На той неделе: купить сапоги, спасти страну, выйти замуж - Бялко Анна - Страница 3

Никаких алиментов с Димки я никогда не получала, даже и не подавала на них при разводе. Мы по-джентльменски договорились: будут деньги – он мне даст, а у него своя стипендия, аспирантская, девяносто, и он еще какое-то жилье снимает, это рублей пятьдесят, уж не меньше. Так я никаких денег от него пока и не видела. А просить мне не хочется, что я, своего ребенка не прокормлю?

Кстати, о прокорме, время к обеду, не вылезти ли пробежаться по окрестным магазинам… Может быть, удастся купить еды какой-нибудь, было бы неплохо. В магазинах что-то съедобное, кроме хлеба-молока, бывает только днем, после пяти вечера уже ничего не найти.

Вылазка увенчалась частичным успехом. В кулинарии, правда, азу кончилось как раз передо мной, а больше ничего там брать нельзя, в фарш они еще неизвестно, что кладут, да и гуляш какой-то сомнительный. Зато в нашей столовой были сосиски на второе, как раз дежурила тетя Маша, она добрая, в отличие от своей сменщицы, и продала мне тихонько полкило на вынос, хотя так делать не положено. Это большая удача, сосисок нигде не бывает, а если вдруг встретишь, то все равно очередь часа на два, мне в жизни столько не отстоять. Костька их любит, готовить их не надо, суну в морозилку, хватит на две недели, если самой не есть. Теперь добыть где-нибудь сметаны, и сыра бы неплохо, но это сегодня уже не успеть, сейчас Дина явится, так что завтра с Костькой пойдем с утра в поход в универсам.

Остаток рабочего дня проходит мирно и невыразительно. Около пяти начальница отбывает, очень здорово, я теперь тоже уйду пораньше, а проверить она не сможет, так как до шести домой не доберется. Ура, теперь хоть с Димкой не выяснять, почему опоздала. Определенно удачный день был, хоть и начался с плохой погоды.

А погода к вечеру ничуть не лучше. Опять полуснегполудождь, под ногами сплошные лужи, ноги тут же промокли. Надела, дура, с утра в спешке туфли, не успела подумать. И вообще надо переходить на зимнюю форму одежды, сейчас еще только заболеть не хватает.

Снова толпа в метро, набитый поезд, пересадка, опять набитый поезд, ура, впихнулась, теперь доеду, двадцать минут душной тесноты, все. Станция «Южная». Приехали. И времени всего-то шесть десять.

Я открываю дверь, и на меня тут же налетает детскособачий кричащий и тявкающий ком, собака тычется носом, Костька хватает за руку и что-то возбужденно быстро-быстро рассказывает, в суматохе удается разобрать только слова «коляска» и «украсть». Неужели коляску сперли – нет, вот она, стоит себе грязная-прегрязная посреди прихожей, и лужа под ней даже уже просохла. Из комнаты появляется Димка, мелкота переключается на него: «Папа, ну скажи ей!» Я раздеваюсь, мою руки, разбираю сумку и в процессе слушаю.

История следующая. Днем дождь поутих, решили пойти погулять. Собаку не взяли, Димка никогда ее не берет. Гулять одновременно с ребенком и с собакой – возни не оберешься, на такое только я способна. Зашли в соседний двор, он чище нашего, и там есть качели. Коляску оставили у входа во двор, Костька залез на эти качели, Димка читал себе что-то, стоя рядом, и вдруг Костя как закричит:

– Ой, коляска, коляска!

А там какой-то мужик, схватив нашу коляску в охапку, быстро-быстро идет к подъездам соседнего дома. Димка побежал за ним, тот бросил добычу, а сам удрал. Гулять после этого расхотелось, вернулись домой.

Костька страшно собой гордится, и есть чем – спас свой экипаж. Без коляски нам просто хоть пропадай, малыш далеко ходить не может, ему даже трех лет пока нет, а если еще в магазин пойти да купить там что-нибудь тяжелое, картошку вот, например? Так что коляске сильно достается – только она нас и спасает. Если бы ее сперли – беда. Другой теперь не купить, даже не говоря о деньгах. Нам эту-то в свое время достали по сильному блату. Главное, она такая заслуженная – и грязная, и детали местами отваливаются, – кто на нее польстился-то… И вообще, это же кем надо быть – коляску у ребенка украсть…

Под все эти обсуждения я успеваю сварить гречневую кашу, мы садимся ужинать, и Димка с нами. Мысль о том, что ровно в шесть надо непременно уходить, как-то незаметно его оставила. Мне не жалко, с ним даже веселее, но вот чего было мне утром на мозги-то капать?

