Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 (ЛП) - Рейнольдс Джош - Страница 15

И вдруг лес огласился таким страшным ревом, что, казалось; вздрогнули сами небеса. В утреннем воздухе прозвучал оглушительный боевой клич.

Орды тварей выскочили из леса и лавиной обрушились в долину, визжа и размахивая мечами.

Набег на беззащитную деревню начался.

Оцепенев от ужаса, Конрад смотрел, как орды варваров, скатившись с холма, ворвались в деревню.

Они бежали не просто так — они действовали по единому сигналу. Это не были твари, которые, затаившись в лесу, ждут удобного момента. Это была армия, которая по команде атаковала деревню со всех сторон. Долина была взята в кольцо, которое неуклонно сжималось, как петля на шее висельника.

В набеге принимали участие не только зверолюди — помесь человека с животным, но и другие чудовища: существа, которые бегали, существа, которые ползали, существа, которые извивались, летали, ехали верхом на зверолюдях и, наконец, которые представляли собой сросшиеся половинки человека и животного — лошади с человеческой головой или лошади с головой какого-нибудь хищного зверя.

И каждая из этих гнусных тварей была смертельно опасна.

Конрад стоял, не смея шевельнуться, не отводя глаз от жуткого зрелища. Нападающих было во много раз больше, чем жителей деревни.

В деревне стояла тишина, хотя солнце уже взошло. Внезапно Конрад вспомнил, что вчера говорила ему Элисса.

Сегодня первый день лета. День святого Зигмара. Все находятся в храме, чьи позолоченные купола возвышались над деревней. Там их и перебьют. Его односельчане обречены.

Словно свора диких псов, мерзкие твари всевозможных форм и размеров хлынули в долину со склонов холма.

Путь им преградила река. Мост оказался слишком узок, поэтому многие стали прыгать в воду. В это время года вода стояла низко, и перейти реку вброд не составляло никакого труда — для человека.

Но захватчики немедленно устроили давку; толкаясь и пихаясь, они сбрасывали в воду своих сородичей и тут же наступали на их тела, так что, в конце концов, на реке образовался второй мост, состоящий из живых шевелящихся тел, шерсти, меха, чешуи, перьев, доспехов, обломков оружия и украшений.

А деревня, похоже, даже не слышала, что творится совсем рядом.

Конрад не мог ни думать, ни шевелиться; он был не в силах понять, что происходит. Откуда взялись эти твари? Кто это? И зачем им понадобилась эта деревня?

Внезапно в спину ему ткнулось что-то острое, причем так сильно, что проделало дыру в шкуре зверочеловека. Конрад со злостью обернулся, сжимая в испачканной кровью руке окровавленный кинжал, который прилип к ней.

Это оказались все те же три крысы. Понять выражение их морд он не мог, но видел, как злобно поблескивают их глаза. Крысы явно хотели спровоцировать его на драку, чтобы прикончить.

Внезапно в душе Конрада закипели все накопившиеся в ней боль и ярость. Они хотят драки — они ее получат. Он убьет одну, может быть, двух, а потом и сам погибнет, как жители его деревни.

Но с другой стороны, к чему это? Вчера он ушел из деревни, чтобы жить. А теперь вернулся — для чего? Чтобы умереть?

И все из-за трех мерзких крыс. Ничего, сейчас они заплатят ему за все. В рукопашной схватке их не одолеть, но… Вот если бы между ним и крысами было какое-то расстояние, и тогда — три крысы, три стрелы…

Бросив взгляд на сверкающие злобой и ненавистью глазки-бусинки, Конрад внезапно повернулся и побежал вниз по склону холма.

Он знал, что сможет бежать быстрее, чем эта пакость, ноги которой не приспособлены к бегу. По этому холму он бегал уже бесчисленное количество раз. И знал здесь каждый камень, впадину и выступ.

Прежде Конрад не считал себя полноправным жителем деревни. Он прожил здесь всю жизнь, но своей ее не считал. Он всегда думал, что существует сам по себе, что у него нет ни родины, ни семьи. Но сейчас, летя с холма во весь дух, он чувствовал, что бежит по своей земле.

