Цветы цвета неба (СИ) - Гиппиус Рина - Страница 11

Теперь‑то я вполне могла понять, почему так много людей обращалось к лорду Магниру. Он был гением, виртуозом своего дела! Проницательным, дальновидным, умным, вдумчивым. Я могла перечислять его достоинства бесконечно. Да, все это компенсировалось непростым характером. Он привык, что его беспрекословно слушаются, не смеют перечить. Порой ему было сложно услышать чье‑то мнение. А уж признавал свои ошибки он всегда с трудом. Но все это нивелировалось тем, сколько жизней он спас.

Единственного, чего я так и не могла понять, почему при всех своих талантах, он жил не в столице империи. Хотя пациентов и с Амаллиона у него хватало. Большая часть тех людей, что были записаны к нему на прием, были именно оттуда. Выходит, что раз им охота было таскаться через портал к Зукету, лучше него никого не было даже и в столице?

— Нет, ты опять слишком много энергии потратила! — лорд Магнир не кричал, но его голос и тон, с которым было сказано, больно резали по ушам.

— Я думала будет в самый раз, — склонив голову, я попыталась оправдаться. Жалкая попытка.

Практически с первого моего дня работы Зукет учил меня тому, чтобы я правильно рассчитывала количество энергии, необходимое для излечения пациента. А мне всегда, казалось, что я не додаю. И добавляла чуточку больше.

— Ты же не понимаешь, чем это тебе может грозить! — голос начальникак звучал уже угрожающе. — У тебя выработалась дурная привычка. Ладно сейчас, когда энергии нужно было немного. А если ее потребуется очень много, и ты подойдешь к грани, когда еще капля — и все, ты будешь опустошена?! Резервы организма не бесконечны. И если ты будешь опустошена, восстановиться будет крайне тяжело. При слишком частом подходе к этой самой грани ты выгоришь просто! А вот теперь представь ситуацию, когда тебе нужно помочь большому количеству людей, а на каждого ты потратила немного больше энергии, чем нужно. Может оказаться так, что все эта перерасходованная энергия могла бы спасти еще одну жизнь. Учись думать на несколько шагов вперед!

Лорд Магнир учил меня. Учил всему тому, что знал сам. Помогал с энергией, помогал разбираться с заклинаниями. Со снадобьями я управлялась сама. Порой оказывалось, что и я ему рассказывала новые рецепты.

Как‑то так случилось, что за несколько месяцев мы очень сблизились. Наши отношения стали выходить за рамки целитель — помощник и учитель — ученица. У Зукета не было детей. А ко мне он стал относится как к дочери. Он действительно стал заменять так не хватавшего мне отца. По вечерам, когда не было пациентов, мы устраивались у камина с чаем и пирогами, которые пекла служанка Гуда, и лорд Магнир рассказывал мне интересные истории из своей практики. Такие моменты я любила больше всего.

Лорд Магнир уговаривал меня переехать к нему. Я большую часть времени проводила не у себя дома, а у него. Тем не менее я отказалась. И приличия тут были не при чем. Все‑таки хотелось иметь свое личное пространство. К тому же в бабулин дом я просто влюбилась.

Учитель также не оставлял надежды, что сумеет меня убедить продолжить обучение в Университете. Один раз я не выдержала и сказала:

— Чему они меня там смогут научить из того, чего не знаете вы? — говорила я без подхалимства, но Зукет остался довольным и отстал от меня с этим.

Свою историю я ему рассказала. В один из вечеров, когда мы с бутылочкой вина отдыхали у камина после тяжелого трудового дня. На тот момент я проработала у лорда Магнира несколько месяцев.

— Ты должна понимать, что рано или поздно император узнает, что ты жива и тебе придется предстать перед ним, — сказал учитель.

— Вполне возможно, что он уже в курсе. Правда, тогда странно, что меня до сих пор не вызвали. Вот только я ему ничего не должна и оправляться к нему не собираюсь. А то, что я не самозванка, легко убедиться, например, в банке. Ячейка, зарегистрированная отцом, открывается только мной. Потому мне нет нужды лично представать перед ликом императора и его Тайной канцелярии, — я была весьма категорична в своем ответе, и Зукет знал теперь почему.

