Юрист - Гришем (Гришэм) Джон - Страница 13

Челюсть Макэвоя отвисла, плечи опустились. Ответить на такую тираду ему было нечего. Грудь обожгло болью, как от выстрела. Бездушный мистер Райт представлял интересы группы неизвестных людей, обладавших неограниченными ресурсами и твердой решимостью добиться своего. Для таких чужая жизнь не стоит и цента. Они запросто пойдут на убийство.

Как бы читая его мысли, Бенни Райт подался вперед и сказал:

– Мы не бойскауты, Кайл. Мне уже надоели твои капризы. Я здесь не для того, чтобы вести переговоры, мое дело – отдавать приказы. Либо ты подчиняешься, либо я звоню своим парням и они уничтожат тебя.

– Вы мне омерзительны.

– Пусть так. Но я лишь выполняю свою работу.

– Довольно подлая работенка.

– Что ж, давай поговорим о твоей.

– Я не для того заканчиваю юридическую школу, чтобы стать шпионом.

– Лучше не называть это шпионажем, Кайл.

– А как это лучше назвать, Бенни?

– Пересылкой информации.

– Опять чушь! Это самый настоящий шпионаж.

– Меня не волнует, какое ты подберешь определение.

– Что за информация вам нужна?

– Как только иск будет предъявлен, суду потребуется миллион документов. Или десять миллионов – кто знает? Множество бумаг и ничуть не меньше секретов. По нашим предположениям, каждая фирма закрепит за иском около пятидесяти юристов – скажем, с десяток партнеров, а остальных наберут из сотрудников. Поскольку ты попадешь в секцию судебных разбирательств, значит, получишь доступ к огромному массиву бумаг.

– В «Скалли энд Першинг» наверняка мощная система безопасности.

– Мы знаем это, но наши специалисты лучше, чем у «Скалли». По данному вопросу ими написан целый труд, Кайл.

– Не сомневаюсь. Могу я спросить, вокруг чего идет борьба двух компаний?

– Промышленные секреты. Военные технологии.

– Замечательно. У этих компаний должны быть имена.

– Просмотри список «Форчун 500».[5] Позже я предоставлю тебе более подробные сведения.

– Другими словами, вы решили стать неотъемлемой частью моей жизни?

– Можешь считать меня своим поводырем. Нам предстоит провести вместе очень много времени.

– В таком случае я устраняюсь. Хотите стрелять – стреляйте. Я не буду шпионить и красть чужие секреты. В тот момент, когда выйду из фирмы с документом или диском, который не должен иметь на руках, и передам его вам или любому другому лицу, я преступлю закон и нарушу правила профессиональной этики. Меня навсегда лишат возможности заниматься юридической деятельностью.

– Только если тебя поймают.

– Поймают.

– Нет. Для этого мы слишком умны, Кайл. В подобных вопросах у нас накоплен богатый опыт. Бизнес есть бизнес.

– Ваша фирма специализируется на кражах документов?

– Точнее, на корпоративном шпионаже. Мы заняты этим давно и делаем свое дело хорошо.

– Тогда попробуйте шантажировать кого-нибудь другого.

– Нет, Кайл. Наш выбор – ты. Подумай! Тебе предлагают работу, о которой ты мечтал, причем за неприлично большие деньги. Плюс острые ощущения от жизни в огромном городе. Три-четыре года ты будешь уставать до полусмерти, но оклад того стоит. К своему тридцатому дню рождения ты превратишься в старшего сотрудника с четырьмястами тысячами долларов в год. Уютная квартира в Сохо. Часть дома в Хэмптоне, «порше», круг преуспевающих друзей, которые не уступают тебе ни в чем. Рано или поздно надоевшая всем тяжба будет завершена, и мы исчезнем с твоего горизонта. Истечет срок давности. Где видеозапись? Она предана забвению. В тридцать два или тридцать три года правление фирмы попросит тебя оказать ей честь и стать партнером. Ты станешь получать уже миллион или два ежегодно. Вершина успеха, и вся жизнь – впереди! И никто ничего не узнает об имевшей место пересылке информации.

