Потерянные (ЛП) - Лав Тея - Страница 10

• Предыдущая
• 10/20
• Следующая

Со стороны слышится шум и смех. Сначала я вижу мать. Она выходит в стильном коротком платье, на ходу продевая кольца в мочки ушей. Позади нее появляется высокий темноволосый мужчина. И мне он показался слишком молодым для матери.

Она видит меня и замирает на месте. Улыбка застывает на красивом мраморном лице.

- Макс? Что ты здесь делаешь?

- Странный вопрос мама.

Она прищуривает глаза и откидывает назад светлые волосы.

- Мы, по-моему обо всем договорились, - строго говорит она.

Она даже не поздоровалась. Но меня уже давно не волнует ее отношения ко мне.

- Ключ ты так и не забрала. Я впервые за два года воспользовался им.

Она поджимает губы и бросает взгляд на мужчину, стоявшего рядом. Точнее, парня. Он смотрит на нее, потом на меня, и, поправив галстук, делает шаг в мою сторону.

- Джекс. Джекс Нилл. Я друг твоей мамы.

Я жму ему руку.

- Макс. Сколько тебе лет, Джекс?

Он непонимающе смотрит на меня.

- Макс. – Голос матери предупреждающий.

На самом деле меня не волнует насколько он ее младше. По крайней мере, заметно, что он хотя бы постарше меня.

- Мы можем поговорить наедине?

Она кивает Джексу и он тот час выходит.

- О чем ты хочешь поговорить? – Она присаживается на белоснежный диван и начинает перебирать на пальцах свои бриллианты.

- Когда папа погиб, я должен был унаследовать все.

Ее лицо меняется.

- И ты все получил.

- Не все.

- Что тебе нужно?

- То, что принадлежит мне по праву. У меня нет денег нанять хорошего адвоката, но ты хотя бы должна мне отдать его машину.

- Ты когда-нибудь думал пойти и заработать самому?

Мне хочется вцепиться в ее лицо.

- А ты думала об этом?

- Не смей так разговаривать с матерью, – шипит она.

- Ах, ты вспомнила, что ты моя мать?

- Макс! - ее голос переходит на крик. – Сынок, - голос стал тише. – Я понимаю, все понимаю. Ты все получишь, когда тебе исполнится двадцать пять.

Я качаю головой. Мне противно находится рядом с собственной матерью. Так не должно быть.

- Знаешь, мама. Мне ничего не нужно. Я серьезно. Я просто проверил твою реакцию. Ты забрала у меня все и у тебя нет намерения это возвращать.

- Ты сам виноват. Сейчас ты можешь зарабатывать, а не клянчить.

- Я говорю не о деньгах.

Она долго смотрит на меня. Я пытаюсь понять, осмысливает ли она то, что я имел в виду?

- Мне горько осознавать, что деньги, заработанные отцом таким трудом, ты пускаешь на этих альфонсов.

После этих слов, она резко встает и злобно шипит мне в лицо:

- Я сейчас вызову охрану. Не смей так говорить.

Я усмехаюсь и делаю два шага назад.

- Я уже сказал, что мне ничего не нужно. Но машину я заберу.

Мои ботинки тонут в этих белых пушистых коврах. Это по-детски, но я стараюсь шоркать подошвой, надеясь оставить на них пятна.

- Оставь ключи, - слышу вслед.

Вынув пару ключей из джинсов, я изящно опускаю их в огромный аквариум.

Мама бы никогда не прошла проверку на тест «Мамочка года». Не знаю, зачем я приходил. Да, мне нужны деньги и да, они мои по праву. Но в одном она права, я не буду их клянчить. Если в этом городе нет справедливости, и дети легко лишаются отцов, а матери лишают своих детей любви и поддержки, то я не знаю больше, как в этом разбираться.

Я справлюсь. Мне двадцать один, у меня есть друзья, у меня есть Стайлз. О большем, я и не прошу. Единственное, что я хочу вырвать из ее цепких рук, это машина моего отца. Красный «Форд Мустанг» 1969 года. Когда я впервые сел за руль, это был руль отцовского мустанга. Он так им дорожил и обещал, что он будет моим.

И он будет. Это все, что мне от него осталось.

ГЛАВА 7

Лив

- Ты еще не готова? – шепчет Энди и проводит ладонью по моему бедру.

