? — весело на ломаном английском языке спросил спаситель. — Вам бы, дуракам, морду набить за все ваши художества, да не положено. Потом еще за вас начальство шею намылит. Разрешите представиться, — сказал он, спрыгнув, — старший лейтенант Михаил Циферов-младший, — и он приложил руку к непривычному американцам головному убору. — А я смотрю, у вас здесь не слишком шикарно, но и неплохо — почти как на наших промышленных подземных ракетах…

— Промышленных?.. — выдавил из себя растерявшийся Боб Джеферсон.

— А вы как думали: что у нас их нет? — рассмеялся старший лейтенант. — Правда, мы на учебной пришли — она ближе всех к вам была. А так давно уже на таких ракетах под землей «летаем» и много полезных дел делаем. Жаль только, дед до этого не дожил, а то бы порадовался.

— Как вы узнали, что мы здесь? — не удержался от вопроса штурман.

— Да нет ничего проще, — улыбнулся старший лейтенант. — Ваш президент связался с нашим правительством и рассказал о том, что произошло за его спиной. Потом ваш новый министр обороны, бывший генерал, Вудворд вроде бы, дал нам карту вашего предполагаемого пути. Ну а остальное — дело техники. Вот так-то, парни… А придавило вас, надо сказать, изрядно, без нашей помощи никогда бы не выбрались. Теперь сами понимать должны, что сотрудничать вам с нами куда лучше, чем противостоять. Выгоднее и безопаснее. Ладно, пошли, на поверхность пора. Заряд-то мы уже отцепили и загрузили в служебный отсек. Так что вам здесь больше делать нечего…

База была огорожена высокой решеткой из металлических прутьев с заостренными концами. За густо насаженными вдоль ограды деревьями виднелись лишь блестевшие под дождем крыши.

Пэн Муррей уверенно подрулил к воротам.

Мелкий дождь наводил тоску. И без того унылый пейзаж с решеткой и сиротливой будкой-проходной на переднем плане выглядел сквозь серую дождливую дымку совсем уж безрадостно.

Муррей просигналил требовательно, длинно,

Из будки вышел военный в дождевике, приблизился к машине, козырнул.

— Доложите генералу: Пэн Муррей из министерства обороны, — опустив стекло, приказал приехавший.

Постовой козырнул еще раз и скрылся в будке.

Пэн Муррей умел добыть злободневный материал в самых недоступных и порой опасных местах. И все же всякий раз опасность бывает иной. Поэтому даже он, отчаянный журналист-ас, не мог к ней привыкнуть. Вот и сейчас из-за того, что из будки долго никто не показывался, ему стало не по себе. И чтобы переключиться, он начал воображать, будто острые прутья ограды вдруг вытянулись, пропороли нависшее над ним тяжелое облако, и оно, как треснувшая льдина, раздвигается в стороны. Еще немного — и, пожалуй, покажется солнце.

Но видения прекратились. Из будки вышли двое.

— Вашу машину поведет лейтенант, — сказал один из них.

Другой попросил предъявить заграничный паспорт, без стеснения сличил фото с лицом Муррея и сел за руль.

Они ехали мимо красивых многоэтажных домов и непрезентабельных деревянных построек, мимо сараев, навесов, складов и просто нагроможденных кабелей, бочек, ящиков с непонятным оборудованием, битых автомашин.

Муррей равнодушно посматривал по сторонам, иногда прикрывал глаза, изображая дремоту. Но фиксировал все в памяти. Здесь нет мелочей, каждый пустяк может помочь или погубить.

Автомашина остановилась перед небольшим зданием с дорогостоящей гранитной облицовкой, летящими ко входу рельефными фигурами античных богинь, начищенной бронзой дверных ручек-колец…

Муррей узнал генерала Бурнетти по фотографии. Он только было сделал шаг вперед, чтобы представиться, как тот жестом остановил его:

— Одну минуту. Я распоряжусь, чтобы нам не мешали.

Он нажал кнопку видеотелефона. На экране появился сидящий за столом сухопарый военный с длинным асимметричным лицом.

— Полковник Озерс! — произнес генерал.

Тот вздрогнул и поднял голову:

— Слушаю, генерал.

— Переключаю связь на вас. В течение часа меня в штабе не будет.

— Понятно, генерал.

Муррей решил, что пришла его очередь:

— Пэн Муррей, представитель концерна «Максим-электроник», — начал он заготовленную фразу и запнулся, словно не желая раскрывать связи военных с финансовыми кругами.

— Сэр… — Прерывая объяснение, генерал шлагбаумом выставил перед ним правую руку.

Этот мальчишеский жест невысокого худощавого генерала чуть не рассмешил Муррея.

— Я знаю, откуда вы, господин Муррей. Мы здесь все знаем, — многозначительно промолвил Бурнетти.

Пэн предвидел нелегкую словесную баталию с генералом, но не думал, что она начнется сразу, без разведки. Однако он спокойно парировал выпад противника;

— Я в этом не сомневаюсь, генерал… Вы получили шифровку из министерства?

Бурнетти словно не слышал вопроса:

— Ну что же… Гостю из метрополии всегда рады. Садитесь, рассказывайте, какие там новости. Говорят, жизнь становится труднее?

— Все хорошо, если не считать инфляцию, безработицу.

Генерал вскинул на него глаза:

— А как дела у Фреда Фридемана?

Это был президент концерна «Максим-электроник», один из крупнейших магнатов, поставляющий на базу оружие, технику, оборудование… И, по сведениям, руководящий негласно всеми научными исследованиями здесь. Это Пэн хорошо усвоил.

— По-прежнему процветает. Почти половина военных заказов его!

— Узнаю старину Фреда…

— Правда, вокруг нашего министра разгорелся было очередной скандал. Писали, будто он распределял заказы небезвозмездно. Но, кажется, обошлось.

— А как поживает Элен?

Эти невинные вопросы, конечно же, были проверкой Муррея, своего рода грубым требованием сообщить пароль. Чего-то похожего он ожидал и понимал, что это лишь самое начало.

— Вы имеете в виду жену Фридемана? — уточнил Пэн. — Информацию о его личной жизни я черпаю из анекдотов и газет, что в не меньшей степени доступно и вам, генерал.