Волк. Решение - Авраменко Александр Михайлович - Страница 30

Сашка недолго ожидал ответа. Тот не замедлил последовать:

– Осталось двадцать три минуты, командир, до восстановления стопроцентной функциональности.

– Принял. Что с саури?

– Члены клана приступили к изучению гипнограмм. Ваши распоряжения и назначения приняты без возражений.

Ха! Хорошо, что ушастые так приучены к дисциплине. Есть вождь? Отлично. Он приказал? Значит, надо исполнять! Ни уговоров, ни упрашиваний. Красота! Только перегибать палку нельзя. Ни в коем случае! Ладно…

– Просьбы, пожелания с их корабля?

– Отсутствуют, командир.

На этот раз Сашка удивился не на шутку – как так? Чтобы в откровенно женском коллективе не было ни одной просьбы?! Покрутил головой, поражаясь услышанному. Потом сообразил – вождь приказал. Отказ ему – невозможен. Ух!..

– Приказываю развернуть производство сервис-киберов в трюме дредноута. По мере изготовления машин приступить к созданию промышленного синтезатора.

– Принято.

Пауза. Потом снова голос искина:

– Недостаток сырья, командир. Имеющихся ресурсов хватит на создание ещё пятнадцати сервис-киберов. Ваши приказы?

– Приступить к изготовлению заявленного числа машин из имеющихся ресурсов. По окончании таковых – использовать захваченные корабли дарков, кроме этого корабля, транспорта с саури и носителя истребителей. Он третий в колонне.

– Принято, командир. Приступаю к исполнению.

– Секундочку, искин. – Делать? Не делать? Нет уж. Одного раза хватило! – В углу кабинета изготовить клетку для дарки. Установить в ней лежак. Замок – телепатический. Управление замкнуть на меня.

– Принято. Приступить к исполнению поставленных задач?

– Работай.

Сашка поднялся с кресла. Пусть киберы пашут. Надо сделать паузу. Хотя бы на обед.

Александр был доволен. До глубины души. Интуиция не подвела: выбранная им для временной базы система оказалась очень богата на минералы и руды. Теперь дело оставалось за малым – начать разработку и производство. Разработку астероидных полей. Производство сервис-киберов и промышленных синтезаторов. Позади долгий, почти четырёхмесячный путь. Но всему рано или поздно приходит конец. Крошечный караван из трёх оставшихся кораблей наконец завис на границе звёздной системы. Красный гигант спектрального класса «4-Б» массой в шестьдесят два стандарта, раскинувший границы своей системы на триста шестьдесят два световых часа. Имеющий пять астероидных рек плюс четыре планеты. Увы, ни одна из них для жизни не подходила. Слишком высокая гравитация, а то и вообще газовый гигант. Зато всяких руд, если верить нейтринным сканерам, в системе было выше крыши: и чистые металлы, и полиметаллы, и актиноиды с лантаноидами, и трансураниды, и даже кристаллоиды. Последние являлись самыми главными из всех необходимых, потому что если металлы были достаточно широко распространены повсюду, то кристаллоиды – основа основ интеллектроники, на базе которых и создавались логические кристаллы, управляющие русской техникой. Ни один компьютерный процессор демократии даже близко не стоял с имперскими интеллект-системами. Всё равно что сравнивать паровую турбину Герона и космическую ракету, что несказанно злило потомков Гейтса.

Александр треснул статикой вызов по корабельной линии, на связь вышел транспорт саури. Кузнецов так и остался в одиночестве на дредноуте, где в течение всего полёта производились сервис-киберы. Студенты же зубрили гипнограммы, так что девчонкам было не до утех и не до приставаний к молодому человеку.

– Вождь? – Аррах. Интересуется, почему встали.

– Прибыли. Остановимся на время здесь. Необходимы ресурсы для постройки нормальных кораблей и спутника.

– Принято, вождь. Наши действия?

– Пока ждём. Немного. Минут тридцать. Искин рассчитывает оптимальную точку для установки станции. Как закончит, сразу выдвигаемся туда.

– Понял. Сообщу членам клана.

– Хорошо. Сбрасываю карту системы с отметками рудных полей и моими пометками. Рассчитайте пока оптимальные варианты разработок из приложенного к ней расчёта производства.

– Будет исполнено, вождь.

