Путанабус. Наперегонки со смертью - Старицкий Дмитрий - Страница 39
- Предыдущая
- 39/94
- Следующая
Сходил на экскурсию в ад. А там… Пьянка-гулянка с красивыми шалавами. Вино рекой. Дым коромыслом. Оркестр зажигает. Весело.
Вернулся к святому Петру. В ад, говорит, хочу.
Скинули его в ад. А там черти сразу его на раскаленную сковородку нежной попой сажают и давай помешивать вилами.
— А где бабы, водка, оркестр?! — орет истошно новоявленный грешник.
— А это был наш агитпункт, — гордо вещают ему черти. Так что до свадьбы у любой бабы агитпункт в наличии, но вот штамп в паспорте его закрывает на замок, за ненадобностью уже. Баба перестает притворяться и становится сама собой. А такие резкие перевертыши мало кому из мужиков нравятся.
Да что я о браке со мной Ингеборге рассуждаю, когда у меня невеста рядом в госпитале лежит. Совсем с катушек съезжаю. Привык, панимаш, к многоженству. К хорошему быстро привыкаешь. И отказываться тяжело, даже по большой любви.
А вино все же, как оказалось, из-за «ленточки».
Новая Земля. Европейский Союз. Город Виго.
22 год, 4 число 6 месяца, вторник, 16:02.
То, что сотворил гравер в оружейном магазине «У Франко», мне совсем не понравилось. Только серебро пластин испортил. Ведь написано ему было четче четкого, осталось только скопировать, как орнамент. Тупо один в один. А тут… Просто зла не хватает. Гравировано-то красиво, но ошибка на ошибке, и главное — в именах! Ладно еще — «Татиане», а вот «Дюлекан» куда девать? Имя же для человека хоть и эфемерная, но очень значимая вещь. Имя — это и есть человек. Сколько скандалов на своем веку я видел только из-за перевирания имен…
Огорчился я.
А, видя, как я огорчился, огорчился уже и Франко, как хороший продавец. Двойное огорчение: и клиент недоволен, и прибыль уплывает. Да еще антиреклама заведению очень и очень даже вероятна.
Франко только виновато разводил руками, пряча глаза.
— Переделывать надо, — решительно пошел я в атаку, — и срочно, потому как вы мне мероприятие по награждению срываете, которое должно состояться именно сегодня.
Франко проблеял тоном кающегося грешника:
— Штихелями так быстро переделать невозможно. Не работает гравер так быстро. Вот если бы использовать другие методы…
— А какие методы есть?
— Бормашина, к примеру…
— Оставь это для дешевых подарков ко дню святого Валентина, — он что, решил меня и дальше раздражать?
— …лазер еще есть.
— С компьютером?
— С компьютером.
— И программа соответствующая есть? С кириллицей?
Франко радостно закивал:
— Есть. Есть, сеньор, все есть. Не в Дагомее живем.
— Веди.
Хозяин охотно провел меня в заднее помещение магазина узким коридором мимо подсобок. Довольно большая комната, уставленная верстаками, заваленными разными оружейными железками и слесарным инструментом. На одном верстаке стоял лазер, выглядя в таком окружении просто футуристически.
— Это моя мастерская, — с гордостью поведал Франко, — тут я занимаюсь кастомизацией и тюнингом любого оружия. А также тривиальным ремонтом.
— Ты лазер настраивай, не тяни время, — подхлестнул я его энтузиазм.
— Одну минуту, сеньор, всего лишь минуту… — Франко защелкал тумблерами питания на станке и на компе, одновременно прессуя меня новыми предложениями. — Тут мне пришла мысль, что на лазере серебро будет плохо смотреться, все же мягкий металл.
— И что ты предлагаешь?
— Никелевую пластину. Ее гравируем лазером, потом полируем до зеркального блеска и вставляет в щечку рукоятки. И все. Много времени не займет, а пластинки никелевого сплава у меня есть. И по размеру подходящие. Только с прямыми углами.
«Да и черт с ними, с углами», — подумал я, но вслух сказал другое:
— Показывай.
Он показал. Хорошие пластинки. Только вот щечки пистолетные уже проточены были под старые косые параллелепипеды из серебра. На что я и указал Франко.
