Пусть поднимется ветер (ЛП) - Мессенджер Шеннон - Страница 19

Это не ужасный план, но...

- Что если вас поймают?

- Тоже самое, что и вы, если вас схватят... бороться, - говорит Арелла, похлопывая по своему ветрорезу. - И если мы найдем туннель, я пошлю к вам птицу.

Я не вижу лучших вариантов, таким образом, я прошу Западный зависнуть на достаточно долгое время, чтобы Солана и Арелла соскочили.

- Будьте осторожны, - говорю я, когда Солана использует Южный, чтобы замедлить свое падение.

- Ты понимаешь, что только что бросил свою невесту с довольно жестокой матерью твоей девушки? - спрашивает Астон, когда мы снова движемся, как раз вовремя, чтобы увернуться от очередного взрыва.

- Солана справиться... к тому же она моя бывшая невеста.

- Восхитительно, что ты в это веришь. По-честному, мы, вероятно, должны больше беспокоиться по поводу твоей будущей тещи. Наша принцесса вполне естественна с силой боли.

Слова заставляют мой желудок сжаться туже, чем следующий уклончивый маневр Западного.

Не лучшее время для этого разговора, но я должен спросить:

- Есть ли способ излечиться после применения этой силы?

- Так тебе не все равно, - говорит он, и я действительно сожалею о своем вопросе. - Хм, судя по твоему лицу, ответ тебе не понравится. Она на ранеей стадии, поэтому вполне возможно, она может получить обратный эффект. Но это кое-что заберет... существенное.

- Что, например?

- А ты не можешь предположить?

- Я тут немного занят, управляя десятком Западных!

- Думаешь, что это поможет тебе понять. Подумай об этом, Вейн. Чем заменить насилие?

Слово трещит в моей голове, сердце падает даже при том, что наш пузырь ветра устойчив.

Ты заменяешь насилие миром.

- Так ты говоришь...

- Соединение с Западным должно дать ей баланс, в котором она нуждается, - заканчивает Астон. - Если только она знала кого-то до этого...

От его смеха мне хочется вытолкнуть его из пузыря.

- Ты даже не знаешь, правда ли это, - спорю я. - Ты сказал «должно дать», а не «даст».

- О, значит, ты все-таки можешь использовать свой мозг? Очень хорошо. Это просто теория. Хотя очень хорошо аргументированная теория, ты так не думаешь?

Думаю, но...

Нет.

Хм-мм.

Так не будет.

Это Солана решила попробовать команду Оза... не я.

Но она сделала это, чтобы помочь Одри, напоминает мне совесть.

Астон ухмыляется:

- Быть благородным не так легко, да?

Нет, это определенно не так.

Но я больше не хочу думать об этом.

- Так всегда, - говорю я. - Сколько еще, ты думаешь, мы можем протянуть?

- Не очень долго. Могу поспорить, что они готовят Шреддер. Это похоже на Райдена, иметь ветрорез длинной в милю, чтобы отгонять нас от своей крепости.

- Потрясающе.

Я в первый раз вижу Шреддер в действии, когда дюжина деревьев распиливается пополам.

Следующая часть обрезает вершину нашего пузыря ветра, и мы почти надаем! Но мне удается перегруппироваться за несколько секунд.

Я прошу, чтобы Западный взял нас выше, но ветры сопротивляются моей команде и удерживают нас на месте, ныряя вниз к лесу.

- Еще доказательства безумия - доверять ветру, - говорит Астон, когда весь ряд деревьев разрезает рядом с нами.

- Мы все еще живы, - спорю я.

Но это выглядит не слишком хорошо.

Мы врезаемся во что-то через несколько секунд, и я уверен, что все кончено.

- Ты можешь заткнуться? - кричит Астон, и я понимаю, что мой рот широко открыт, и что-то похожее на вопль умирающий гиены рвется из него.

- Ты сбил птицу, видишь? - Астон указывает на сову, летящую рядом с нами. - думаю, это означает, что мистический туннель на самом деле существует.

Мы следуем на совой в лес — за этим карапузом не легко угнаться — и приземляемся перед старой водонапорной башней. Никаких признаков Ареллы или Соланы. Просто отверстие в два фута шириной в земле, которое идет настолько глубоко, что я не вижу дна.