Ужинаем, пьем чай, потом он начинает собираться и даже милостиво соглашается прогулять собаку, ему все равно, а мне лишний раз под дождь не выходить. Довольно грустно, что он уходит, ну куда ему идти под дождем, да и нам с Костькой опять одним оставаться… После развода наши отношения стали гораздо лучше, мы с интересом общаемся, ухитряясь не орать друг на друга после каждого второго слова, как было до того. Хотя если думать обо всем этом всерьез, я все-таки не стала бы начинать сначала, так что пусть уж лучше идет домой, или где он там себе живет…

Мы учились в институте в одной группе, поженились очень рано, в середине второго курса, как только по восемнадцать исполнилось. Будучи молодыми и глупыми, ссориться начали довольно быстро, а через два года родился Костька, жизнь стала сложнее, и ссоры переросли в непрерывную ругань. В худшие времена мы и десяти минут не могли поговорить спокойно, не срываясь на крик.

Отсидев год в академическом отпуске, я снова вышла учиться, а вскоре после этого мы уехали от свекрови, где жили, в эту квартиру. За все это время было наговорено столько взаимных гадостей, что и думать о мире было трудно. Даже в минуты затишья я все время ожидала начала очередного скандала… Казалось, что от постоянного напряжения я начинаю сходить с ума. В какой-то момент после очередной громкой ссоры я решила, что уж лучше нам жить врозь – нервы целее будут, и Костьке полезнее видеть папу с мамой по отдельности, но спокойных, чем вместе и в истерике. Поспорив со мной какое-то время, Димка снял у знакомых квартиру и переехал туда, а еще через год мы тихо развелись…

В квартиру кубарем врывается мокрая псина, мне удается перехватить ее на входе в комнату и загнать в ванную, где я вытираю ей лапы. Димка в это время уходит окончательно, не прощаясь, и мы остаемся с ребенком вдвоем (или втроем – если считать собаку).

Костька опять – в который уже раз – излагает историю спасения коляски, а потом мы договариваемся идти прибирать игрушки, которые валяются по всей квартире. В процессе приборки мы начинаем строить большой-большой дом из кубиков, потом рушим его, потом строим поезд и сажаем туда зверей. Вдруг Костька вспоминает, что он нашел сегодня новую – нечитанную еще – книжку, и мы идем читать ее в большой комнате на диване. Уборка игрушек снова отложена до лучших времен, хотя не только детская, но и моя комната уже основательно ими засорена.

В нашей квартире две комнаты, кухня и большая прихожая. В кухне, по негласной, но всеми признаваемой конвенции, я хозяйствую полноправно. Там категорически запрещается проводить детско-собачьи бои и устраивать свалки из игрушек, потому что я боюсь однажды споткнуться и опрокинуть на кого-нибудь горячую кастрюлю. В прихожей живет собака, тут лежит ее тюфячок, на который она уходит по команде «место». Одна комната, поменьше – Костькино царство, там стоят его кровать и большой одежный шкаф, а все остальное пространство застелено разными ковриками и отведено под детские игры. Как правило, оно бывает покрыто ровным слоем игрушек. Большая комната теперь моя, а раньше мы делили ее с Димкой. Она вытянута в длину, в ней стоят две кровати, которые днем служат диванами, большой книжный шкаф, письменный стол и моя дизайнерская гордость – стеллаж, разгораживающий комнату на две части: спальную и рабочую. Стеллаж этот мы с Димкой сперли когда-то, еще живя у свекрови, из тамошнего пункта охраны порядка. Там, правда, он работал книжным шкафом. Сперва мы тоже использовали его в этом качестве, но после переезда сюда я отодрала от шкафа заднюю стенку и поставила остальное не вдоль стены, а поперек комнаты. Мебели у нас вообще немного, вся она не новая и куплена в основном по комиссионкам. Но все необходимое есть, и еще остается много места для игр, возни и разбрасывания игрушек. Вообще-то я не приветствую все это в большой комнате, но, когда Костька остается с отцом, бастионы из кубиков почему-то возводятся и в ней тоже. В девять, когда я начну стелить малышу постель, я еще не раз споткнусь обо все эти кубики, поминая их незлым тихим словом.