Адептус Астартес: Омнибус. Том I (ЛП) - Паррино Джо - Страница 99

— Поддерживаю, брат Новадесантник, — сказал Аланий.

Отряд двинулся дальше. От их шагов туман принимал странные формы. Он становился все гуще, поднимаясь от пола и доходя до потолка, осложняя видимость и мешая работе сенсоров дальнего действия. Из-за уплотнения зеленого газа освещение ламп доспехов приходилось направлять все ближе к себе, пока каждый терминатор не стал похож на большой призрак, ведомый дрожащим блуждающим огоньком. Все еще работающие лампы корабля оказались скрыты туманом и превратились в тусклые полосы непонятного происхождения. Широкие дверные проемы появлялись с жуткой внезапностью, пол неожиданно изгибался под ногами, и терминаторы спотыкались. У обычных людей, даже у обычных воинов Адептус Астартес, уже начали бы сдавать нервы, но отряд состоял из ветеранов двух великих орденов, и они были всего лишь более внимательны и осторожны, чем обычно.

— Переключиться на эхолокацию, — приказал Вол- дон, — пусть звук ведет нас.

— Разве он не привлечет ксеносов? — спросил Азма- эль. — Когда мы сражались с ними на Ксеросе Десять, генокрады, казалось, с легкостью различали ультразвук.

— Так и есть, — ответил Волдон, — они услышат голос эхолокатора, но только если подойдут близко. Лучше знать, что нас окружает, рискнув вступить в бой, чем двигаться вслепую.

Терминаторы последовали приказу. Ультразвуковые модули начали пульсировать.

— Ситуация скверная, братья, — сказал Эскерион, — уровень радиации намного выше, чем мы ожидали.

Датчик движения не работал на расстоянии больше семидесяти метров, показывая бесполезные помехи, а карта представляла собой нагромождение квадратов, заполненных постоянными шумами.

— Мы приближаемся к точке выхода, — произнес Волдон, — держитесь.

Они подошли к концу коридора, который резко изгибался налево, следуя за корпусом корабля. Дальше проход оказался перекрыт. Пол и потолок были так близко друг от друга, будто их сдавила чья-то рука, но к стене прямо напротив отряда можно было подойти, и около нее хватало места для работы Кластрина и Галлиона. Когда десантники подошли к стене, то ощутили изменения в весе.

— Грав-пластины не работают, — сказал Кластрин, — активируйте маг-замки.

Сабатоны прицепились к полу с последовательным звоном.

— Брат Галлион, здесь мы пройдем в следующий корабль, — указал Волдон на фрагмент стены.

— Я помогу тебе, как и в прошлый раз, брат, — добавил Кластрин.

Магистр кузницы и брат-ветеран принялись за работу, остальные встали на страже. Аланий приказал брату Курному занять позицию около обломков на случай, если что-то пробьется через них. Остальные следили за путями доступа под полом, вентиляционными отверстиями в потолке и соединительными тоннелями, ведущими в корабельные системы. Генокрады могли набиться в неожиданно тесные коридоры, чтобы появиться в самый неожиданный момент.

Братья-ветераны стояли без движения, как статуи, их брони легко касался зеленый туман. Долгую тишину корабля нарушили треск и вой цепного кулака Галлиона и шипение плазменных резаков Кластрина. Волдон посмотрел на хронометр операции. Прошло три часа. Еще через пять техножрецы флота эксплораторов запустят свои машины, рассчитывая, что сейсмическое устройство установлено и подготовлено. Если отряд потерпит неудачу, Волдон никак не сможет сообщить об этом командованию.

Магистр кузницы и Галлион почти пробились сквозь внешнюю обшивку, когда раздался голос Эскериона:

— Брат-сержант Волдон! Квадрант пять, координаты 917.328.900.

Волдон открыл карту на этой точке. Перед его глазами пролетел лабиринт коридоров, комнат, соединительных тоннелей и разломов. Он едва успел заметить маленькое пульсирующее красное пятно перед тем, как оно отошло за пределы действия оборудования. Пятьсот метров. Слегка вперед, ниже уровнем и слева от их позиции. Не рядом, но достаточно близко.

— Нас обнаружили? — спросил Аланий.

