Стена (СИ) - Беляцкая Инна Викторовна - Страница 2

Сейчас же оборотни пытаются договориться с нами, они признали свои ошибки и готовы жить с людьми в дружбе и согласии. Не потому, что их заела совесть, совсем не поэтому. Оборотни поняли, что натворили, когда посчитали свои потери, видимо боги наказали их, больше никак не объяснить тот факт, что сумасшествию подверглись только молодые волчицы, и их пришлось убить, а дети, которые рождаются вот уже четыре года только мужского пола. В данный момент перекос в сторону мужских особей невелик, но это сейчас. Через 10 лет он будет уже заметен, а у людей осталось в живых много молодых женщин и девушек, и дети у нас рождаются больше женского пола, хотя и мальчики имеются, видимо боги решили дать нам шанс на выживание. У оборотней же, если они не наладят отношения с людьми, шансов на выживание нет. До постройки стены и предшествующих этому событий, детей от человеческих женщин оборотни не признавали. Считали их людьми и не стремились представлять родне и вводить в стаю. Сейчас же готовы признать даже полукровок, а человеческих женщин оберегать, холить и лелеять, лишь бы получить здоровое потомство. Оборотни сейчас желают и вынуждены были милыми, нежными, галантными, лишь бы пополнить численность своих стай, а ведь точка невозврата ещё не наступила. Быстро же они поняли, что их ожидает в будущем, догадливые. Чем больше мужчин, тем больше и кровопролитней конфликты между стаями, поселками, городами и так далее, много жертв, а детей в стаях не прибавится, рожать скоро будет некому. Вот и пытаются оборотни вести переговоры и готовы пойти на любые уступки, а люди теперь научены, они о коварстве оборотней ещё долго будут вспоминать и поэтому не спешат договариваться. У них и без этого много дел: быт устраивать нужно, детей растить, пищу добывать, производство развивать, оружие совершенствовать, стену охранять. Если припрет, то оборотней не остановит и высокое напряжение.

***

Кружки с напитком опустели, а старики все так же сидели за столом, за окнами храма рассветало, но никто не собирался двигаться с места. На кону стояла судьба переговоров и, несмотря на боль в спинах, жрецы будут сидеть и ждать.

Громкий стук в кованые ворота храма встряхнул задремавших мужчин, открывать ворота побежал молодой жрец, а старики, повернув головы, ждали припозднившегося посетителя. В храм вошла молодая девушка, высокая и худенькая, она тихо и грациозно подошла к жрецам, поправила на поясе ножи и, глядя на главного, заговорила:

- Две самые большие стаи сцепились за территорию, бойня в самом разгаре и закончится нескоро, эти твердолобые не уступят пока ни сдохнут.

- Это все, что нам нужно было знать, - ответил главный жрец и окинул взглядом собравшихся, - я думаю, наши дальнейшие действия ясны. - Старики закивали головами, - мы прекращаем переговоры. Пока на полгода, а дальше по обстановке, пусть соседи разберутся со своими проблемами, а нам и без них пока хорошо, есть чем заняться, - жрецы ещё активнее закивали головами в знак согласия и, упираясь руками в поясницы, одновременно начали подниматься с жестких лавок.

- Итэлия, что тебя задержало? - Спросил главный жрец, подходя к девушке.

- Оборотни пытались перелететь через стену на небольшом самолете, пришлось нашим патрульным сделать несколько предупредительных выстрелов по летательному аппарату, струхнули оборотни, быстро повернули обратно, все-таки они не бессмертные, зверюшки: и в огне горят, и крыльев у них нет.

- Ты никогда их не любила, - прошептал главный жрец, но Итэлия услышала.

- И, как оказалось, была права, - ответила она.

- Да-да, - ответил главный жрец, - иди, отдыхай, тебе ужин на кухне оставили, или уже завтрак.

- Спасибо, и как я понимаю, у меня намечается полгода без оборотней?

- Правильно понимаешь, пока переговоры заморожены, за стеной делать нечего, два дня выходных, а потом подключайся к патрулированию.

- Слушаюсь, - улыбнулась девушка и направилась в сторону кухни.