Исподволь давившая затылок боль усилилась и острой иглой пронзила голову. Кайл растянулся на кровати, обеими руками массируя виски. Он прикрыл глаза и в слепящей тьме выговорил:

– Послушайте, мистер Райт. Мораль и этика вас не заботят, я знаю. Но мне они далеко не безразличны. Как я смогу наслаждаться жизнью, если предам интересы своей фирмы и ее клиентов? Самое ценное, что есть у юриста, – это доверие. Так учил меня отец, когда я был еще ребенком.

– Ты прав, нас заботит только информация. Мне некогда пускаться в рассуждения о морали.

– Я сказал это первым. Знаю.

– А теперь дай мне слово, Кайл. Нам нужны твои обязательства.

– У вас есть тайленол?

– Нет. Так мы договорились?

– У вас есть что-нибудь от головной боли?

– Нет.

– У вас есть оружие?

– В кармане.

– Дайте его мне.

В полной тишине прошло не менее минуты. Райт неотрывно следил за Кайлом – тот лежал совершенно неподвижно, лишь осторожно давил пальцами на виски. Потом Макэвой поднялся с кровати и шепотом спросил:

– Вы долго еще собираетесь пробыть здесь?

– О, у нас осталась куча неразрешенных вопросов.

– Этого я и опасался. У меня больше нет сил. Голова раскалывается.

– Как угодно, мой мальчик. Все зависит только от тебя. Я жду ответа. Мы достигли взаимопонимания? Договоренности?

– А у меня есть выбор?

– Я, признаться, его не вижу.

– И я.

– Значит?

– Если выбора нет, значит, его нет.

– Отлично. Мудрое решение, Кайл.

– Искренне вам благодарен.

Бенни Райт встал и потянулся, как делает человек в конце трудного рабочего дня. Затем он сложил бумаги, повозился с видеокамерой, захлопнул ноутбук.

– Хочешь отдохнуть, Кайл?

– Да.

– У нас тут несколько комнат. Можешь прилечь и подремать, а завтра продолжим.

– Завтра уже наступило.

Бенни подошел к двери, открыл ее. Кайл последовал за ним в коридор, к номеру 222. То, что раньше являло собой полевой штаб ФБР, превратилось в обычный номер мотеля стоимостью восемьдесят девять долларов в сутки. Джинард, Плант и двое других так называемых агентов давно исчезли вместе с папками, компьютерами, фотографиями, штативом и прочим реквизитом. Огромная кровать вновь стояла в самом центре комнаты, аккуратнейшим образом застеленная.

– Тебя разбудить? – почти галантно осведомился Райт.

– Нет. Оставьте меня одного.

– Как скажешь. Я буду напротив.

Когда Бенни вышел, Кайл сорвал с кровати покрывало, рухнул на простыни, выключил свет и мгновенно погрузился в сон.

Кайл проснулся на несколько часов позже, чем ему бы хотелось. Так и плыл бы по волнам сна в прекрасное забытье. Пробуждение в душной и темной комнате дезориентировало, он никак не мог сообразить, где находится и что привело его сюда. Головная боль по-прежнему давала о себе знать, во рту пересохло. Минуты через три сознание вновь оказалось в плену ночного кошмара, Кайл почувствовал непреодолимое желание вырваться на свободу и бежать. Потом из далекого далека можно будет оглянуться на мотель и убедить себя в том, что никакой встречи с детективом Райтом в помине не было. Макэвою требовался глоток свежего воздуха и человек, кому он мог бы без опаски излить душу.

Выйдя из номера, он прокрался по коридору к лестнице. Внизу, в вестибюле, трое коммивояжеров пили кофе, громко обсуждая свои дела и торопясь начать новый трудовой день. Солнце уже поднялось, снегопад прекратился. На улице Кайл с острым наслаждением жадно вдохнул морозный воздух, как если бы только что вырвался из удушающей хватки коварного противника. Неуверенной походкой он дошел до джипа, повернул ключ зажигания и включил печку. Покрывавший ветровое стекло тонкий слой снега начал медленно таять.

Ощущение шока постепенно ослабевало, однако действительность пугала больше, чем воспоминания о минувшей ночи.

Кайл достал из кармана сотовый телефон, просмотрел список полученных сообщений. Шесть раз звонила его девушка, три – сосед по комнате в общежитии. Оба наверняка беспокоились. В 9.00 у него была лекция, после которой предстояло разобрать гору бумаг в редакции юридического журнала. Но сейчас Кайл не мог заставить себя думать ни о подружке, ни об однокурсниках, ни о работе.