Каменное сердце (ЛП) - Уоррен Кристина - Страница 15

Это желание могло бы объяснить его небольшую клаустрофобию. Он остался в человеческом облике, который принял вчера вечером, дабы успокоить Эллу, и кожа слишком сжалась, натянулась, зудела и ограничивала. Ему было необходимо принять естественный образ, встать в полный рост и расправить крылья.

Если им улыбнется удача, и они найдут в этом отдаленном захолустье Грегори, у Кеса вскоре появиться такая возможность.

Конечно, маленькое пространство автомобиля и суженный облик не могли объяснить всей этой напряженности, съедающей Кеса. Нет, часть вины лежала на той, находившейся в полуметре с лева от него. Элла Харроу запутывала его так, что он просто этого не понимал.

Кес никогда не утверждал, что являлся экспертом в людях. Несмотря на его многовековой опыт жизни в их мире, большую часть этой жизни он провел отдельно от расы, которую защищал. Из людей он общался в основном с хранителями, они также жили обособленно от своих коллег без магии.

Из-за возможности чувствовать, использовать и образовывать магию хранители существовали отдельно. Большинство рождались в семье с магией и жили всю жизнь со знанием, что во вселенной существовало больше, чем мог уловить человеческий глаз.

Но Элла отличалась. И хотя внутри нее скрывалась магия – огромный резерв сверкающей магии – она не знала не только как формировать волшебство, но и была не осведомлена откуда оно берется и каким целям служило.

Из-за этого Кесу хотелось защищать и обучать ее, показать какая она необычная по сравнению с окружающими.

И в этом заключался корень проблемы.

Кес реагировал на маленького человека так как не мог себе представить ранее, не говоря об опыте. Всего лишь находясь рядом с ней он испытывал собственнические чувства, желание защищать ее, чувствовал себя живым с такой силой как никогда раньше.

Его разум твердил, что она лишь очередной представитель своей расы, возможно выдающаяся за счет своих магических талантов, но в итоге она всего лишь человек.

Инстинкт защищать ее расу был логичен, но защищать именно ее, Эллу, девушку с обычными каштановыми волосами и необычными серыми глазами, не поддавалось никакому объяснению.

Как и волна электричества, которая проносилась по его телу, когда он дотрагивался до нее.

Стражей призывали, не создавали и не рождали. На сколько Кес знал, их всего с дюжину. Он с шестью братьями были самыми сильными и крупными из вида, существовали для защиты против Семи, но были и другие, меньше и слабее, сражавшиеся против низших демонов и бесов, сбегавших порой в мир людей.

Меньшие стражи большую часть времени проводили среди людей, не впадая в дрему, как Кес. Они спали несколько часов днем и патрулировали ночами улицы на наличие слабых угроз зла.

Их вид был обоих полов, и они могли воспроизводить потомство, но насколько Кесу известно, его вид мог появиться лишь когда собран полный круг хранителей.

Они не спаривались, так как самок их вида не существовало. Им не было нужды в парах, и они не должны испытывать желание.

Так почему же желание к крохотному человечку Элле грозит воспламенить камень?

Этот вопрос интриговал и пугал Кеса. Желание – это эмоция, что, по мнению Кеса, было свойственно слабой и склонной к ошибкам человеческой расе. Стражам эмоции ни к чему.

В этом путешествии они служили одной цели: битве против мрака, а для этого требовались мощь и грубая сила, но не эмоции.

На самом деле, эмоции могли стать слабостью. Страх мог бы привести к ошибкам, гордость победы к тщеславию и высокомерию, еще одному верному пути к поражению.

Стражи не могли позволить себе чувств, и до встречи с Эллой у Кеса не было чувств.

Он припомнил прошлые пробуждения из своего долгого существования, и потрясенно осознал, что ни одно не было таким, как этот раз. Ни в одном из прежних пробуждений он не испытывал эмоций.

Снова и снова Кес обнаруживал что-то отличное в этом пробуждении. Он лишь надеялся, что Грегори сможет помочь понять, что именно.

