Загадочный Волжский - Белимов Геннадий Степанович - Страница 47

По своей атмосфере и составу воды планета, видимо, близка к земной. Небо голубое, облака над морем, солнца, правда, ему не показали. Однако кислорода у них меньше, и пришельцы об этом сказали. При этом они во время беседы часто подносили к лицу небольшие коробочки с загубником и по полторы минуты дышали через него.

В «Письмах Е. И. Рерих» за 1935 год есть любопытное упоминание о том, что в астральном мире обитатели дышат озоном. Кроме того, так же дышат через озонаторы Владыки Шамбалы, когда они приходят из горних высей пообщаться с людьми. К примеру, Владыка Мория, когда он явился в горы Сиккима на Тибете для свидания с Е. П. Блаватской «почти все время вдыхал особый препарат из озона». Так что эта деталь может говорить о том, что чернокожие пришельцы прилетели из астрального мира.

Их цивилизация исследует не только ближний, но и дальний космос. «Насколько я понял, для этого используются обычные аппараты, подобные тому, в котором шла наша беседа, — заметил Еремин. — Мне показали, как вокруг корабля создается гравитационное поле, вроде капсулы. Этим аппарат отделяется от материального мира, и затем корабль может двигаться при любом ускорении куда угодно. Главное в полетах — гравитационный двигатель».

«Почему вы избрали для аппаратов форму тарелки?» — в какой–то момент спросил Еремин.

«Любое устройство, работающее на гравитации, должно быть похоже на натуральную гравитационную систему, — последовал ответ. — А натуральная — это планетарная система. Вот почему планеты имеют форму приплюснутых шаров».

— Теперь я знаю, что если летит нечто круглое, — сказал мне Дмитрий, — значит, четко: там гравитационный двигатель. На мой вопрос, есть ли у военных разработки земных «летающих тарелок», последовал краткий ответ: «Такие работы ведутся, но полетов пока нет». Я не понял, о каких военных они говорили. Может, о наших, а может, об американских.

Рассказ о своей планете пришельцы начали с тех же картинок, что показывали когда–то в Молебке, — словно давали понять об их давнем знакомстве. Тот же берег моря, высокая каменная стена, синяя бескрайняя гладь и три белоснежных корабля перед глазами.

— Но раньше мне не показывали, что было за стеной, — пояснял Дмитрий. — А теперь пошли картинки об этом. Там дома стоят — светлые, красивые, высотой 7–9 этажей, с закругленными стенами, арками между зданиями, куполами на крышах. Город выглядит небольшим. Посередине поселения, на площади, огромный высокий купол — наверное, их центр отдыха или театр. Окна в домах широкие, шире, чем у нас, почти во всю стену. Показ идет не сверху, а как бы сбоку. Есть улицы, но транспорта на них не припомню, а вот самолеты видел. Плоские, вытянутые, с широкими крыльями, сужающимися к хвосту. Вместимость, по всей видимости, приличная. Пролетали невдалеке на небольшой высоте — то ли шли на посадку, то ли взлетали. Картинки были в движении, не фотографиями.

Потом его опять повернули «глазами» к морю. Он как бы стоит на пирсе, а мимо проплывает красавец–корабль. Высокие палубы, изящность в линиях, легкость конструкции, нет нашей земной мощи. «У меня мелькнула мысль: «Значит, здесь больших штормов не бывает, климат — супер», — и тут же прошла по телу какая–то легкость — дескать, правильно понимаешь. Будто шло одобрение. Потом–то я догадался, что у них может действовать и энергозащита от стихий, но это пришло позднее».

Подводный мир и подводные города Еремину показали более подробно. Возможно, потому, что с этим связана важная часть их жизни, а может, в виде намека землянину: вам тоже надо учиться осваивать подводные пространства.

