Все застрелены. Крутая разборка. А доктор мертв - Райс Крейг - Страница 69

Я взглянул на Бет и внезапно понял, как именно это произошло. Она заявила, что у них произошла глупая ссора. С ней было трудно поссориться, в том смысле, чтобы дело дошло до битья посуды, но это не значило, что она не была способна так взбесить мужчину, чтобы он почти полностью потерял самообладание. Я жил с ней и знал ее довольно хорошо. Он же был человек, которого я хорошо понимал.

— Думаю, что у молодоженов произошла небольшая ссора, сэр, — произнес я в трубку и увидел, что от этих банальных слов Бет съежилась. Я продолжил: — Если я правильно понял, он очень рассержен, в мрачном расположении духа он ведет машину как сумасшедший.

Когда такие холодные спокойные люди заводятся, то это переходит разумные границы. Я представил, как он выскочил из дома, эта поездка больше не вызывала в нем беспокойства, и, вероятно, подсознательно он надеялся, что его арестуют, прежде чем он вернется через границу обратно с наркотиками или что «ягуар» в дороге загорится, или он разобьется, или убьет кого-нибудь. Но он был бы осужден и проклят, старина, если бы нашел в себе силы остановиться, а если бы добрался куда отправился, то несдобровать тому, кто встанет у него на пути. Если у вас крепкие нервы, то вам интересно было бы посмотреть на это зрелище.

Глаза Бет выглядели большими и встревоженными. В трубке раздался голос Мака:

— Полиция штата рассматривала вопрос о том, чтобы блокировать дорогу, но вмешались другие агентства, имеющие в данной ситуации приоритет. В настоящий момент просто наблюдают за маршрутом его движения, словно за полетом ракеты, но вскоре он доберется до границы. Срочно требуется твой совет.

Я подумал и сказал:

— Они будут полными болванами, если остановят его на пути туда.

— Здесь с этим единодушны. А на обратном пути? Предположим, что он вернется. Предыдущий человек не вернулся, ты помнишь.

— Я ставлю на Дюка. Если эта бомба, которой он управляет, его не убьет, принимая во внимание состояние его духа теперь, то мексиканскому головорезу это и вовсе не под силу.

— И что ты посоветуешь?

— Это зависит от того, требуется ли им несколько килограммов белого порошка, или человек по имени Сэлли.

— Это очень хорошо для них, Эрик, но не забывай, что мы охотимся не за Фредериксом, — произнес Мак.

— Я не забываю, — заметил я. — Но меня не оставляет мысль о том, чтобы попытаться заставить Мартелла рассказать все самому, вполне допуская, что я смог бы взять его живым в одиночку где-нибудь в подходящем месте, что довольно самонадеянно. Если он использовал Риччи, то есть вероятность, что он использует также и Фредерикса. Так что давайте выведем из-под его контроля Фредерикса и посмотрим, что произойдет.

— Если они позволят Лоугану вернуться обратно через границу с партией наркотиков, ты можешь гарантировать, что, в конце концов, они получат его в свои руки полностью. Это — большая партия, и они не хотят допустить возможность ее распространения в США.

— Сэр, вы хотите от меня гарантий? — спросил я.

— Эрик…

— Гарантии! Каким же надо быть болваном, чтобы говорить такое, принимая во внимание все смягчающие обстоятельства?

Он вздохнул за две тысячи миль от меня:

— Я знаю. Меня просто проинструктировали спросить.

— Имеется вероятность, что все может пойти наперекосяк и многие счастливые грезы полностью рухнут, — заметил я. — Единственное, что я могу сказать, если они остановят Дюка Лоугана с грузом, то все, что они получат, это Дюка Лоугана и груз. Если же они позволят ему проехать, то будут замечательные возможности, но только возможности.

— Ты продумал план?

— Как я мог это сделать? Дюк уехал, прежде чем я смог сказать, что ему надо для нас сделать, сейчас он действует самостоятельно. У меня не было ни малейшей возможности с ним поговорить. Я должен буду как-то его перехватить, прежде чем он доставит груз по назначению, и это будет сложно сделать, так как я ничего не знаю о его планах. Кроме того, он должен был кое о чем договориться, а то ему не было бы известно, куда ехать по ту сторону границы и куда здесь… Подождите минутку.