— Сложно сказать, — ответил Волдон. — Генокрады находятся в спячке большую часть пребывания на скитальце, но несколько всегда остаются бодрствовать. Часовые, так сказать. Если нас увидел один — увидели все. Между ними существует психическая связь.

— Да, — сказал Аланий, — именно так брат-эпистолярий Гвиниан выследил их, через эту связь.

— Они — животные. Животные не оставляют часовых, — произнес Курзон.

— Если наш брат Новадесантник говорит, что оставляют, — верь ему, — обратился к Курзону Аланий. — Не думай, что они простые животные. Все эти двадцать пять лет мы не сражались рядом с магистром Цедисом, и ксеносы забрали достаточно братьев, которые рассуждали, как ты. Не стоит недооценивать врага.

— Я глубоко сожалею, что наше отделение провело все это время с Пятой ротой, брат-сержант, — отозвался Курзон.

— Не печалься, брат, нам еще выдастся шанс обагрить когти.

— Вы раньше не сражались с таким врагом? — спросил Волдон.

— Нет. Отделение «Гесперион» прикрепили к оперативной группе Пятой роты, и мы на какое-то время оказались разделены с нашими братьями-ветеранами, — ответил Аланий. — Владыка Цедис направил нас с тобой, чтобы во время основного штурма вся Первая рота уже успела встретиться с генокрадами в битве. У тебя богатый опыт, он хотел, чтобы мы переняли его.

Волдон видел в этом решении как мудрость, так и ее отсутствие.

Галлион оттянул широкий кусок обшивки корабля с помощью сервоупряжи Кластрина.

— Брат-сержант, мы готовы.

В появившуюся черную дыру быстро засасывало радиоактивный дым, который, словно водопад, переливался через край металла.

Волдон двинулся вперед. Корабли сжало вместе настолько плотно, что они слились воедино. Сержант перешагнул через проделанный проем и спустился с полуметровой высоты, разделявшей палубы. Вокруг раскинулась темнота, свет лампы доспеха был слишком слаб и неспособен разогнать заключенную в пространстве ночь.

Волдон достал силовой меч, по краям которого заиграли синие молнии.

— Братья, будьте начеку.

Второй корабль также когда-то был создан в Империуме, но оказался гораздо более старым и поврежденным, чем «Отец Урожай». Многие из его отсеков были полностью уничтожены. В некоторых местах пол обвалился. В расщелинах были видны расположенные одна над другой крошащиеся палубы, постепенно скрывающиеся в пожирающей их необъятной тьме скитальца. Пути, отмеченные на карте как свободные, перегораживали многометровые кучи мусора, сквозь которые невозможно было пробиться. Один из проходов представлял собой цельный кусок рифленого льда, а посреди другого зиял обрыв, противоположную сторону которого с трудом можно было различить. Каждый раз отряду приходилось возвращаться и искать новый путь. Все системы на борту были неактивны и оставались такими, несмотря на все усилия Нуминистона и Кластрина пробудить их к жизни. Не помогли ни инструменты, ни молитвы, и спустя какое-то время магос и технодесантник прекратили свои попытки, а отряд двинулся дальше настолько быстро, насколько возможно. Каждую дверь, которая встречалась на пути, приходилось резать. Цепной кулак Галлиона с легкостью справлялся с такими препятствиями, но скрежет металла по металлу и грохот расщепляющего поля оружия, уничтожающего материю, грозил привлечь врагов. За каждым вскрытием следовала напряженная пауза. Каждый из членов отряда ожидал услышать тихий звук приближающихся когтей, а Эскерион и Азмаэль усердно вглядывались в ауспики.

Им не встречалось никаких следов врага.

Космодесантники не разговаривали, лишь докладывали о положении дел. Корабль был полон дыр, и с точки зрения тактики в случае вражеской атаки в каждом коридоре сложилась бы кошмарная ситуация. На какое-то время туман отступил, позволив ауспикам видеть дальше вглубь корпуса корабля. Они не засекли никаких сигналов, а затем отряд прошел сквозь смятую переборку и снова вернулся в радиоактивную дымку. Дальность действия приборов вновь резко уменьшилась, и радсчетчик Волдона закричал так громко, что сержанту пришлось отключить его аудиофункцию.