Огонь Изначальный - Боталова Мария - Страница 38

Гадать о причинах можно долго и безрезультатно – на одних гаданиях, сидя в комнате, все равно правду не узнаешь. Тогда возникает вопрос – давать свое согласие или нет.

Ох, как же я устала от бесконечных подозрений! Может, и вправду позволить себе расслабиться? Проклятье, но как я могу расслабиться в толпе арэйнов Смерти аристократических кровей?! Каждый раз, когда я пытаюсь кому-либо довериться, меня предают. А что там Ксай говорил? Просто позволить себе получить от жизни удовольствие? И я ведь самой себе обещала, что приобретенный опыт больше не помешает мне наслаждаться жизнью. Ксай хочет, чтобы я пошла с ним на бал? Замечательно! Сходим. А если вдруг какой арэйн косо на меня посмотрит, так это у него проблемы, у него же косоглазие. А в случае чего я и ответить смогу. Подумаешь, арэйны Смерти. А я – арэйн Эфира! Глупо надеяться, что Эфир вновь в нужный момент придет мне на выручку, но ведь еще есть магия явлений, которую в случае чего можно выдать за владение стихией.

Вымывшись, обмотавшись полотенцем и вернувшись в комнату, я увидела лежащее на кровати платье. Похоже, в ванной провалялась я дольше получаса.

По поводу того, подойдет платье или нет, меня терзали вполне обоснованные сомнения – вряд ли Ксай ко мне достаточно внимательно присматривался, чтобы назвать слугам правильные размеры, да и особенности фигуры невозможно учесть, если не шить одежду на заказ. И больше всего это касается именно платьев. Так что вопрос состоял скорее в том, насколько ужасно презент будет смотреться на мне и можно ли в таком в принципе выйти из комнаты, не говоря уже о посещении высшего общества.

Однако, примерив платье, я потрясенно замерла перед высоким зеркалом во весь рост. Чаще всего в одежде я предпочитала черное и красное, в сочетании друг с другом или по-отдельности, – оба цвета выгодно подчеркивали насыщенный оттенок волос и прекрасно оттеняли светлую кожу. Но изумрудное… смотрелось на мне изумительно.

Я крутилась перед зеркалом, с разных сторон разглядывая длинный, уходящий в пол пышный подол, словно струящийся волнами. Разглядывала широкие рукава, плотно обтягивающие руки до локтей и ниже расходящиеся совершенно свободно благодаря разрезу. Любовалась похожим на корсет и оттого идеально подчеркивающим стройность фигуры лифом, по бокам которого шла затейливая вышивка из сверкающих металлическими переливами маленьких черных камней. Любовалась волнующим декольте с тонким черным кружевом. И с каждым мгновением меня все больше наполняла нетерпеливая радость, ликование, предвкушение! Кажется, теперь я по-настоящему захотела на этот бал и готова действительно получить удовольствие, просто потому, что я туда иду, такая сказочная, такая красивая. И как будто Огонь, покинувший меня Огонь вновь возродился, заиграв в моем облике в пламенном, искристом танце.

К тому моменту, когда раздался стук в дверь, я успела закончить работу над прической.

Поскольку служанки, которые могли бы соорудить из моих волос нечто особенное, мне не полагались, прическа получилась довольно простой. Слегка вьющиеся локоны, длиной чуть ниже талии, остались распущенными и только с висков были убраны назад – несколько прядок я скрепила на затылке найденной в ящичках комода заколкой. Вместе с отросшей до самого подбородка челкой, которую я разделила пополам и спустила по обеим сторонам лица, получилось красиво. Довольно простую прическу вполне успешно компенсировало прекрасное платье.

– Готова? – спросил Ксай с порога, после чего окинул меня оценивающим взглядом. Решив, что мой вид – лучший ответ, я не стала ничего говорить. Спустя минуту отчего-то затянувшегося молчания арэйн удовлетворенно хмыкнул и подал мне руку: – Пойдем.

Ксай вновь оделся во все черное. Он и в походной одежде производил впечатление – даже в рваных лохмотьях мог держаться столь гордо и независимо, что в его благородном происхождении не оставалось сомнений. Однако сейчас передо мной стоял настоящий аристократ, облаченный в длинный, до середины бедра, приталенный черный камзол с серебристыми под цвет глаз вставками. Уверенный, невозмутимый мужчина, с легкой полуулыбкой на губах. Восхитительный кавалер, достойный принцессы. А я… нет-нет, я не чувствую, будто недостаточно для него хороша, я и сама теперь могу с ним сравниться. В изумрудном платье я как та сказочная принцесса. Только, боюсь, вышли мы с арэйном Смерти из разных сказок. Или все-таки из одной, после того как стихия Смерти подарила мне вторую жизнь?