Смотря вслед девушке, главный жрец улыбался, как хорошо, что её непутевая мать принесла Итэлию именно к его храму, девушка выросла сильной, независимой и преданной своему народу, ценные качества, особенно в смутные времена.

Итэлия - 22 года. Три месяца спустя.

Выйдя на рассвете из спального крыла храма-убежища, я сладко потянулась и направилась к машине. Сегодня у меня дневное патрулирование, остальные патрульные уже у стены, а я буду передвигаться вдоль стены на машине, по дороге заезжая в небольшие хуторки, где сейчас проживают сезонные работники, принимать заказы на продукты и другие мелочи, так необходимые им в это время. Вечером передам список главному жрецу, и через два дня рабочие получат все свои заказы. Ещё мне предстоит остановиться в лесу у самых гор, говорят, там видели группу сумасшедших людей. У нас случается и такое, сейчас уже редко, а вот три-четыре года назад, люди потерявшие своих близких либо от горя, либо все от того же злополучного порошка сходили с ума, уходили в лес и превращались в диких зверей. Иногда собирались в небольшие группы, питались ягодами и кореньями к людям почти не выходили, разве только по ночам, чтобы украсть овощи из огорода. Если они не нападали на патрульных и сезонных работников, их никто не трогал. Все пережили горе, их пытались лечить, но ни таблетки, ни травы не помогали, а от того, что несчастных держали взаперти, им становилось только хуже, этих людей давно никто не трогает, жизнь в лесу коротка, обычно и года не протягивают, умирают тихо, и могил у них нет, дикие звери съедают. Жалко их, но помочь ничем не можем и только издали наблюдаем за их короткой жизнью.

- Итэлия! - К машине подошла Яника: сирота 11 лет, воспитанница главного жреца, как и я, живет при храме, - главный жрец разрешил мне поехать с тобой, нужно учиться патрулированию, а ещё он просит научить меня водить машину.

- Он так сказал? - Удивилась я.

- Ну да, ты же чувствуешь, когда врут, - ответила девчушка.

- И поэтому очень удивилась, я даже на секунду допустила мысль, что ты научилась профессионально обманывать, просто не ожидала такого от главного жреца, он же знает, как опасно я вожу машину.

- Но ты ведь жива, значит, правильно поступаешь, - ответил Яника.

- Слишком быстро наши дети повзрослели, - тихо сказала я, открывая для неё дверь, в 11 лет, уже учится патрулировать, через пару лет пойдет в патруль, а детства не было и не будет.

- А ещё я задаю много вопросов, - удобно устраиваясь на переднем сиденье, заявила Яника.

- Хорошо, нам будет не скучно, - ответила я, садясь на водительское сиденье, - держись крепче, будущий патрульный, - и нажала на газ.

Пять часов спустя. Итэлия.

Мы лежали на мягкой травке около леса, заказы получили, список получился длинным, но главный жрец все найдет и доставит, иначе и быть не может, сезонные рабочие работают на наше благо, они добытчики, и, благодаря им, мы переживем и осень, и зиму. Хотя как таковой зимы на юге нет, это на севере бывают сильные морозы, снег и даже метели на юге же только ночные заморозки и дожди, холодные зимние дожди.

- А ты молодец, Яника, - поворачиваюсь к девчушке и провожу ладонью по её волосам, - схватываешь налету, ещё пара недель и будешь прекрасно, водить машину.

- Нет, мне до тебя ещё далеко, - жмурясь от ласки, - отвечает она, - я знаю, что ты в гонках участвовала, расскажи, как люди жили до стены. Я совсем это время не помню, маму, папу помню, брата помню, а вот как мы жили с соседями оборотнями, совсем не помню.

- Я с оборотнями, как с соседями, не жила, меня подкинули к воротам храма сразу после рождения. Моя непутевая мамаша поддалась оборотню, а когда он сделал свое дело, то исчез в неизвестном направлении. Думаю, потом она поняла, что натворила, а может, и нет, меня принять не захотела, хорошо, что к храму принесла, могла бросить в лесу. Так что я всегда жила при храме, с оборотнями до 17 лет вообще не контактировала и особо не переживала.