Я не сводил глаз с Бет. Выражение ее лица медленно менялось. Она быстро сказала:

— Я знаю кое-что, что может помочь. Я слышала, как он разговаривал по телефону.

Я кивнул и сказал Маку:

— Очевидно, решающее слово за нами. Посмотрим, что можно было бы сделать, если бы он вернулся обратно.

— Я знаю, что могу сделать там, где я нахожусь, — пояснил Мак. — Остальное зависит от того, что задумал мистер Лоуган, ты согласен?

— Именно так, сэр.

Я положил трубку и посмотрел на Бет, но по какой-то причине мысленно представил себе длинный, низкий зеленый автомобиль… в этот зеленый цвет красят в Великобритании гоночные машины… который несется через пустыню Аризоны с тем чудесным рокочущим звуком, который издают только высококлассные двигатели, им-то и снабжена эта скорлупка. За исключением настоящих гоночных машин, этот «ягуар», возможно, вместе с его американским аналогом «корветом», — самые нелепые машины, с точки зрения эффективности и экономичности. Вы располагаете двигателем, мощность которого достаточна для десятитонного грузовика, установленным в кузове, в котором есть только два места и крошечный багажник. Но эта машина во всех отношениях приносит чувство наслаждения от езды, и мне хотелось бы, чтобы я был в ней и мчался в качестве второго пилота вместе с Дюком. Я сам, время от времени, ездил на предельной скорости.

Итак, он просто должен был сделать это самостоятельно. Раньше или позже большинство мужчин так поступает. Я посмотрел на Бет.

— Что ты ему сказала? — спросил я. — Какую-нибудь глупость, вроде того: «Если с детьми что-нибудь случится, я никогда тебе этого не прощу»?

Она быстро ответила:

— Я не думала…

— Нет, конечно, нет.

— Я никогда не требовала от него, чтобы он уступил требованиям Фредерикса. Ты можешь не верить… Я никогда и не помышляла, чтобы он так поступил! Я не хотела от него этого! Я просто…

— Ты просто пришла в отчаяние от его поведения, — сказал я. — Он сделал все, что мог… за исключением одного. Он обеспечил детям безопасность, насколько это было в его силах. Он даже попытался взять Мойру Фредерикс в заложницы. Это уже было едва не осуществлено, но ты сильно на него нажала, не так ли? И этот план кончился неудачей, и ты не могла больше это терпеть, и начала говорить ему, как будешь себя чувствовать, если произойдет что-нибудь плохое… как если бы он уже не представлял… и это его пробрало. Он просто бросил на тебя взгляд, позвонил по телефону и сказал: «Говорит Лоуган. Вы победили. Я готов обсудить этот вопрос».

Она начала было говорить, но передумала. Я не услышал слов «правильно, конечно», она не сказала именно их, она вообще ничего не сказала. Но это произошло, более или менее, так, и они оба посмотрели друг на друга, исполненные гордости и обиды. Они не были женаты достаточно долго, чтобы договориться по таким вопросам. По возрасту оба давно были, конечно, взрослыми, но сам брак был очень молодым.

Он разговаривал по телефону, а она стояла рядом, не веря, что он, в самом деле, так поступит, а он гордо вышел из дома к своему четырехколесному снаряду, стоявшему под навесом, все еще не веря, что она позволит ему уехать. Он включил зажигание и запустил двигатель, и некоторое время не трогался с места, наблюдая за приборами. Вы не можете уехать на спортивном автомобиле, если двигатель холодный как камень, даже в разгар семейной ссоры. Она с облегчением подумала, что он передумал, она даже собиралась к нему выйти, и как раз тогда, когда она обдумывала эту мысль, он резко подал «ягуар» назад, описал по двору круг и вылетел на дорогу.

Затем она, несомненно, побежала через двор, но он уже был далеко и уже переключился на вторую передачу, держа низкие обороты, потому что мотор был еще холодным, и сконцентрировал свое внимание на работе двигателя, потому что все осталось далеко позади и было слишком поздно, даже если бы он захотел услышать, как она его зовет, если она звала…