У Кеса практически не было возможности поразмышлять над этим. Спустя пятнадцать или двадцать минут поездки от городка в заливе, Элла остановила автомобиль между двумя высокими створками ворот.

Лампы из стекла и кованного железа, находящиеся друг над другом в арке над гравийной дорожкой, освещали адрес, давно написанный латунными цифрами на кирпиче.

– Это здесь, – пробормотала Элла. – Хорошо, что ворота открыты.

В этот момент Кес не позволил бы высоким железным прутьям остановить себя, но признал, что так легче, чем сносить ворота с петель.

Створки были широко раскрыты, раздвинуты по обе стороны проезда, к большим деревьям, загораживающим обзор за поворотом перед ними. Кес бросил взгляд на створку ворот со своей стороны и ощутил порыв радости.

– Это знак Академии.

Элла покосилась на него.

– Что?

Кес кивнул на право.

– Медаль в центре ворот с изображением солнца, возвышающегося над вершиной горы. Этот символ использует Академия. Мы в верном месте.

Элла выдохнула и повела машину дальше по узкой дорожке.

– Ну, наверное, это замечательно.

Слова были уклончивыми, но Кес ощутил скачок энергии от скрытого волнения Эллы. Он лишь не мог сказать, это волнение от успешного путешествия к цели их поиска, Грегори, или от желания поскорее избавиться от его компании?

Проклятье. До того, как он начал искать ответы на такие вопросы его существование было проще.

Потребовалось несколько минут, чтобы выехать из густой чащи рядом с воротами и добраться до лужайки и сада с пышными зелеными просторами.

Окруженный лесом, и с потрясающим видом на горы, на расчищенном островке открытого пространства располагался огромный, необычный дом из дерева и камня

Кес услышал, как Элла что-то пробормотала в восхищении, когда увидела здание. Он не узнал это место, и почувствовал тревожный сигнал, что возможно он здесь никогда не был, но затем задвинул эту мысль подальше, решив сначала осмотреть все свежим взглядом.

Дом выглядел древним, но в тоже время элегантным. Огромные деревянные балки пересекали дом тяжелыми линиями вдоль карниза и через стены, а грубые каменные плиты, будто крепостные, напоминали Кесу его первый дом. Фоном этому сооружению служили нетронутые горы.

Не совсем коттедж, с длинной дорожкой от особняка. Казалось впечатляющее жилище создавало собственный архитектурный стиль, вполне вероятно, дом просто вырос из земли в этом самом месте.

– Великолепно, – пробормотала Элла, открывая дверь и выпрыгивая из машины. – Я думала, что человек, который владел тобой, должен иметь большой домой, но это... просто восхитительно.

Кес выбрался из машины, его удовольствие от вида здания было испорчено словами женщины.

– Никто и никогда не владел мной. За мной присматривали, но не владели.

– Ты прав. Извини.

Она даже не потрудилась отвезти взгляд от дома, чтобы принести извинения, что Кеса заставило засомневаться в искренности ее слов. Скрестив руки на груди, он сопротивлялся желанию фыркнуть.

Наконец она повернулась к нему и указала на крыльцо.

– Пойдем посмотрим, что мы можем выяснить.

Все еще уязвленный, Кес поднимался за Эллой по широким ступеням на крыльцо, на котором можно было бы танцевать котильон[10]. Черт возьми, да на огромном пространстве состаренного кедра могла практиковаться четверть армии.

Элла вертела головой по сторонам, наслаждаясь каждой увиденной деталью по дороге к резным дубовым дверям.

И вновь Кес заметил символ с солнцем и горой, вместе с другими тонкими намеками об академии, хитро проработанные в деталях резьбы. Чувство предвкушения медленно нарастало.

Нажав на маленькую кнопку на косяке, Элла отступила. Кес расслышал приглушенный перезвон изнутри. Звонок. Она позвонила в звонок.

Несколько минут они ждали в тишине. Время текло, и Кес отметил в Элле признаки нетерпеливости. Она переместила свой вес с одной ноги на другую, затем обратно.

Затем забарабанила пальцами по ноге и стала всматриваться в окна, пытаясь рассмотреть прихожую.