— Я обратил внимание, что на шельфе рыб там меньше, зато много моллюсков и водорослей. Их, видимо, собирают и заготавливают для питания, потому что я видел на грунте короба, похожие на корзины. Их помогают добывать осьминоги. Да–да, обычные осьминоги с восьмью щупальцами, ну, может, покрупнее наших. Значит, так: вижу двух пловцов с аквалангами на спине в виде небольших коробок. Кислород в них в твердом состоянии, с такими аквалангами можно плавать по трое суток. Лица прикрывает маска типа прозрачного шлема, низ открытый, а по верху идет небольшой гребешок — антенна, как мне дали понять. Они имеют связь как под водой, так и с поверхностью. Возможно, для этого используются всепроникающие торсионные поля. Вижу, подплывает крупный осьминог, и человек жестом показывает ему на лежащий на дне короб. Тот ныряет, цепляет щупальцем корзину и легко тащит ее наверх. Вверху виден квадрат то ли плота, то ли платформы. Глубина здесь метров пятнадцать, не больше. У меня мысль: «Осьминоги полуразумные…» И сразу легкость в теле — правильно понял. Думаю: они, как наши прирученные слоны… Реакция моих экскурсоводов: нет, осьминоги по разуму выше слонов, у них более развитый интеллект.

Дмитрий вспоминал, что во время трансляции картинок он мог открывать глаза, и тогда видел пилотов в кабине. Зажмуривался — картинки продолжали идти. То есть он был свободен в своих действиях, и это не было гипнозом.

Подводное поселение людей было показано почти во всех деталях.

На глубине 3–4‑х километров он увидел громадный светлый купол. Купол не стеклянный, а созданный силовым полем. Перед этим ему показали подводную лодку, охваченную подобным силовым полем, но обтекающим корабль в виде белесой неширокой оболочки, позволяя двигаться в воде так быстро, словно для него не существовало сопротивления среды. Отсюда становилось понятным, как судно, заключенное в оболочку, входит без всплеска в воду, — это иное состояние материи.

Подобным полем, обтекающим фигуру пловца тонкой светлой оболочкой, наподобие ауры, был окружен человек в металлизированном скафандре, который опускался на глазах Еремина в глубину к сияющему куполу. Он опустился на дно и шагнул через защитную оболочку — поле легко пропустило его.

— Он мог в любом месте проникнуть сквозь оболочку? — спросил я Дмитрия.

— Так он упал бы с высоты!.. — удивился вопросу Еремин.

Человек выключил защитное поле, подошел к транспортному средству в виде наших детских самокатов, которых стояло там, у шлюза, штук двадцать, и быстро помчался по бетонной дорожке к высокой, голубого цвета, коробке вдалеке, не отталкиваясь от земли ногой, как делают дети. В здании промышленного корпуса, в просторном вестибюле со стеклянными стенами он набрал код на клавишах панели и положил в открывшийся проем какой–то пакет, выглядевший как ноутбук. Убедившись, что пакет отправлен по назначению, подошел к следующей нише с крышкой. Опять манипуляции с клавишами, и документация ушла по новому адресу. «Типа нашего посыльного…» — подумал Еремин.

Цех предназначался, видимо, для переработки водной растительности. Работала автоматика, мигали лампочки, кое–где прыскали струйки пара, на выходе конвейера выплывали коричневые брикеты размером примерно 50 на 50 сантиметров. На их сторонах заметны были переплетения стеблей и листвы. С другого конвейера стекали небольшие баночки, скругленные, похожие на наши металлические упаковки с дорогим чаем. Вероятно, это были продукты питания.

— Жилой комплекс примыкает к производственным корпусам. Люди там живут и там же работают, — продолжает свой рассказ Дмитрий. — Освещение — ярко светящиеся дневным светом шланги, которые образуют над городом сияющую сферу. Свет равномерный, даже теней нет. Жителей на улицах немало. Видел женщин. У них тоже черная кожа, фигурки изящные, красивые, одеты в комбинезоны, как и мужчины, но с отделками в виде вышивок, аппликаций или блесток. В центре городка есть лифт из прозрачной трубы большого диаметра. По нему можно за считанные минуты подняться из глубины океана на поверхность, и большинство именно так и делают, не облекаясь в скафандры, чтобы пробраться через толщу воды.

Одна пара, молодые мужчина и женщина, направлялась к себе домой, в жилой, из нескольких этажей, корпус. Работа у них, похоже, необременительная, не как на Земле, по восемь–десять часов, потому что многое делают автоматы. Люди о чем–то разговаривали, улыбались, и по какому–то внутреннему чувству Дмитрий знал, что они куда–то собираются. Возможно, на концерт… Квартиру инопланетян Еремину не показали. Затем картинки в голове прекратились, и он открыл глаза.