Код Малевича (СИ) - Туровников Юрий Юрьевич - Страница 41
- Предыдущая
- 41/43
- Следующая
— Господин лейтенант! — Он упал на колени и стал трясти Мельника за плечи, но тут увидел глубокую рану и прекратил. — Сейчас, сейчас…
Констебль осмотрелся и увидел неподалеку небольшую тележку, на которой Махлахов доставлял сюда свои жертвы. Максим вскочил на ноги и подтащил садово-огородный транспорт к умирающему следователю.
Аверин уперся ногами в стопы Мельника, обхватил запястья Григория и резко потянул на себя. Тело послушно оторвалось от земли, и тут же было поймано заботливыми руками. Констебль посадил Мельника в тачку и покатил ее по тропинке туда, где оставил служебный «Вольво».
Кое-как пробравшись до машины, Максим с трудом уложил бесчувственного лейтенанта на заднее сиденье, а спустя несколько минут уже мчал по пустующей трассе в стороны столицы Русландии — Московии.
.
.
Санитары, одетые в голубую униформу, неслись по коридорам больницы со скоростью «Сапсана», окружив каталку с умирающим Мельником и крича на разные голоса:
— Проникающее ранение грудной клетки!
— Внутреннее кровотечение и пневмоторакс!
— Два куба непонятной хрени внутривенно!
— Позовите, на всякий случай, священника!
— Срочно готовьте вторую операционную!
— Пульс нитевидный, дыхание поверхностное, давление падает!
— Мы его теряем!
— Возможно, придется интубировать!
— Это для другого случая, кретин!
— Тогда готовьте дефибриллятор!
— Все в сторону!
— Гоу, гоу, гоу!
Уборщицы, сиделки и медсестры медицинского учреждения вжимались в стены, пропуская каталку, окруженную десятком работников клиники. За ними, охая и ахая, неотступно следовал Аверин.
— Я наложил окклюзионную повязку, как меня учили на занятиях.
— Возможно, ты спас ему жизнь! — крикнул кто-то из санитаров. — А теперь жди здесь, больше ты ему ничем не поможешь. Мы с вами свяжемся.
И люди, дававшие клятву Гиппократа, скрылись за стеклянными матовыми дверями операционной. Констебль остался один. Он достал мобильник и набрал номер Жеглова. Несмотря на поздний час, Глеб Егорович ответил сразу.
— Какого хрена?! Если это какая-то фигня, уволю к чертовой матери!
— Майнэ генерал, это Максим Аверин. Беда! Нашего приемного лейтенанта убили, не насмерть, но дело к этому идет. Его сейчас оперируют. Маньяк Мельника здорово порезал, но он его того, грохнул. Там, в лесу, такое творится! Куча трупов и море крови, просто жуть!
— Да не тараторь ты, окаянный! — прокричал Жеглов. — Я все равно ни хрена не понял. Вы в какой больнице?
— «Святой костоправ».
— Сейчас буду, — сказал генерал и отключился.
.
.
Аверин и Жеглов сидели на банкетке возле операционной и молчали. Операция шла уже целый час, а новостей по-прежнему не было. В конце концов генерал не выдержал.
— Может, они его уже на органы разобрали? От этих коновалов всего ожидать можно. Ты им сказал, что он работник сыска?
— Проорал, как только его из машины достали.
— Будем надеяться, что он выкарабкается. Я пойду, покурю.
Констебль последовал за генералом на улицу.
По дороге проносились редкие автомобили, по тротуарам неспеша прогуливались немногочисленные влюбленные парочки. По ночному столичному небу лениво ползла луна, ловко лавируя среди бесчисленного множества звезд. Жеглов затянулся и выдохнул клубы едкого дыма.
— Надо бы его домашним сообщить. Ты, часом, номера не знаешь? — Максим отрицательно помотал головой. — Ладно, сейчас свяжусь с Цербером. Это начальник его. Вот ведь история! И как вас так угораздило?!
Аверин вздохнул, пожал плечами и рассказал все, что ему поведал Мельник, пока они добирались к месту. Единственное, о чем умолчал лейтенант, каким образом ко всей истории причастен Малевич со своим квадратом…
— Ни за что бы не поверил! — подвел итог Жеглов. — Черт с ним со всем, наши ребята уже работают на месте, сейчас пошлю кого-нибудь в дом этого упыря. А, может, ты сам сгоняешь? Хватит уже вторым номером работать. Расти пора!