Я едва не смеюсь от этих слов. Яза две недели, мы сходили на несколько свиданий, а я все еще от него не отделалась.

Не понимаю, что не так. Но только вот я не хочу Энди.

- Прости, Энди. Я так устаю в последнее время.

Он отстраняется от меня и проводит рукой по лицу.

- Я понимаю, не волнуйся.

Он снова хочет меня поцеловать, но я делаю вид, что не замечаю этой попытки.

- Завтра я уеду примерно на неделю по работе. Буду скучать.

- Я тоже.

Он все-таки целует меня, и мне наконец-то удается выйти из его машины.

- Ты рано.

Крис развалился на диване и бесцельно переключает каналы.

- Мы с папой закрыли магазин пораньше.

- Ты не виделась сегодня с Энди?

- Ой, да брось. – Я скидываю ботинки и плюхаюсь рядом с ним.

- Что? Он стал таким напыщенным в Бака-рю. Бесит.

Я треплю Криса по бритой голове и улыбаюсь.

- На вот, держи. – Он хватает со столика коробку с пиццей и кладет мне на колени. – Твоя любимая, с грибами.

- Спасибо, Крис.

***

В магазине никого, когда я вхожу.

Мама вытирает пыль с товаров, а папа занят подсчитыванием чеков. Здесь всегда пахнет сандаловыми палочками, которые тлеют на стеклянном столе рядом с чайным сервизом. Родители гордятся своим уютным магазинчиком, и у отца немало постоянных клиентов. Все здесь привлекает туриста или просто прохожего: огромные веера и бамбуковые панно украшают стены. Мягкие и уютные кресла, покрытые настоящими японскими покрывалами. Безупречный запах и мамин чай.

Я смотрю на своих родителей и улыбка расползается по лицу. Они никогда не ссорятся по-настоящему, разве что по пустякам. Мне действительно с ними очень повезло. Не представляю, как бы сложилась моя жизнь, если бы я выросла в приюте.

- Лив. – Папа поднимает голову и расплывается в улыбке. Он снимает очки и обходит кассу. В натуре папы лишь доброта и юмор. Я уверена, если бы не мама, то наверняка он раздал бы все деньги и свои вещи бедным.

Я обнимаю его и легонько касаюсь морщинки у его рта.

- Новая. Ее я не видела.

- А, - отмахивается он. – Я ведь не молодею.

- Я тебе вчера сказала, чтобы ты не приходила. – Мама мягко притягивает меня к себе за талию. – Сегодня почти никого нет.

- У меня сегодня сводный день. Давай помогу.

Я снимаю с себя куртку и забираю у нее тряпку. В целом, магазин не приносит большого дохода, поэтому папа еще подрабатывает охранником в крупном цветочном магазине напротив.

Стараясь быть аккуратнее, я осторожно вытираю пыль с полок, на которых располагаются дорогие копилки, сувениры ручной работы «Дарума», фарфоровые статуэтки гейш. От этой красоты захватывает дух. Когда я добираюсь до щита с катанами, папа мне говорит:

- Как успехи с Бакой?

Мама поднялась в дом, и мы остались вдвоем. Я поворачиваюсь к папе и хитро улыбаюсь:

- Хочешь проверить?

Он улыбается в ответ и подходит ко мне, затем берет первую катану и обнажает сталь.

- Этим? – удивляюсь я. – Они ведь даже не настоящие.

- Декоративные, - подтвердил он.

- Если мы их испортим, мама нам обоим снесет головы.

- Не в полную силу. Пара приемов.

- Ладно.

Я тоже беру первый попавшийся меч. Мы делаем кланяемся друг другу, и я делаю выпад. Папа ловко уворачивается и низко наклоняется, хитро улыбаясь. Он манит меня двумя пальцами, и я снова нападаю. В этот раз, моя ловкость меня не подводит. Оружие чуть не выпадает из папиных рук и это дает мне преимущество. Сделав два боковых удара с права налево и слева направо, я выполняю начальную фазу третьего удара, затем делаю мгновенный перевод на внутреннюю поверхность папиного меча и мгновенный проход в голову.

- В свое оправдание скажу, - тяжело дыша, говорит папа. – Рукоять из слоновой кости, она скользит.

• Предыдущая
• 10/20
• Следующая