— У тебя есть причины не любить императора, но и злить его не стоит, — сказал учитель таким тоном, что я заподозрила неладное и спросила:

— А уж не в нашем ли правителе дело, что вы не живете в столице?

— Ну что ты, Дами, я не люблю столичную суету, — улыбнулся мне лорд Магнир.

Как‑то так сложилось, что учитель сократил мое имя до 'Дами'. И мне это нравилось. До него никто до этого не додумывался. Привычнее было 'Ри' и 'Ринда'. Но раз я решилась на новую жизнь, то и новое имя меня устраивало.

— А ведь вы мне что‑то явно не договариваете, учитель, — я пытливо посмотрела на него.

— Ты иногда такая приставучая! Лучше бы так узнавала у меня новые целительные заклинания, — как бы он не упирался, я видела, что Зукет сдался. — Ладно, устраивайся поудобнее и слушай. Я и сейчас неплохо выгляжу, а уж в молодости был тем еще красавчиком, — самодовольно произнес учитель. Я видела его портреты времен бурной молодости и была согласна с его словами. — Да и характер у меня не был еще таким скверным, — а вот тут он лукавил, характера лорд Магнир был золотого, только вот это золото он показывал немногим. — Также, как и ты недавно, я предпочитал не оставаться в одном месте долго, а любил путешествия, приключения, кочевую жизнь. Университет я закончил с отличием, имел хорошие характеристики с места практики, но предпочитал скитаться. Так я оказался в Лаксавирии. В одной из провинций я обосновался у старого знакомого моего бывшего куратора. Тот был превосходным травником. В одну из своих прогулок по лесу я стал свидетелем падения с лошади одной из дворянок, живущей неподалеку. Разумеется, я кинулся ей на помощь. Сильно она не пострадала, только ушибла ногу. Я залечил ее травму. И влюбился. Практически с первого взгляда и безоговорочно. Тайком мы виделись в течение двух месяцев в том самом лесу. Она говорила, что у нее строгий отец, что ее готовятся выдать замуж за какого‑то весьма важного человека. А чтобы она не сбежала ее отправили в эту глушь под присмотром дальней родственницы. Так как она тут никого не знала, да и местность была мало обитаема, ее отец не думал, что она решится на побег. Ну а я, конечно, предложил ей бежать. Своей жизни без любимой уже не представлял. Она должна была меня дожидаться в старом охотничьем домике на берегу реки.

Я не успел на какой‑то час. Той весной часто шли дожди. Выше по течению прорвало плотину, и волна снесла все на своем пути. От строения остались только разбросанные бревна по берегу. Под одним из таких бревен я ее и нашел. Спасти любимую я не успел. Вот тогда в первый раз я и оказался на грани полного магического выгорания. А когда я узнал, что она была беременной… — тут учитель залпом выпил стакан вина, но продолжил: — мой вой наверно был слышен на всю округу. Как я добрался до дома тетки любимой, не помню абсолютно. Помню лишь шок, когда узнал, что моя любимая Ами была наследной принцессой Лаксавирии, а ее несостоявшийся жених — наш император. Меня должны были казнить. Спасла мою никчемную жизнь мать Ами. Перед побегом любимая отослала ей письмо, где рассказала все подробности, понадеявшись, что мать ее не выдаст. Хотя я потом лет десять не появлялся в Аударии. Вот собственно поэтому‑то я и в ссоре с императором.

Лорд Магнир устало прикрыл глаза, судорожно вздохнул и откинулся на спинку кресла. Я придвинулась ближе и взяла его за чуть холодноватую ладонь и некрепко сжала ее. Так мы и сидели в тишине несколько минут.

— Я больше никого не любил — не смог представить другую женщину рядом со мной, — произнес учитель, приоткрыв глаза. Он с тоской смотрел на тлеющие угли в камине. — Знаешь, почему‑то мне кажется, что наша с Ами дочь была бы похожа на тебя. Я во всяком случае, очень бы хотел этого.

Сморгнув слезы, я тоже отвернулась к камину. Ни за что и никогда не брошу этого человека!