Александр отправил файл, замерев в напряжённом состоянии. Воистину, нет ничего хуже, чем чего-то ждать. Хвала богам, пришлось недолго. Искин откликнулся почти сразу, как закончился сеанс связи с транспортом:

– Командир, рассчитано почти сорок точек для установки космических станций и заводов.

– Выбери сам наиболее оптимальную.

– Командир, разница между координатами по оптимальности составляет сотые доли процента… – осторожно разъяснил искин, одновременно выводя в голосферу выбранные им места.

Сашка задумался: что предпочесть? Скрытность? Защищённость? Близость к наиболее богатым астероидным полям? Возможность развернуть солнечные батареи и оранжереи? Впрочем, он не собирается жить здесь постоянно. Максимум – полгода, ну, год. Длительное пребывание в космосе вредно для организма разумного. Так что выберем это место. И спрятано достаточно хорошо, в глубине огромного стабильного астероидного поля, и богатые россыпи лантаноидов под боком, а до кристаллоидных полей совсем близко… Ввёл выбранные координаты в систему.

– Здесь.

– Принято, командир.

Корабли медленно тронулись, не слишком разгоняясь из-за довольно затруднённой навигации в системе. Хватало и гравитационных ям, и течений, и даже биполярных разломов. Пилоты-внутрисистемщики получат не один седой волос в свои шевелюры. Впрочем, всё компенсируется богатством системы. Так что потерпим. Тем более что много летать не придётся. Основную часть работы будут делать сервис-киберы. А разумные станут готовиться к возвращению.

Александр уже в который раз вознёс хвалу богам – восстановленная, и чего уж там таить, слегка, больше не получилось, махина была удивительно послушна малейшим движениям джойстиков. Полное слияние пилота и корабля в имперском флоте не применялось. Пусть по сравнению с демократическими судами русские выглядели слегка неповоротливыми, зато их пилоты могли жить полноценной, нормальной жизнью. Им не вживлялись дополнительные модули и нейросети, превращающие разумных в узкоспециализированных киберов, не умеющих ничего, кроме управления своим кораблём. Саури, кстати, тоже всячески избегали вживления в свои организмы любых инородных включений, даже биомеханических протезов взамен утерянных конечностей. Оттого и калеки, попадавшиеся на глаза людям в их городах, выглядели… дико, что ли… Зато русские корабли были куда мощнее любых других рас.

Сейчас же под руками Кузнецова послушно маневрировал дредноут аборигенов. Пусть и улучшенный, но всё равно неуклюжий и тихоходный, поэтому Александру приходилось нелегко. Краем обшлага смахнул выступивший пот. Где же эта, Тьма её побери, поляна в астероидном поле?! Очередной громадный булыжник, уродливый, словно изъеденный невероятных размеров червями, и… Вот оно! Раскинувшееся почти на десяток километров чистое пространство в сплошном киселе астероидов! Шумно, с облегчением, выдохнул, но тут же вновь напрягся: как там дела у других кораблей? Если ему с дредноутом пришлось нелегко, то что говорить о неуклюжем пузатом транспортном корабле?! К его облегчению, пилот справился. Очень медленно, как-то крадучись, из-за запирающего чистое пространство камня показалась приплюснутая морда «Вао». Попыхивая тормозными дюзами, почти шагом, подполз к борту дредноута, замер, выпуская одновременно стопорные манипуляторы. Дрогнул корпус, когда с неслышимым в вакууме, но образно представленным практически физически лязгом сомкнулись захваты замков. Заурчали могучие гидроцилиндры, притягивая корпуса кораблей вплотную друг к другу. Неощутимо плавно выдвинулась переходная галерея, соединяя два корабля в единое целое. Сашка просто ощущал, как насосы начали нагнетать воздух внутрь шлюзов, как застывала опрыскиваемая специальным пластиком прозрачная галерея, получая дополнительную броню. Подобное применялось редко, но, когда корабли превращали в мобильную временную базу, по технике безопасности полагалось усиливать тонкий прозрачный пластик переходных путей дополнительной бронёй, защищавшей не только от булыжников или случайных повреждений, но и солнечной радиации. Снова толчок. Это швартовался носитель, в скором будущем – шахтёрская матка. Истребители на его борту превратятся в добывающие корабли.