Прикосновение: Призраки прошлого - Джексон Коррин - Страница 40

Я еще никогда не пыталась расправиться с двумя персонами одновременно, не говоря уже о защитниках. Что если я не справлюсь? Я выпустила из себя энергию и направила ее на защитников. Я почувствовала движение позади меня, но Габриель не вмешивался. Красные искры озарили помещение.

Послышался хруст костей, когда сломались руки, и Ксавьер уронил револьвер. На коже открылись резаные раны, похожие на мои, через одежду сочилась кровь, а на их коже появились кровоподтеки. На их животах разрастались влажные пятна в виде темно-красных клякс.

Не считая нескольких мгновений, когда они лишали жизни целительниц, эти защитники ничего не чувствовали в течение столетия. Мне хотелось, чтобы они в полной мере почувствовали всю мою боль. Но они даже не упали на пол, и я поняла, всё безнадёжно. Я провела с ними недостаточно времени, чтобы снова сделать их смертными, как Блеквеллов.

Мои руки повалились вниз, не по собственному желанию, а потому, что я была слишком слаба, чтобы и дальше удерживать их, когда они вырвались. Я упала, приземляясь на твёрдый, холодный бетон, схватилась за живот, а когда убрала руку, она была в крови.

Сильный озноб охватил меня, как будто я искупалась в ледяном озере. Я делала всё возможное, чтобы не потерять сознание, но чувствовала, что ничего не получиться. Как издалека я слышала звуки борьбы. Габриель начал там, где я остановилась.

Стуча зубами, я погружалась в сон. Каждая конечность была тяжёлой, словно свинец, и я слилась в одно целое с бетоном. Бездна звала меня, боль утихла, когда я вошла в туман, где больше ничего не чувствуешь. Я отдалась забвению. Потом меня подняли. Кто-то нёс меня, и я стряхнула с себя достаточно сонливости, чтобы спросить, стоит ли мне бояться, даже если не могла вспомнить почему. Я немного приоткрыла глаза, и знакомые тёмно-зелёные глаза смотрели на меня вниз.

- Ашер. - Мой голос звучал сонно и счастливо. - Я знала, что ты придёшь. Я знала, что ты не умер!

Он пошатнулся, и я подумала, что он подавил крик. Воздух изменился. Стало теплее и светлее, как будто появилось солнце. Я сощурилась. С возвращением тепла чувство оцепенения уменьшилось. Я снова начала дрожать и таким образом вернулась и ужасная боль.

Дрожа, я прижалась к Ашеру. Вдалеке послышался взрыв, и я вспомнила, что его застрелили. Ашера застрелили, но теперь он уносил меня прочь.

- Как тебе удалось исцелиться самому? - спросила я озадаченно.

Вместо того чтобы ответить, он начал напевать мне песню на незнакомом языке. Я не понимала текста, но ритм отвлёк меня от боли. Так как я обязательно хотела почувствовать его кожу, я засунула руку в воротник футболки и обняла его за шею, пока не почувствовала биение сердца. Необычно быстрое тук, тук его сердца успокоило меня.

- Пожалуйста никогда больше не покидай меня, - умоляла я. - Тебя не было слишком долго. Я не знаю, что мне без тебя делать.

Ашер сильнее прижал меня к себе и согрел своим атлетическим телом. Он поцеловал мою руку, которой я обнимала его за шею. Я заметила, что у него шла оттуда кровь. Довольно сильно. Я не смогу это исцелить.

- Я люблю тебя!

- Тише, Реми, - ответил он. - Ты выкарабкаешься. Обещаю.

Что-то в его голосе сбило меня с толку, но лучше не думать об этом. Я должна верить в то, что с нами обоими будет всё хорошо.

Глава 19

Мы маршировали целую вечность. Снова и снова я теряла сознание, но каждый раз, когда опять приходила в себя, глаза Ашера бдели надо мной. Он не уставал, и я вспомнила другой случай, когда он так далеко нёс меня. Тогда он чуть не умер, и после того, как я приняла на себя его травмы, я думала, что теперь я расстанусь с жизнью. Видимо всегда один из нас стоял на краю пропасти. Мы танцевали дикий вальс со смертью, балансируя на цыпочках, чтобы не упасть.