— Это не страшно, — отмахнулся тот. — Так как виновата моя фирма, то щечки будут даже лучше — из махагони. Вам понравится.
Он оторвался от компьютера, В два шага вышел в коридор и там громко крикнул что-то на испанской мове, прямо в пространство. Довольно длинной тирадой с матерными оттенками и обертонами.
— А где гравер? — спросил я Франко, когда он вернулся к технике, что на грани фантастики.
— Он сделал свою работу и уже ушел. Он у меня приходящий. Не каждый день есть заказы на гравировку штихелями. — Франко снова возбудился.
Южный человек. Вспыхивает быстро. Я его попробовал успокоить, опустить слегка на землю грешную.
— Влетишь ты с ним когда-нибудь, как английские фальшивомонетчики, которые подделали все: и бумагу, и краски, и даже степени защиты, а вот в слове «кассир» на банкноте сделали две ошибки.
— Когда это такое было?
— В конце шестидесятых, в двадцатом веке.
Франко хмыкнул, задумавшись. А мне вдруг показалось, что он внезапно прикинул, как ловчее подделать орденский денежный пластик. В смысле — если с умом подойти при соответствующей аппаратуре, то не сложнее, чем пластиковые игральные карты копировать. Телефонные карточки и то сложней будут.
Наконец программа была настроена. Станок приведен в готовность. А дородная женщина с некрасивым лицом принесла в плоской картонной коробке щечки из красного дерева. Положила их на верстак, поклонилась мне и ушла, не проронив ни слова.
Судя по этому явлению, такие щечки Франко держит в недоступном для работников месте. Видать, и в самом деле дорогие они.
Франко пригласил меня за компьютер и попросил самому набрать текст в окошке, чтобы никаких ошибок больше не было.
Я набрал.
Потом Франко вставил в станок никелевую пластину, закрыл кожух и попросил меня освободить ему место.
Сев за комп, он сотворил несколько вариантов надписи с разными шрифтами.
Я ткнул в понравившийся, отметив про себя, что компьютер грамматических ошибок не сделал. Не сглючил, однако.
Франко ткнул на борде Enter, и станок тихо зажужжал.
Через минуту пластина была готова. Правда, еще не полированная, но вполне годная и так.
Затем я снова набирал вторую надпись в окошке на мониторе компа.
А Франко снова проделал с ней ту же операцию, что и с первой.
После моего одобрения попросил меня обождать в торговом зале, пока он будет завершать так нужную мне работу. К тому же срочную.
— Э, нет, — злорадно сказал я Франко, — так просто ты от меня не отвертишься. Нужно еще одну надпись будет сделать. На золоте.
В торговом зале заскучавшая Ингеборге только подняла на меня брови, вопрошая.
— Намана, — ответил я, — все пучком, на этот раз.
Через двадцать минут появился лучащийся Франко и вынес нам наш заказ.
Пистолеты в кобурах.
Запасные магазины в почах.
Коробочки с патронами и причиндалами.
И пакет из крафт-бумаги с веревочными ручками, чтобы все это сложить. На пакете красовался логотип магазина.
На это раз все было очень красиво и даже пафосно. Отполированные до зеркального блеска металлические таблички с наградными надписями были утоплены в щечку рукоятки заподлицо, а лазерная надпись поражала совершенством линий. Получилось даже красивее, чем на серебре.
Рассчитываясь, я сказал Франко, что буду его магазин рекомендовать всем знакомым, и мы — каждый счастливый по-своему — наконец-то разошлись.
Новая Земля. Европейский Союз. Город Виго.
22 год, 4 число 6 месяца, вторник, 18:44.
В доме, арендованном, точнее, предоставленном нам городскими кортесами по программе защиты свидетелей, как приехал я туда из города, так и закрутил вокруг себя всех и разом. И кого можно, и кого нельзя.
И в строй поставил во дворе в две шеренги углом.
Одной стороной угла выстроил всех наличных валлийских кирасир.
И дедков из Гражданской гвардии Виго построил. Ибо не фиг. Хотя и смешно они смотрелись со своими лупарами и домашними тапочками рядом с бравыми валлийцами в самом соку молодости. Подпольный обком в действии.
- Предыдущая
- 39/94
- Следующая