Лес всегда был границей между людьми и нелюдью, как всегда есть граница между светом и тьмой. Зверолюди всегда жили на своей территории и охотились только в свое время, теперь же были нарушены все неписаные законы их существования, все законы природы. Зверолюди не должны выходить из леса.

Они бросили вызов человечеству тем, что показали свои отвратительные морды, что отравили воздух своим зловонием, что вопят и визжат на своем мерзком наречии, словно издеваясь над человеческим языком.

Полчища тварей продолжали сыпаться с холма. Некоторые были столь уродливы, что казалось странным, как смогли они выжить после рождения. Но может быть, они и не рождались? Разве могут подобные ошибки природы появиться на свет обычным путем?

Некоторые состояли из двух частей, словно были созданиями некоего ваятеля с извращенным чувством юмора.

Возможно, эти твари появлялись на свет из яиц, как птицы, или претерпевали ряд превращений — как, например, головастики превращаются в лягушек. А может быть, они зарождались в кучах отбросов и навоза, как личинки мух.

Конрад старался не смотреть им в глаза, чтобы ненароком не привлечь их внимание. Нужно было подражать им во всем, что он и делал по мере своих сил, иначе его ожидало одно — смерть.

Он вспомнил, как когда-то, когда в их деревню пришли солдаты, он ужасно захотел стать одним из них. Сейчас он стал солдатом, но оказался в армии своих врагов.

Может быть, твари напали на деревню в отместку за гибель своих сородичей? Ведь несколько лет назад солдаты уничтожили множество зверолюдей.

Теперь вместе с их полчищем Конрад перебрался через реку, после чего немного отклонился влево, в сторону от двух мостов — деревянного и живого, шевелящегося.

Чудовища были вооружены дубинками, копьями, мечами, топорами, кинжалами, пиками, булавами — словом, оружием, хорошо известным Конраду. Однако у некоторых были предметы, о предназначении которых он ничего не знал. Мерзкие твари орали, топали, размахивали оружием, поэтому никто не обратил внимания на одного из сотоварищей, который снял с плеча лук и начал прилаживать стрелу.

Только целиться он стал почему-то не вперед, а назад, в сторону холма…

Он ждал крыс, но те не появлялись. Конрад незаметно обшаривал глазами холм, но крысы, по-видимому, затерялись среди орущей орды.

Он повернулся к реке; никто не обращал на него внимания. Он стоял немного в отдалении, но и это никого не заботило. Их ум занимало другое — если у этих тварей был ум. «Наверное, крысы побежали за остальными», — решил Конрад.

Тем временем кошмарная переправа продолжалась. Свой лук Конрад держал наготове. Нужно как-то снять напряжение, излить ярость на первого, кто подвернется. Если выпустить стрелу в общую свалку, она непременно попадет в цель.

Конрад взглянул на реку: большая часть воинства переправилась, некоторые уже добежали до деревни. И оттуда донесся первый крик.

Так кричать мог только человек. Это был крик боли, крик истязуемого существа, крик отчаяния — и смерти.

И тут Конрад увидел одного из своих преследователей. Возможно, не из той троицы, но это была крыса, до остального Конраду не было дела. Крыса находилась далеко, она сновала между домами.

Конрад тщательно прицелился, пытаясь определить место, в котором окажется крыса в тот миг, когда он пустит стрелу.

Он спустил тетиву; стрела взвилась в воздух, описала дугу — и вонзилась в мерзкую спину твари, которая тут же грохнулась замертво.

К этому времени Конрад уже приготовил вторую стрелу, ни секунды не сомневаясь, что его уже заметили, что своими действиями он себя выдал. Он бросил взгляд по сторонам, ожидая, что сейчас на него набросится одна из тварей, но рядом никого не было.

Он использовал не черную, а обычную стрелу. Черных осталось всего две, и ему не хотелось тратить их на что-то незначительное.

Интересно, а почему ему вдруг захотелось сохранить последние черные стрелы? Прищурившись, он пытался сосредоточиться, но ему мешали крики и грохот, доносившиеся из деревни.