- Прыгай, - кричит Солана из этой пропасти... не похоже, что мне хочется это делать.

Но... она жива... а мы определенно не будем, если нас найдут Буреносцы... поэтому сначала Астон, а потом и я падаем в темноту.

Глава 14. ОДРИ

Райден мне не верит.

Когда он вышагивает взад-вперед перед дверью нашей камеры, с него практически льются сомнение и ярость.

Но также он не может не обращать на меня внимание... не тогда, когда есть шанс, что я говорю правду о Гасе.

Так что он позволяет нам остаться здесь.

И даже призывает несломленные Северные, чтобы подлечить Гаса.

Они кружат по камере, вызывая дрожь, но я не возражаю против холода.

Дыхание Гаса практически приходит в норму, а к щекам возвращается цвет. До полного выздоровления ему еще далеко, но появляется надежда на то, что он выкарабкается.

Мне лишь нужно, чтобы он набрал достаточно сил и прошел со мной через Шреддер.

И достаточно времени без свидетелей, чтобы улизнуть.

И ветер.

Я могу чувствовать шепот ветров в щелях, но они не подлетают.

Они выжидают.

Ждут меня.

Я всегда знала: ветер обладает собственной волей, но никогда не думала, что он столь осмотрителен. Как будто за годы разрушения ветров Райден учил их выживать.

- Должен сказать, это самая быстрая перемена поведения, когда-либо мной виденная, - медленно говорит Рйден. - После вопиющего неповиновения ты вдруг жаждешь выдать свои тайны.

- Одну тайну. - напоминаю я. - И формально она не моя.

- Мы оба знаем, что только эта тайна имеет значение. - Он подходит ближе к прутьям и садится на корточки до уровня моих глаз. - Что же стало причиной таких поразительных изменений?

Я сосредотачиваюсь на Гасе, вытирая засохшую кровь с его губ.

- Я думала, что Гас достаточно силен, чтобы выжить, - шепчу я. - Но ошиблась. И не представляю, как смогу каждый день просыпаться с мыслью о том, что не смогла его спасти.

- Ты понимаешь, что предала любимого, рассказав мне об этом. И не единственным путем.

Он указывает на мою руку, все еще вытирающую губы Гаса.

Я сопротивляюсь побуждению одернуть руку.

Райден снова поднимается на ноги, почесывая щетину на подбородке:

- Предположим, я тебе поверил. Так что заставляет тебя думать, что твой друг научит меня таинственной команде? У нас было несколько разговоров по душам, и этот факт никогда не поднимался.

- Думаю, что смогу его уговорить.

- Уверен, что сможешь, это еще одна общая с твоей матерью черта. Ты цепляешься за свою ложь и продолжаешь идти дальше. Но рано или поздно она возвращается и начинает преследование.

Он отходит к окну и смотрит на ночное небо.

- Твоя мать никогда не говорила, почему помогла мне захватить тебя, правда ведь? - шепчет он.

- Ты был там, - напоминаю я, - и слышал ее оправдания.

- Да, думаю, слышал. - Он поворачивается лицом ко мне. - Ты не веришь, что у нее не было выбора?

- Моя мать пожертвует кем или чем угодно ради собственной выгоды.

- Она уцелела, - соглашается он. - Но не поэтому предала тебя.

Он замолкает в ожидании вопросов с моей стороны... но мне наплевать на ее причины. Никакие угрозы или уловки, или интриги никогда не оправдают те ужасы, которые она навлекла на Гаса.

Я беру его за руку, чтобы он почувствовал подержку.

- Я знаю, что ты надеешься сбежать, - говорит Райден, приближаясь ближе к решетке. - Так позволь дать тебе совет. Ты не можешь увидеть мою оборону... как не можешь вообразить последствия побега. Если ты попытаешься сбежать из моей крепости, твой друг умрет.

Сотрясающий землю гул спасает меня от необходимости отвечать.

Райден спешит к окну:

- Посмотрите-ка, твой приятель подоспел как по расписанию, - говорит он, когда новый гул отдается эхом.

Во мне нарастает паника, захватывая мое сердце и сжимает, сжимает, сжимает его.

Следует еще несколько взрывов - то дальше, то ближе.

- А он лучший боец, чем я предполагал, - замечает Райден.