Зверю в сердце (СИ) - "Вареня" - Страница 10

      — Попросил коров идти на цыпочках, чтобы меня не разбудить?

      Костя хмыкнул и слегка щелкнул его по лбу:

      — Цени мою заботу.

      Сказано это, конечно, было в шутку, но Антон вдруг понял, что и в самом деле, как последняя свинья, не поблагодарил Костю за всю возню с его пьяным телом.

      — Очень ценю, — со всем чувством проговорил он, — серьезно, спасибо, что помог.

      Костя в ответ пробурчал что-то среднее между «не за что» и «придурок». Потом поерзал, оперся о столб, удерживающий плот, и подтянул Антона повыше, почти усаживая себе на колени.

      — Так все-таки, откуда инфа, что здесь стадо? Чудо-слух? Феноменальное обоняние?

      Описание мгновенно натолкнуло Антона на вполне себе зверский образ, который моментально нагонял пусть и не острую уже, но вполне ощутимую панику. Поэтому он резко оборвал себя и вопросительно глянул на прикрывшего глаза Костю.

      — Корова мычала за секунду до того, как ты проснулся, — лениво пояснил тот. — А чего кипешишь-то?

      — За деда переживаю, — честно признался Антон. — Переживаю, что он будет переживать. Не с его сердцем волноваться. И тем более, о непутевом внуке, который до девятнадцати лет дожил, а того, что пить всякую дрянь не стоит, так и не уяснил.

      — Можем попробовать пройти по низу берега, — задумчиво предложил Костя. — Но я еще ни разу не пытался вплавь спастись от быка, так что не знаю, выручит ли нас это, если Зверь решит пободаться.

      Зверем звали деревенского быка. Антон вспомнил здоровенную зверюгу с не менее здоровенными рогами, которую он недавно увидел издалека, и отрицательно покачал головой:

      — Давай еще посидим, если ты не против.

      — М? — Костя уже дремал и воспринимал информацию чуток заторможенно. — Не против. Давай. Ты прости, я вчера ночью не спал совсем, так что вырубает просто зверски. И ты еще тепленький такой…

      Он повозился и прижал Антона теснее. Тот даже не удивился особо. Многие альфы характеризовали его термином «уютный». А Ден так вообще засыпал рядом почти мгновенно, когда им приходилось ночевать вместе. Так что реагировать как-то Антону было в лом, да и Костя уже тихо посапывал, явно «зверски вырубленный».

      От тепла альфы, неспешного покачивания плота и умиротворяющей тишины летней ночи, Антон и сам начал засыпать. Лишь в самый последний момент он ухитрился вынырнуть из вязкой дремы. Антон помотал головой. Спать сейчас было нельзя категорически. Неизвестно, когда они проснутся, а через полчаса дед точно забьет тревогу. Поэтому Антон принялся глазеть по сторонам в надежде, что красота пейзажа перебьет усыпляющие факторы. Но река монотонно покрывалась рябью, деревья столь же монотонно покачивались под редким ветерком, а далекая соседняя деревня на том берегу быстро приелась. Вариант был лишь один. Антон аккуратно развернулся и принялся разглядывать спящего Костю.

      «Хоть бы слюну во сне пускал, совершенство долбаное», — обиженно подумал он. Даже придраться в Костиной внешности было не к чему. Будто в пробирке его выращивали, предлагая родителям корректировать необходимые параметры.

      «Буду верить, что у него малюсенькая, барби-сайз, писюлька», — злорадно размышлял Антон. В этот момент Костя вздохнул во сне, будто догадываясь о его мыслях, и Антон оборвал себя. В самом деле, с завистью нужно бороться, а уж думать гадости про человека, почти спасшего тебе жизнь — верх неблагодарности. Антон вздохнул и придвинулся немного, разглядывая длиннющие темные ресницы, которые неизвестно зачем были даны брутальному альфе. И тут то ли ветер сменил направление, то ли расстояние оказалось слишком уж мизерным, но Антон отчетливо почувствовал Костин запах.

      Нет, он не влюбился мгновенно и неотвратимо, но вздохнул, пожалуй, слишком громко и лишь гигантским усилием не уткнулся альфе в шею. Аромат был непривычным, он мешался с хорошей туалетной водой, которая не могла его забить, и не поддавался расшифровке, не делился на составляющие. Он был сильнее, чем обычно у альф, давящим прикосновением проходился по холке, будто бы принуждая подставиться. Антон судорожно вдыхал его, не мог надышаться и ненавидел себя за столь животную слабость. Он даже не сразу понял, что Костя перестал быть сонно расслабленным, просто натолкнулся на потемневший взгляд, когда чуть отстранился, предоставляя истерзанному обонянию передышку.

      — Эм, — смущенно промямлил он, отодвигаясь, — офигенная туалетная вода. Очень идет тебе.

      — Спасибо, — медленно ответил Костя. Он повел занемевшими плечами и, глядя так, будто говорил совершенно о другом, спросил: — Стадо ушло. Двинемся?

      Антон закивал как китайский болванчик, не в силах отделаться от смущения, хоть и считал, что оправдание его выглядело очень правдоподобно. Он подскочил на ноги, глядя, как Костя лениво поднимается во весь рост и тянется, с хрустом разминая шею. Как-то мигом спала вся непринужденность, которая установилась между ними. Антон был смущен своими реакциями, а Костя просто молчал, думая о чем-то своем и, кажется, старался лишний раз на Антона не смотреть.

      Так они и дошли до деревни. Дом Кости был тут же, тропинка от реки проходила точно вдоль его забора, а Антону нужно было еще пройти по расшатанной мостовой. Молчание уже немного давило, так что Антон притормозил и протянул руку:

      — Спасибо. Еще раз.

      Костя, который вроде бы собирался его проводить, прищурился, но руку пожал, осторожно стиснув тонкую кисть.

      — Не за что. Еще раз, — и ухмыльнулся, каким-то чудом сглаживая появившийся между ними угол.

      Антон широко улыбнулся в ответ, забрал руку и помахал:

      — Спокойной ночи.

      — Угу, — коротко ответил Костя, засовывая руки в карманы.

      Антон быстро двинулся к дому, пытаясь придумать достойное оправдание для деда, но то и дело сбиваясь на мысли об альфе. Перед поворотом он оглянулся: Костя стоял на том же месте, пристально глядя ему вслед. Антон полыхнул смущением, коротко махнул ему еще раз и одним рывком завернул за угол.

      Дед предполагаемо не спал, но вид имел измотанный и вполне спокойно проглотил версию о том, что от духоты и усталости внуку стало плохо и он ухитрился уснуть около речки. В общем-то, почти правда, если не придираться к мелочам. Сил хватило только на то, чтобы почистить зубы и раздеться. Последнее Антон помнил смутно, действовал на автопилоте.