Das Model (СИ) - "Bruck Bond" - Страница 8

- Ой, смотрите, кто пришел! – всплеснул руками ранее не замеченный мною мой гад-сосед Евгений. – Что, принцесса, хочешь спеть?

- Я хочу тебе кадык вырвать, чтоб ты заткнулся навсегда, - с угрозой в голосе произнес я.

- Ой-ой-ой, какие мы грозные! Кровожадный Пе... – наткнувшись на мой взгляд, не обещающий ничего хорошего, если он посмеет назвать меня моим паспортным именем, Женя закончил: - …льмень. Кровожадный Пельмень, вот ты кто!

- Слушай, ты, Недалекий Сельдерей! Я тебе сейчас…

- Ну хватит уже! – старательно растягивая гласные, произнесла одна из моих одноклассниц, которая, похоже, читала себя красавицей неписанной. Ну-ну, куколка. Для других ты, может, и образец моды и стиля, но поверь, пергидрольные блондинки вышли из моды лет двадцать тому назад. И твои пересушенные волосы, накладные ресницы и наращенные когти никому нафиг не сдались. А поддельный клатч «Гуччи» и вовсе вызывает омерзение, точно такое же, как и этот двухсантиметровый слой штукатурки у тебя на лице. – Мы ведь приехали сюда отдыхать, а не ссориться! – Ты погляди, неужто где-то там, где краска не достала, остался зачаток головного мозга?

- Ладно! – примирительно улыбнулся Женя. – Ты, Эмиль, не обижайся на меня. Я же в шутку это.

- За такие шутки в зубах бывают промежутки, - упрямо буркнул я.

- Да ладно тебе, не дуйся! На обиженных воду возят! На вот, лучше, микрофон, спой что-нибудь!

- Сначала ты, - ловко перевел я стрелки, коварно ухмыльнувшись.

- Я не уверен, что стоит… дело в том, что велик риск оглохнуть…

- Женя! Женя! Женя! – поддержала меня общественность, и Евгению ничего не оставалось, как действительно взяться за микрофон.

Честно говоря, я думал, что он прибедняется и на самом деле у него вполне приличный голос. К тому же, это прямо-таки было бы по закону жанра. Ну знаете, он говорит, что от его пения можно и оглохнуть, а на деле выдает такое, что у всех рты распахиваются от восхищения его безграничным талантом. Но, как оказалось, Евгений - парень прямолинейный.

По сравнению с тем, что мы услышали, пение Миши-Гриши было арией ангелов, спустившихся с небес. Такого мои барабанные перепонки ещё не слыхивали… Господи, как можно настолько не попадать в ноты? Слава Богам, песня длилась всего три минуты, и большого ущерба психике окружающих нанесено не было. На охреневающие лица Женя ответил обезоруживающей улыбкой и насмешливым:

- Ну я же предупреждал! А теперь давай ты, Миль. Ведь должен же у кого-то в этом помещении быть слух, да?

Отказываться было поздно, да и не хотелось. Среди репертуара песен очень кстати нашелся «Сплин». Вот я и поведал чистым, хорошо поставленным голосом присутствующим о девочке, которая жует свой «Орбит» без сахара. Не лучшая их песня, конечно, но зашла на «ура», мне даже поаплодировали.

Потом все дружно решили, что хватит с них песнопения, пришла пора активного отдыха, и вся честная компания пошлепала на каток. Хотели и меня с собой прихватить, но я, естественно, не пошел. Ещё чего! Видел я их каток, позорище. Замерзшее озеро и то лучше.

Поэтому я таки добрался до волшебного места с восхитительно мягкими креслами, включил ноут в сеть и погрузился в виртуальный мир. Лепота!

Глава 7.

Вечером судьба-злодейка преподнесла нам ещё один сюрприз в виде разбушевавшейся погоды. Водитель, который должен был доставить нас домой, не слушая сбивчивых объяснений о том, что нам очень надо, твердо сказал, что в такую метель нас никуда не повезет, потому что дороги, во-первых, ни хрена не видно, во-вторых, она скользкая. В общем и целом - благоразумный мужик, принятое им решение было правильным. Но ещё одна ночь в домике рядом с этим долбоёбом Женей… Интересно, и за что меня наказывают им?

Но, как оказалось, это ещё не самое страшное наказание. Видно, турбаза решила продемонстрировать все чудеса своего высококлассного сервиса, и по приходе в домик мы не без удивления обнаружили, что на улице чуть ли не теплей, чем там. Батареи не работали, обогревателя не было, а тонкое одеяльце могло согреть разве что хомяка. Но сволочь Женя оказался сволочью предусмотрительной. Поежившись от холода, он невозмутимо извлек из своей дорожной сумки небольшое, но теплое даже на вид одеяло. Наткнувшись на мой взгляд, он только пожал плечами и пояснил:

- Мама сунула, как знала. Не помню, из какого это материала, оно очень теплое, но очень легкое. А ты ложился бы прямо в костюме? А то коня двинешь.

- Да прям! – взвился я. – Чтобы всё измялось, как в жопе побывало?

- Ну не знаю, - хмыкнул Женя. – Я себе предметы одежды в жопу не запихиваю.

- Я тебе табуретку туда запихаю, остроумный ты мой! – рыкнул я, не на шутку обидевшись. В конце концов, он и сам мог лечь спать в одежде, а мне предложить свое чудесное одеялко! А меня-то что за язык тянуло, когда я ляпнул эту поебень насчет помятого костюма? У меня, в конце концов, инстинкты самосохранения работают исправно, и мерзнуть ой как не хочется, а придется, потому как слов назад не возьмешь.

Стараясь шибко не клацать зубами, я стянул с себя костюм, аккуратно сложил его на стуле и лег на кровать, по уши укутавшись в казенное одеяло, от которого толку было ноль целых, хрен десятых. Завистливо вздохнул, мельком глянув на дебила Женю, который, укрытый двумя одеялами, чувствовал себя великолепно.

«А зато у него ногти криво подстрижены, нос на лице, уши по бокам и вся спина – сзади!» - успокоил я сам себя и попытался уснуть.

Холодно мне было даже во сне. Я постоянно инстинктивно пытался накрыться, но было нечем. А потом вдруг резко стало тепло. Настолько резко, что я даже испугался, припомнив из уроков ОБЖ, что когда человек замерзает насмерть, ему становится тепло и хочется спать. Я тут же открыл глаза и столкнулся взглядом с Женей.

- Тепло ли тебе, девица, тепло ли тебе, синяя?

От моего крика всколыхнулись занавески на окнах. Женя, выпучив глаза от удивления, осведомился:

- Ты чё орешь-то, болезный?