Волчья кровь (СИ) - "Кьюба" - Страница 21

    - Разбойничьего... Ну бандитского... - я недоуменно покачал головой, и он вздохнул. - Агрессивно ты выглядишь.

    Я поморщился. Было странно такое слышать, учитывая, что не я напал первым.

    - И это повод кидаться на меня с кинжалом? Ты тоже выл.

    Он смущенно кашлянул.

    - Довольно бездарно, - добил я. - Но неплохо для... двуногого.

    - Человека.

    Я наклонил голову набок.

    - Человек. Мы люди. И возвращаясь к вопросу: ты кто?

    - Волк.

    Он посмотрел на меня: тяжело и внимательно. Скользнул взглядом по фигуре, задержался на лице, всмотрелся в глаза, и я сдержал желание оскалиться. Прямой взгляд - это вызов, но двуногий... человек мог об этом не знать.

    - Волк... - пробормотал он. - Пусть будет волк. Где Айдас и Неринга?

    Он произнес это встревоженно, явно вспомнив только сейчас, и я фыркнул. Первое, о чем я спросил бы: где моя стая.

    - В пещере. Надежное место, я отнес их туда.

    - Надо выбираться, - мгновенно поднялся он на ноги, сжимая кулаки.

    Я спокойно поднял голову, глядя на него. Он был худой, жилистый и явно сильный: в этом я убедился на собственном до сих пор ноющем животе. В двуногом облике мое восприятие несколько менялось, и я с удивлением понял, что он красивый, но не такой, как Салтар: просто резкие черты и гармоничная внешность. Длинные волосы, не такие как у... человека - взъерошенная копна, прикрывающая уши, а как у Салтара, до талии, волки не носили: это было непрактично, а прагматизм у нас ценился выше всего, но... человеку бы пошло, и он явно давно не стригся. Он был бы очень интересным волком. Вот только кем?..

    - Ты хочешь выбраться сейчас?

    - Ну ты же шел меня спасать, я правильно понял? - нагло спросил он и вдруг нахмурился. - Кстати, я - Ольтар.

    Он неизвестно зачем протянул мне руку, и я воззрился на нее со смешанным чувством. Мы не произносили своих имен так просто, как это сделал двуногий. Имя - священная тайна, дарованная Духами, его знали только родители, члены стаи и партнер, и назвать его другому волку - это значит доверить часть своей души. Я не мог довериться двуногому, он был непонятен, он был не моего вида, и поэтому мои инстинкты в ужасе взвыли, когда я, непонятно почему, вложил свою ладонь в его и сказал:

    - Виктор.

    Он серьезно кивнул, сжал мою руку и потянул на себя, помогая мне подняться. Я встал на ноги, отдернул ладонь, отступил на шаг, оглядывая неверный свод веток, и спросил:

    - Что будем делать? - не то чтобы я не знал, как выбраться, просто мне было интересно, что предложит... Ольтар, теперь я мог его так называть.

    - Все просто. Ты превращаешься...

    - Перекидываюсь.

    - Перекидываешься, - послушно кивнул он. - Лучше разгрести там, где ты упал, меньше шансов, что нас засыплет, а потом мы попробуем выкарабкаться.

    Я кивнул, ведь так и собирался сделать, и потянулся, перекидываясь. Пришлось лечь, чтобы не задеть ветки над головой, и я пополз к снежной стене, оставшейся на том месте, где я упал.

    - Просто фокусник, - непонятно пробормотал Ольтар, и я глянул на него, но он всего лишь улыбнулся и отошел подальше.

    Я осторожно начал отгребать снег, слушая угрожающее поскрипывание ветвей и усиливающийся вой ветра. Когда я увидел серое хмурое небо, за мной образовалась внушительная гора снега. Я перекинулся обратно, сразу же заледенев от хлынувшего под ветви холодного воздуха, и прокричал, надеясь, что Ольтар услышит меня сквозь свист ветра:

    - Идем!

    Он услышал, подошел, пробираясь сквозь наваленный снег, и прокричал:

    - Давай первый!

    Это было правильно - я был вожаком, и это было в моем праве и моей обязанностью: прокладывать Путь. Но он был всего лишь хрупким двуногим, и я сомневался, что он сможет выбраться без моей помощи, поэтому замешкался, неуверенно на него глядя. Но Ольтар смотрел хмуро и требовательно, и я даже хмыкнул: этот взгляд очень напоминал взгляд омеги, которому что-то требовалось, и он собирался этого добиться.

    Я зацепился за ветку бука, подтянулся, осторожно перенес вес тела назад, зацепился ногой за другую и, оттолкнувшись, упал спиной в рыхлый снег. Я хотел выпутаться и помочь Ольтару, но он справился сам, падая рядом.

    Я поднялся на ноги на утоптанном снегу, потянул за руку двуногого, помогая ему, и пошел по уже заметенному пути, который оставил недавно. Мы выбрались на берег реки, пробираясь через острые ветки, и я с облегчением перекинулся перед крутым склоном оврага.

    Ольтар стоял рядом со мной, по грудь утопая в снегу, и я показал мордой себе на спину. Я не успел подумать, что мне придется перекидываться обратно и объяснить ему, как Айдасу, как почувствовал цепкие пальцы на холке, и Ольтар забрался мне на спину.

    Я помчался вверх, по крутому склону, снег хорошо удерживал меня от падения, и я тогда даже не подумал, почему тяжесть на спине не кажется мне противоестественной.

Глава 9. Вопросы.

    Снег в наших лесах лежал большую часть Круга: бесконечно долгое время от осенних холодов, когда звезды меркли от ветров первых зимних бурь, до весенних паводков, когда Рамн, Ильтиль и многочисленные ручьи разливались в пойменных лесах. Зима была наполнена завыванием Северных Ветров, которые приносили на наши земли снега. Они превращали леса в безмолвную белую равнину до тех пор, пока не приходили холода, при которых моментально оседал ледяной взвесью пар, вырывающийся изо рта. Зима убивала охотников, тративших силы на поиск добычи, убивала бойцов, слишком тяжелых, чтобы свободно ходить по ледяной корке, а зачастую убивала омег и детей, которые целиком зависели от переменчивых успехов на охоте. Последние Круги зима была убийцей, разрушив детское, снежное и волшебное очарование.