И пусть сказок не бывает, но, может, сегодня получится сделать нашу историю чуточку красивее?

Я улыбнулась и приняла его руку.

Мы долго шли по темным коридорам, и мне бы даже могло показаться, будто блуждаем кругами, если б не сменялось в них освещение. Где-то я видела магические факелы, горящие потусторонним светло-фиолетовым, почти сиреневым пламенем. В других местах встречались привычные золотистые или оранжевые круглые огоньки, дающие ровный, приглушенный свет. А стены везде были черными.

– Что я должна буду делать, Ксай?

– Всего лишь сопровождать меня. Держи спину прямо, подбородок подними, вот так. – Он одобрительно кивнул, когда я последовала его указаниям. – Ты должна излучать уверенность. Да, они гордые, и многие из них надменны, однако пусть это тебя не задевает. Ты уникальна. Помни об этом.

– Сеанс психологического внушения? – усмехнулась я.

– Можно и так сказать. Я даю тебе подсказку – за что ты можешь держаться, чтобы не сломаться под их давлением.

Да, весьма оптимистичное напутствие. Но я ведь не боюсь, верно? Можно знать, на что способны арэйны, постоянно ждать подлости от них, а потому бояться, избегать, ущемлять саму себя и портить собственную жизнь даже больше, чем это могли бы сделать остальные в попытке использовать или навредить. Или можно знать, пусть не забывать, но идти им навстречу с гордо поднятой головой. Всегда быть готовой в любой момент защититься, но жить, наслаждаться, не прятаться. Именно так я собираюсь поступить.

– Этот опыт пригодится тебе. Арэйны Эфира вряд ли окажутся милее и снисходительнее наших.

Подозреваю, арэйны Эфира будут ко мне намного строже и жестче, ведь я стану одной из них, а значит, не должна буду их подвести. Учитывая мою очевидную принадлежность огненной стихии, именно промаха они и будут ждать. Но зачем Ксай говорит о пользе моего посещения бала? Пытается убедить и нужным образом настроить меня или оправдать себя – за то, что настоял и теперь ведет в логово арэйнов Смерти?

У высоких двустворчатых дверей, украшенных странными символами, я замешкалась, однако Ксай не дал мне времени собраться с мыслями. Мимолетный взгляд, быстрая улыбка – скорее не ободряющая, а отчего-то предвкушающая, – и он уверенно толкнул створки. Я расправила плечи, подняла подбородок еще выше и вслед за ним шагнула в зал.

Никакие церемониймейстеры не объявляли о появлении новых гостей, никто не оборачивался, как мне сначала представлялось – почему-то я ожидала, будто стоит нам войти, все присутствующие сразу скрестят на нас взгляды. Но никто внимания на нас пока не обратил, что позволило спокойно оглядеться.

Зал оказался большим, темным и каким-то нереальным. Вообще все вокруг казалось нереальным, потусторонним. Черные стены, тонувшие в темноте, лишь едва угадывались, только из-за осознания, что где-то они все-таки должны находиться, не может ведь зал в глубинах замка быть бескрайним? А в этой темноте таинственно, словно звезды в ночном небе, мерцали огни, золотистые и серебристые. Какие-то из них постепенно разгорались все ярче и больше, из маленьких искорок превращаясь в удивительные пушистые огоньки. Другие, наоборот, медленно гасли, до тех пор, пока последняя искра не растворялась в темноте.

Арэйны… их здесь было много. Одни увлеченно беседовали, другие стояли с бокалами возле длинных столиков с разнообразной едой и напитками, третьи танцевали, кружась среди огней и сливаясь с окружающей тьмой. И все они были арэйнами Смерти. Я это видела по черным волосам, по вспыхивающим в глазах таинственным отблескам, заметным даже издалека. И я чувствовала это. Исходившая от них сила, холодная, пробирающая до костей, наполняла весь зал. Стояла в воздухе, тяжелыми хлопьями висела в пространстве, тонкими струями просачивалась сквозь пальцы, леденящими прикосновениями скользила по коже и давила на грудь, мешая дышать.