— А как же господин лейтенант? — смутился Максим.
— А что он тебе? Когда еще работать сможет, а так ему приятно будет. Ты только представь: он выпишется, а у него дело готово: все протоколы подшиты, все фотографии собраны. Красота! Давай, не телись. Поезжай.
Аверин ударил каблуками, вздохнул и сел в служебный «Вольво», который до сих пор стоял на тротуаре возле входа в больницу. Жеглов бросил папиросу на асфальт, затушил ее носком ботинка и достал из кителя мобильник. Помедлив пару секунд, он набрал номер.
— Здорово, адская псина, не разбудил? Ну, ничего страшного, на том свете отоспишься. Я тебе, собственно, чего звоню…
.
.
Аппарат считывания жизненных функций пациента мирно попискивал.
Накинув на плечи белый больничный халат, Елена сидела на стуле, возле кровати, и смотрела заплаканными глазами на монитор «Propaq Encore». В показаниях она ничего не понимала, но из фильмов знала — главное, чтобы не зазвучал непрерывный сигнал и кривая электрокардиостимулятора не выпрямилась.
Елена примчалась в столицу сразу, как только узнала о случившемся. Генерал Цербер, начальник Мельника, выделил для поездки свой служебный автомобиль, и уже через два часа женщина влетела в больницу, подобно урагану.
Операция прошла успешно, и сейчас Григорий находился в стабильном состоянии. К его рукам прикрепили электроды, о которых тянулись провода, у изголовья кровати стояла капельница. Все это еще больше угнетало женщину, и она снова заплакала, спрятав лицо в ладони.
— Не реви… — прозвучал шепот.
— А я и не реву, — на автомате ответила Елена и, действительно, прекратила это мокрое дело.
— Это ты ревешь или я? — практически не двигая губами, произнес Григорий, открыв глаза.
— Я, — улыбнулась та и шмыгнула носом.
— Все своё… — Мельник попытался сглотнуть, но горло пересохло. — Все своё имущество я завещаю тебе. Все три пары носков. Майку можешь выкинуть. И не забывай кормить паука, который живет в вентиляции…
Динамик запиликал громче, и на мониторе замигала зеленая лампочка, а уже через несколько секунд в палату влетела медсестра. Она нажала какие-то кнопки, переписала показания прибора и исчезла, но уже через минуту появился врач. Он посветил в глаза пациента фонариком, покивал со знанием дела и, заложив руки за спину, сказал.
— Поздравляю, кризис миновал. А ваш муж крепкий орешек, — обратился врач к Елене. — Не всякий бы выжил после такого ранения. Еще раз примите мои поздравления.
Мужчина покинул палату, оставив больного и его посетительницу наедине. Идиллия продлилась недолго. Уже через полчаса появился констебль Аверин, естественно, одетый по форме, а чуть позже заглянул и Глеб Егорович, позвякивая орденами и медалями.
— Между прочим, — закрутил ус Жеглов, — в этой самой палате год назад лежала сама Дарья Клязьменская, которой маньяк руку оттяпал. Она здесь свой лучший роман создала. Я читал. Может, и ты книгу напишешь?
Мельник криво улыбнулся.
— Я подумаю. Вы уж извините, что так вышло…
— Полно те! — отмахнулся генерал и сел на стул. — Мы тебя к награде представили, и сам Император уже указ подписал. Тебе еще премия прилагается — тысяча империалов, а Великий Председатель обещал походатайствовать, чтобы тебе подарили квартиру в Чечне, как только отремонтируют сгоревший дом. Будешь жить рядом с Жориком из Франции. Ты у нас теперь знаменитость! Газетчики такую статью уже состряпали! Телевизионщики с ума сошли, толпятся возле входа, но мы их сдерживаем. Во всех новостях говорят про бойню, что устроил в лесу Махлахов. Подумать только! Этот старый пердун, который всю страну учил к жопе картофельные очистки прикладывать, оказался таким кровожадным убийцей! Первейший канал и НТВ хотят сделать передачу, связанную с этим делом. Я уже согласился и гонорар взял, осталось тебя дождаться, — Он улыбнулся. — Ну и, разумеется, с тебя полный отчет об операции. Макс тебе помог, собрал все что нужно, не хватает только твоих показаний. Кстати, ты где ствол взял?
- Предыдущая
- 41/43
- Следующая
