Поражения, которых могло не быть - Попов Григорий Германович - Страница 24
- Предыдущая
- 24/113
- Следующая
В начале мая 1918 г. фон Сект сам поддержал идею немецкой интервенции в Закавказье и Персии, а также задумался о проведении военных операций в Туркестане с целью установления непосредственной связи с Афганистаном[117]. Но эти планы фон Секта являлись, скорее всего, мечтами, немецкий генерал имел тогда слабые представления о масштабе средств, необходимых для проведения таких операций, само осуществление которых он ставил в зависимость от затягивания войны на Западе.
Дело в том, что Германия фактически и не пыталась до 1918 г., не имея к этому, так сказать, возможностей, вести полномасштабную имперскую войну. Для такой войны необходима была мобилизация ресурсов колоний, которые были слабо развиты до войны и оказались быстро отрезаны Британским флотом от метрополии. Захват территорий бывшей Российской империи в 1918 г. мог позволить Германии развернуть настоящую войну империй против Антанты, но имелись политические и технические препятствия к этому: в 1918 г. доминирующую роль в рейхе стали приобретать социал-демократы, настаивавшие на оборонительной войне, ряд высокопоставленных германских военных не видел перспектив на Востоке из-за дефицита войск и ресурсов, которые поглощались Западным фронтом. Не предприми Э. Людендорф операцию «Михель»— и сил для экспансии на Восток вполне могло хватить, но до мая 1918 г. начальник германского Генштаба практически не задумывался всерьез о перспективах в России, отложив их в долгий ящик. Эти перспективы заключались не только в остро необходимый рейх бакинской нефти и украинском зерне, но и в дополнительных людских ресурсах.
Когда весной 1918 г. были приняты первые решения о переброске в Закавказье германских контингентов, германская бюрократическая машина стала вяло реагировать на инициативы отдельных энтузиастов, планировавших удар по Британской империи через Персию. Тут же возникли внешнеполитические сложности: Османская империя не собиралась соблюдать условия Брест-Литовского договора или даже создавать видимость соблюдения такового. Турецкие войска, наладив снабжение в районе Батуми, стали постепенно выдвигаться во внутренние области Грузии уже в первой половине весны 1918 г. К счастью для грузин и армян, а также для еще остававшихся в Закавказье русских войск, турецкая армия перед этим была «нокаутирована» несколько раз британскими войсками в Месопотамии и в Палестине. Турецкое командование вынуждено было сконцентрировать на севере Ирака и в Сирии значительные силы, чтобы держать фронт. Поэтому стягивание турецких войск в Грузию шло очень медленно. Однако сформированные в Закавказье правительства Грузии и Армении не имели достаточно ресурсов для создания собственных армий. Грузинские социалисты, заполнившие вакуум власти в Тбилиси в конце 1917 г., обратились к Берлину за помощью.
Однако грузины и армяне вполне могли переметнуться на сторону Антанты, сложись неблагоприятная для «Центра» на Ближнем Востоке военная ситуация. Англичане усиливали свои позиции в Северном Иране. Несоблюдение Османской империей Брестского мира вполне могло привести к повышению популярности большевиков в Закавказье и ответным действиям красногвардейских формирований против войск «Центра», не исключался также временный локальный союз между «красными» в Закавказье, которые сохраняли весной 1918 г. контроль над Баку, и британскими экспедиционными силами в Персии. Антибольшевистские силы в Закавказье и на Северном Кавказе также могли прекратить войну против правительства Ленина и выступить против войск «Центра» в одном строю с красногвардейцами и британскими войсками, такой сценарий чуть не был реализован в первом полугодии 1918 г., о чем ниже.
Таким образом, для Германии на Востоке сложились благоприятные условия для наступления, но также и негативные обстоятельства, созданные их турецкими союзниками. Власть на Украине взяла местная буржуазия, обратившаяся к кайзеру за помощью против большевиков, на что вермахт ответил вводом войск в Киев, Харьков и другие украинские города, заодно были заняты Таганрог и Ростов-на-Дону. В Прибалтике немцев не любили, но страх перед большевиками заставил в итоге местную буржуазию пойти на союз с кайзером. В Финляндии к маю 1918 г. победило прогерманское правительство, войска которого возглавил бывший царский генерал Карл Густав Маннергейм. Однако бюрократическая машина рейха и методы управления оккупированными территориями не позволили Берлину реализовать открывшиеся возможности.
