Час Пик - Иванов Всеволод - Страница 57

Да что там говорить, если знают друг друга уже больше пятнадцати лет! Правда, Полковник так на прежнем месте службы и остался, а он — он Телохранителем стал, что на порядок выше. Тело охраняет.

Но дружбе это, как говорится, не помеха…

Беседовали они не в специальной комнате для свиданий, не в кабинете начальника (тут ведь тоже подслушать могут, враг не спит, «Родина слышит, Родина знает!..»), а во дворике.

Трогательная картина: двое коллег, два уважающих друг друга человека, Телохранитель–генерал и Полковник, нежно улыбаются давно не виделись, и теперь — на консилиуме, решают, что делать…

Точней — Телохранитель решает. Но беседуют ровно и спокойно — даже не скажешь, что один из них узник… И Полковник, видимо, не волнуется — а чего ему–то волноваться?

Он человек опытный и бывалый, не то, что оппозиционны, которые имели честь сидеть в этой же тюрьме после октября 1993 года, его на фунт изюму не проведешь; по слухам, к каждой камере с оппозиционером высоким распоряжением подводили специальную радио– точку, и она с утра до вечера орала истошными «народными голосами», «гневными выступлениями трудящихся» — покарать, покарать, расстрелять мерзавцев!

Его, Полковника то есть, на такую дешевку не проведешь — сам в свое время успешно практиковал подобные штучки.

Выпустят же, рано или поздно выпустят, не будут же из–за такой ерунды держать, если, конечно, его, Полковника, тут только из–за того пистолета держат… Вопрос только, что за это будет предлагать Телохранитель?

После обязательных в подобных случаях вопросов о кормежке и самочувствии гость Лефортово перешел к самому главному.

— Ситуация малоприятная, — — начал Телохранитель, — народ страждет крови…

— Где?

— В России, конечно…

Полковник выжидательно молчал — мол, а к чему это?

И чьей крови?

Вытащив из бокового кармана пиджака смятую, сложенную вчетверо газету, Телохранитель протянул её узнику Лефортово.

— Посмотри это…

Тот, скосив глаза на гостя (зачем мне твои газеты?), тем не менее поправив очки, принялся за чтение.

прочел он заголовок.

— К чему это мне? — Полковник посмотрел на собеседника с искренним недоумением, тем более, что действительно не мог понять — почему беседа начинается столь неожиданно — с газеты.

— А ты дальше почитай, — посоветовал Телохранитель.

Полковник, усевшись на свежеокрашенную скамеечку, принялся за чтение:

После этого Полковник отложил газету и, прищурившись, посмотрел на Телохранителя.

— К чему ты мне это принес? Что — .хочешь сказать, что меня как в Узбекистане за какой–то поганый пистолет расстреляют? Без суда и следствия — да?

— А ты дальше, дальше читай, — произнес тот, — до конца… Тогда и поймешь, к чему я тебе это принес.

— Если недостаточно — вот еще, — с этими словами Телохранитель протянул узнику следующий, загодя приготовленный номер.

Дочитав до конца, Полковник вернул газету.

— Еще бы написали — «чем занимается служба охраны», — произнес он.

— Напишут, напишут еще, все впереди.

— Ничего не понимаю.

— Дело в том, — начал Телохранитель, — дело в том… Никто из будущих избирателей не захочет жить в полицейском государстве. И это очевидный факт. Слишком уж устрашающе, слишком пугающе, откровеннопугающе звучит… Да и память у России–матушки не девичья.

— Разумеется, не захочет, — вяло поддакнул Полковник, с трудом соображая, куда же все–таки клонит собеседник.

— Тем более, что в свете убийства Листьева ситуация представляется еще худшей, чем того можно было ожидать… Так сказать — все, последняя капля. Расстрел Белого Дома, массовое обнищание, гробы из Чечни, народ возмущен — но глухо, глухо. Кстати, вон станция Ростов–товарная — вся забита вагонами–рефрижира– торами со свежемороженными неопознанными трупами… Но — тихо, потому что по телевизору не показывают. А потом — ведь убитых там, в Чечне, знапи разве что их начальство, родные да близкие и — все, очень узкий круг. А Листьева — вся страна, вся Россия. И его убийство куда значительней и весомей, чем мгновенная гибель пусть даже целого мотострелкового полка. Как говорят твои коллеги — «резонансное» убийство. И чем больше проходит времени с момента убийства, чем меньше шансов убийцу отыскать, тем ниже рейтинг Президента. Ты же сам понимаешь, как тут, в России рассуждают: он–де один во всем виноват, он бессилен навести порядок в стране…