Серая дымка окутала мир, и я видела Ашера расплывчато, как никогда. Я заморгала, но так было ещё даже сложнее держать глаза открытыми. Мне казалось не правильным, уступить беспамятству. Я поняла, что теряю слишком много крови, но не могла открыть рта и сказать об этом Ашеру. У меня больше не получалось сопротивляться желанию закрыть глаза.

- Реми? - Я не знаю, сколько времени прошло, когда он внезапно остановился и встряхнул меня. Кто-то заменил мои внутренности пылью и сделал из меня человеческий мешок с песком. Человеческий мешок с песком без крови. Моё сердцебиение замедлилось и начало спотыкаться. Ашер что-то прошептал мне, но его слова больше не имели смысла. Он положил меня на пол и нажал руками на грудь.

Реанимация. Я умирала. Ашер захочет, чтобы я исцелила себя. Я попыталась. Правда. Но была такой усталой, гудение просто не хотело появляться. Позволь мне заснуть!

- Целительница, чёрт! Держись! Попробуй мне только сдаться! - Гневная брань просто не хотела прекращаться. Она не давала мне покоя, подстёгивала, кричала, чтобы я исцелила себя. - Ты сможешь! Ну же, давай!

Я копалась глубоко в себе, ища искру энергии, и направила её прямо в сердце. Моё тело вздыбилось, а потом снова плюхнулось на пол. Было так, словно я катапультировала себя назад в жизнь, а это принесло с собой такой ураган боли, что я взвыла. Потом я начала бороться изо всех сил.

- Здорово, Реми. Ты хорошо всё сделала. Я здесь рядом с тобой. - Руки обняли меня и снова прижали к груди. Если бы я могла сопротивляться, я бы сделала это. Объятия были нежными, но они не принадлежали Ашеру.

Не только физическая боль вернулась, реальность тоже настигла меня. Он назвал меня целительницей. Мне не нужно было открывать глаза, чтобы знать, кто действительно нёс меня на руках, но я всё же открыла их. Зелёные глаза обеспокоенно на меня смотрели. Зелёные глаза Габриеля. Я вздрогнула и возненавидела его за то, что он заставил меня вернуться в этот ад.

Если бы Габриель стоял перед решением, кого освободить из плена, Ашера или меня, он всегда выбрал бы своего брата. Но так как теперь он держал в руках меня, это должно было означать только одно: Ашер действительно был мёртв.

Габриель принёс меня в мотель. Он прислонил меня в одном из боковых переулков к стене, в то время как сам зашёл и организовал комнату. Бог знает, как ему это удалось, ведь он был весь в крови и в ушибах и грязный. Но Ашер всегда говорил, деньги могут передвинуть горы. А денег у Блеквеллов было, знает Бог, предостаточно.

Ашер.

Он умер в этой чёртовой тюрьме. Что мне принесла поездка в Сан Франциско? Я пыталась спасти нас, но вместо этого стала причиной его смерти. Из слов защитников ясно следовало, что они охотились за мной, а не за Ашером.

Я всё испортила и потеряла человека, который был для меня самым важным. Я должна была умереть в этой тюрьме.

Габриель вернулся с ключом от комнаты в руке, бросил взгляд на слёзы, стекающие по моим щекам и снова молча поднял меня. Каким-то образом ему удалось засунуть ключ в замок и открыть дверь, не выпуская меня из рук. Он отнёс меня прямо в ванную и посадил на туалет.

Потом осмотрела меня с таким выражением лица, которое обычно приберегают для неблагодарного задания, такого, например, как очистить сток в раковине от волос или вынести мусор.

Он хотел прикоснуться ко мне, но я своей здоровой рукой отодвинула его прочь.

- Убери руки, Габриель!

Он поднял бровь вверх.

- Ты знаешь, кто я?

- Да, - ответила я горьким тоном.

- Хорошо, это делает всё проще.

Он совсем не дал мне шанса, ещё раз запротестовать. Обоими руками он ухватился за подол моей майки и снял её через голову. Мысль прикрыться даже не пришла мне в голову. Мне потребовалась вся моя сила, чтобы не закричать. Я искусала все губы до крови, когда отрывались части материала, прилипшие к ране. Рана открылась, и там, где пуля вошла и вышла из тела, потекла кровь на животе и спине.