Итак, как развивалась во времени германская интервенция. Отметим особо важную деталь событий 1918 г. в России: Красная армия (официально РККА) возникла 23 февраля 1918 г. как результат операций войск Советской России в районе Пскова. Никакой официальной армии до этого у правительства большевиков не было. Старая армия почти не сохранилась и декретом от декабря 1917 г. подлежала демобилизации. Переводу на мирные рельсы подлежала уже с конца 1917 г. российская промышленность. Отсюда становится ясно, что Ленин воевать с Германией не собирался, а для борьбы с «белыми бандами» было вполне достаточно оружия, накопленного на складах в конце Первой мировой войны.
Таким образом, Ленин был абсолютно уверен в неуязвимости своей позиции с Запада, где стояли армии Германии и Австро-Венгрии. Он даже, к удивлению финских националистов, предоставил независимость Финляндии, определив границы этого нового субъекта международного права с Россией по административной границе 1812 года. Российские войска должны были очистить Финляндию, а их место, по замыслу Ленина, заняли бы финские красногвардейцы. При этом Ленин был почему-то уверен, что немцы позволят возникнуть в Финляндии независимой социалистической республике. Примечательно, что Германия в первые дни провозглашения абсолютно суверенной Финляндии не признала независимости этого государства, когда Франция пошла на признание. Грубо говоря, еще в декабре 1917 г. кайзеровский режим продолжал соблюдать территориальную целостность России.
Обратим внимание на третью деталь. Немцы вели переговоры в Брест-Литовске почти два месяца, когда летом-осенью 1917 г. их войска шли по территории России с ошеломляющей для того времени быстротой. Ничто не мешало им к январю 1918 г. взять Петроград либо отрезать российскую столицу от остальной страны. Однако, несмотря на то что правительство большевиков в ноябре-декабре 1917 г. создавало только видимость оборонительной войны, вермахт начал решительно продвигаться вглубь бывшей Российской империи лишь после подписания Брест-Литовского договора.
Теперь о причинах быстрого продвижения немецких войск, предшествовавшего Октябрьской революции. К осени 1915 г. российско-германский фронт на Северо-Западном направлении стабилизировался по реке Западная Двина. Форсировать эту реку было практически невозможно, если пред-мостовые укрепления действительно было кому защищать. Почти до осени 1917 г. 1-я, 5-я и 12-я русские армии удерживали северный берег Западной Двины, предмостовые укрепления на южном берегу у Крейцбурга и Истскуля, а также знаменитые болота Тируль к западу от Риги.
После Февральской революции 12-я армия сдала практически без боя Истскульский укрепрайон. Но это было половиной беды. 1 сентября 1917 г. немцы предприняли переправу. Несмотря на огонь русской артиллерии, им удалось форсировать Западную Двину в районе того же самого Истскуля. Причина, изложенная в белоэмигрантской версии событий, — прикрывавшие артиллеристов пехотинцы той же 12-й армии просто бежали. Такое поведение чуть не привело к уничтожению русских войск в самой Риге. Надо сказать, русские солдаты и офицеры в Риге и не предполагали сдавать свои позиции, а события под Истскулем стали для них неожиданностью.
По советской версии событий, немцы одержали просто военный успех, у 43-го русского корпуса (был укомплектован в основном сибиряками, сохранявшими относительно высокий уровень дисциплины) не хватило пехотных резервов, для того чтобы сбросить немцев (2-я гвардейская дивизия имперской армии) в Даугаву. От полного окружения 12-ю армию тогда спасла 2-я Латышская стрелковая бригада, которая выдержала последовавший за неудачной контратакой сил 43-го корпуса удар 2-й немецкой гвардейской дивизии. Затем последовал отход с позиций на реке Малый Егель (приток Даугавы) на третью линию обороны по реке Большой Егель (таким образом, никакого панического бегства не было, просто был произведен плановый отвод войск). По советской версии событий, русские войска еще могли удерживать оборону на Малом Егеле, где были намного лучше укрепленные позиции. Отход на недостаточно подготовленные позиции на Большом Егеле повлек за собой сдачу (без боя) Риги на начало общего отступления 12-й армии, которое превратилось в беспорядочный отход с оставлением военного имущества, что было вызвано во многом плохим состоянием шоссе на Венден, куда и уходили русские войска.
117
Seidt Hans-Ulrich. From Palestine to the Caucasus-Oskar Niedermayer and Germany's Middle Eastern Strategy in 1918 // German Studies Review. Vol. 24.2001. Feb. No. 1. P. 11.
- Предыдущая
- 24/113
- Следующая